К востоку от Эдема. Жертвы

— Бабочка говорила… — начал было я, но Игл яростно рявкнул:

— Забудь про ту бабочку! Она лгала!

— Но…

— Никто не приносит драконов в жертву. — гневно проговорил грифон. — Они улетают ради жизни — а не на смерть. Запомни это навсегда, Ариман: смысл жизни любого дракона — нести жизнь другим. И только жизнь! Запомни!

Игл долго смотрел прямо в мои глаза.

— Меня этому научил Винг. — наконец сказал он. — А теперь пришла пора научить тебя, малыш.

Когда я проснулся, в камере лежала ещё одна антилопа. Запах показался мне немного странным, но я был голоден и съел. Вкус тоже был необычный.

Через час мне стало плохо. Голова кружилась так, что я не мог даже ходить, только лежал на коврике и молчал. Но становилось всё хуже и хуже.

Скоро от боли я уже не мог молчать. Накрыв голову крыльями, я вцепился зубами в хвост и сказал себе: терпи. Они Враги, ты Защитник — ты не должен плакать… Но на этот раз не помогло. Голова раскалывалась на кусочки.

Хотел позвать Игла, но не смог. От боли не мог говорить с Ментаром, не мог вызвать Акуру… Ничего не мог! Только лежал и стонал, потому что пока ещё держался. Не плакал.

Боль понемногу менялась. Сначала было словно голову надувают изнутри, потом — как будто бьют по голове камнями. Тут уже я не выдержал и закричал.

В глазах словно потемнело, или это в клетке свет выключили — не знаю. Больно, больно… Я кричал и бил хвостом по стене, пока внезапно в камеру не вошли люди в железных костюмах. Пятеро. Они бросились ко мне и хотели схватить, но я их всех раскидал по сторонам как игрушки, так больно было. Один хотел меня за хвост ухватить, я отпрыгнул и упал. Стоять не мог. Лежал, и смотрел как люди что-то на меня надевают. Даже крылья уже не мог двигать… Потом боль стала такая, что я не выдержал и словно заснул. Наверно, это и называется потерять сознание. Не знаю, первый раз так было.

Проснулся я не в клетке, а в стеклянном ящике. Двигаться не мог. Только голову поворачивать. С трудом осмотрел себя, и оказалось — люди меня всего утыкали железными иголками! Мне так страшно стало, что даже не заплакал. Опустил голову обратно и замер. Наверно, меня убьют. Инектуту… Она бы спасла, она всегда помогала…

— Очнулся? — голос Лиар! Я голову сразу повернул и посмотрел на неё. Стоит рядом с ящиком, во рту опять палочка с дымом. И смотрит на меня. Рядом высокий мужчина со странной чёрной штуковиной в руках.

— Тэйк хис шот уанс эгэйн. — приказала Лиар. Мужчина направил на меня свою штуковину и некоторое время водил вперёд — назад. Я ничего не чувствовал, слишком голова болела.

— Олл райт, ай гат ит. — сказал он потом. Жещина кивнула.

— Гоу.

Мужчина ушёл. А Лиар посмотрела мне в глаза и рассмеялась.

— Ты очень фотогеничен, Ариман. — сказала она со смехом. Я чуть не заплакал, так обидно стало — ведь знает же, что не могу её укусить! А она стоит и ругается… Я даже зарычать не сумел.

— Гадина… — хотел сказать громко, но получилось едва слышно. Лиар усмехнулась.

— Узнаю твою породу. Вы готовы рычать даже на смертном одре.

Издевается надо мной. Давай, давай. Я и не такое заслужил.

— Я… всё равно плакать не буду! — вот так.

Она рассмеялась и наклонилась к стеклянной стенке.

— Не станешь? И правильно. Потому что я проиграла битву. Но не войну…

Проиграла?… Она проиграла?!..

Хотел зарычать, но не смог. Только писк получился. Мне так плохо никогда не было, как в тот раз. Глаза сами закрылись и я опять заснул.

Когда я проснулся второй раз, железных иголок уже не было. И голова почти не болела. Только руки и ноги охватывала странная жёлтая лента, привязанная к мягкому полу.

Пару минут оглядывался, искал Лиар. Никого не нашёл. Попытался встать, и с трудом смог. Голова опять закружилась.

Ящик из стекла не открывался. Я покрутился немного на месте и попробовал сломать стенку. Но ничего не получилось. Голова так закружилась, что я упал.

— Всё равно не заплачу! — сказал я сам себе. А как хотелось… Пришлось лечь на пол и накрыть голову крылом.

Немного полежав, я вспомнил про Игла. И сразу принялся его звать. Он же говорил, что поможет!

Игла я нашёл не сразу. А когда нашёл, голова так болела, что говорить почти не мог. Только и сумел в двух словах рассказать. Грифон рассвирипел прямо, зарычал громче меня и сказал, чтобы я ничего не боялся — он скоро им всем покажет. Я не поверил. Если бы мог показать, не сидел бы пятнадцать лет в клетке. Успокаивает он меня просто.

Потом пришла Лиар. Уселась на стул возле стекла и на меня смотрит.

— Ариман, как ты себя чуствуешь? — спросила. Теперь я зарычать сумел, правда слабо. Она вздохнула.

— Дракон, мне важно это знать.

Я отвернулся к другой стенке и не ответил. Лиар встала, обошла ящик и снова села перед моим носом.

— Мы не смогли стереть твой разум. — сказала она мне. — В твоей крови оказались те же самые гены, что и у одного необычайного дракона, найденного полторы тысячи лет назад нашими предками в обломках неизвестного корабля. Исследуя этот корабль, мы научились проникать между мирами… Но главное: обнаруженный в обломках алый дракон по имени Винг Демон был неподвластен псионике. Когда предки попытались сломить его волю, дракон полностью потерял память, но не поддался.

Мне было очень интересно, но я молчал. Женщина приблизилась вплотную.

— Ариман, мы уверены — ты потомок того дракона!

Я снова отвернулся, но Лиар не отставала. Она опять обошла ящик и села передо мной.

— Теперь нам понятно, откуда у тебя паранормальные способности. Перед тем как отправить Винга Демона в лагерь смерти, у него взяли множество образцов тканей, в том числе и семя. Видимо, колонисты Тегома захватили для опытов как раз его образцы, желая понять природу сверхестественных способностей Винга.

Почему она всё это рассказывает?… И постоянно поглядывает на чёрную коробочку в углу клетки. Может, она проверяет — знаю я или нет?… Ой! А если эта коробочка читает мысли?!

Я вздрогнул даже, а Лиар сразу заметила что-то в своей коробочке и улыбнулась.

— Да, да. — она говорила очень быстро, словно спешила всё рассказать пока не поздно. — Гены Демона в тебе проявились доминантой. Такой удачи мы не ждали, дракон. Нам в руки попал носитель всемогущества! Теперь, сравнив твой геном с образцами нашей пленницы, мы выделим необходимые цепочки генов и смоделируем человеческий вариант ДНК!

Наверно она проверяет, глупый я или нет. Точно! Она боится, что я стал глупый после той антилопы, и сейчас говорит глупости, чтобы проверить — я поверю или нет! Ха!

Я мрачно усмехнулся и повернул голову в сторону. Лиар сразу обошла клетку и снова уставилась на меня, то и дело бросая взгляд на коробочку.

— Ты понимаешь меня, Ариман?

Я сказал «ха» и не ответил. А Лиар почему-то обрадовалась! Она вздохнула с облегчением и произнесла в сторону:

— Хис майнд ис ин нормал кондишн, донт уорри.

Кто-то тихо засмеялся. Я стал смотреть по сторонам, однако никого не заметил. А Лиар опять села на стул и уставилась на меня. Но теперь совсем иначе. Довольная какая…

— Хорошо, что мы догадались проверить твой геном перед стиранием памяти. — сказала женщина спокойно. — Попытка записать новую матрицу просто убила бы тебя. А ты нужен мне живой, Ариман. Живой и невредимый. Так что выздоравливай, малыш. — рассмеялась Лиар.

Я хотел опять отвернуться, но передумал. Всё равно она перейдёт на другую сторону.

— Можешь смеяться хоть два дня. — сказал я мрачно. — Я не стану плакать. Я Защитник.

— Защитник? — усмехнулась женщина. — А ты хоть знаешь, кто такие Враги?

Я чуть не ответил «Игл мне уже рассказал, кто». Но вовремя удержался.

— Не знаю.

— Драконы!

— Ну и что?

Лиар наклонилась ко мне.

— Ты тоже дракон. Ты и есть Враг!

Я сказал «ха» и накрыл голову крылом. Лиар помолчала немного.

— Мы всё равно сумеем тебя использовать. — сказала она наконец. — Если не прямо, то косвенно.