Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры (СИ)

Отослав миноносец обследовать место крушения, он направил крейсер вслед ползящим на юго-запад китайским броненосцам, которые переключились на избиение транспорта водоизмещением под 3000 тонн шедшего под флагом Японского Имперторского Флота, а потому являвшегося законной целью и добычей. Вот только накатывавшие с северо-запада отряды японских крейсеров всем своим видом намекали, что надолго кое-как вооруженный пароход не останется в одиночестве против большей части китайского флота.

Так же думал и капитан 2-го ранга Сакамото. В отличие от прочих канонерских лодок серии "Майя", его "Акаги", ставшая последней в серии, благодаря надстроенным бортам и полубаку оказалась достаточно мореходной, чтобы ее включили в отряд отправившийся на перехват китайского флота. Немалую роль в этом сыграло и заметно отличавшее ее от товарок вооружение. Вместо одного монструозного орудия, годного только для обстрела наземных целей и одной ретирадной пушки, канонерка получила четыре скорострельных 120 мм орудия Круппа в бронированных полубашнях и шесть 47 мм пушек Гочкиса для противодействия миноносцам. Вот только даже четыре современных орудия среднего калибра способных вести огонь на любой борт не смогли оказать серьезного сопротивления не только броненосцам, но даже продолжавшим держаться с ними в одной линии крейсерам.

Насколько самоотверженная настолько же и самоубийственная атака одиночной японской канонерки закончилась, не успев толком начаться. Восьмидюймовый снаряд прилетевший в ответ на первые залпы канонерки с таранного броненосного крейсера "Лайюань" разворотил мостик, убив находившегося на нем капитана и двух матросов. Не успел командование "Акаги" принять штурман как очередной бронебойный восьмидюймовый снаряд пробил корпус канонерской лодки на уровне нижней палубы и повредил паропровод. Вырвавшийся из рассеченых трубок пар в мгновение ока насмерть ошпарил четырех оказавшихся поблизости кочегаров и полностью перекрыл ход в артиллерийский погреб, заставив на некоторое время замолчать скорострельные орудия японцев. Перекрыть же трубки не представлялось возможным, поскольку для этого требовалось погасить топки, что неминуемо вело к полной потери скорости и гибели небольшого корабля под ударами тяжелых снарядов китайского крейсера.

Пока японские моряки прорубались через вентиляционную трубу, чтобы вновь получить возможность подавать снаряды к орудиям, штурман отвернул теряющую ход канонерку на десять румбов влево и попытался уйти на юг от превосходящих китайских сил, чтобы там попытаться провести ремонт. Вот только, имея даже в лучшие времена скорость в 10 узлов, парящая через пробоину "Акаги" не имела ни малейшего шанса уйти от куда более быстроходного противника. Оставив штабное судно на растерзание броненосцам, крейсер "Лайюань" кинулся вслед попытавшейся скрыться канонерке, посылая ей вдогонку один за другим восьми – и шестидюймовые бронебойные подарки. Благодаря расположению орудий среднего калибра побортно в спонсонах, "Лайюань" имел возможность вести огонь всеми орудиями, за исключением части противоминной артиллерии, прямо по носу, отчего выбранная китайским адмиралом тактика боя оказалась наиболее приемлемой непосредственно для этого корабля и его систершипа.

Вскоре ковыляющая на 4-х узлах канонерка начала получать новые повреждения. Один за дугим в нее влетели пять шестидюймовых снаряда, прошедших сквозь небронированный корабль, как раскаленный нож сквозь масло, и оставив после себя лишь небольшые входные и выходные отверстия. Следом за ними канонерку пробил насквозь еще один восьмидюймовый бронебойный снаряд, а за ним еще два шестидюймовых. Будь они все фугаными и от небольшой канонерки в 620 тонн водоизмещением не осталось бы и следа, но на счастье японцев куда более дорогие фугасные снаряды являлись весьма редкими гостями в артиллерийских погребах китайсих кораблей. Ответным же огнем единственного кормового орудия, к которому удалось организовать подачу снарядов, канониры "Акаги" раз за разом принялись поражать преследователя. Созданные для обстрела берега орудия канонерки имели в боекомплекте только фугасные снаряды, которые при попадании безобидно разбивались на его 127-мм броневом поясе, но неумолимо разжигали на шикарной тиковой палубе покрытой для лучшей сохранности и красоты несколькими слоями лака один очаг пожара за другим. И даже два влетевших в бронещит кормового орудия 47 мм бронебойных снаряда не смогли прервать невероятно результативное огрызание единственного орудия.

Попробуй кто внимательно пронаблюдать за поединком этих двух кораблей, он бы непременно оценил весь горький сарказм сложившейся ситуации. Броненосный боец, имея в наличии исключительно бронебойные снаряды не мог уничтожить другого по причине отсутствия у того достаточно толстой брони, а второй, в свою очередь, имея только и исключительно фугасные снаряды не мог нанести фатальные повреждения своему закрытому броней противнику. В той истории что помнил Иван, так оно и случилось – некому было следить за их перестрелкой. Теперь же таковые нашлись и уже вовсю готовились с грацией слона в посудной лавке вмешаться в общение двух водоплавающих бойцов.

Оставив "Цзо-И" за кормой подбирать уцелевших японских моряков, "Полярный лис" набравший уже восемнадцать узлов, за какие-то пять минут нагнал основные силы китайского флота. Те как раз целеустремленно и с немалым воодушевлением дырявили бронебойными болванками высокие борта грузо-пассажирского парохода. Прямо на их глазах залп правой башни главного калибра китайского флагмана лег точнехонько в борт судна, оставив в нем два аккуратных входных и столько же выходных отверстий. Но становящийся все более похожим на кусок швейцарского сыра, с разбитой вдребезги рубкой "Сайкё-мару", имея ход в 10 узлов, минута за минутой отрывался от броненосцев не способных после многих лет службы в китайском флоте дать более 8 узлов. К тому же многочисленными всплесками встававшими у борта оказавшегося крайним с правого фланга "Чжэньюаня" крейсера отряда адмирала Ито давали знать о своем неминуемом приближении.

Все еще пытавшие сохранить подобие строя китайские корабли принялись кто как мог разворачиваться в сторону подходящих крейсеров противника, окончательно ломая никем не контролируемый строй, а вслед живучему пароходу устремился "Полярный лис", которому разборки с крейсерами противника были полностью противопоказаны. В отличие от китайских кораблей, основу его боезапаса составляли как раз фугасные снаряды, снаряженные мелинитом, а не дымным порохом как в системах предыдущего поколения. Помятуя о гигроскопичности данного вещества, Иван убедил Иениша в необходимости сохранения определенного уровня влажности в артиллерийских погребах и уже смог наблюдать в действии штатно взрывающиеся снаряды. Вот и теперь в ответ на неприцельный огонь из 37 мм револьверных пушек Гочкиса, открытый с борта преследуемого транспорта, уже успевшие отличиться канониры носового орудия с третьего выстрела поразили пароход в корму, после чего принялись засыпать "Сайкё-мару" двадцатикилограммовыми фугасами, выпуская по восемь снарядов в минуту. Можно было стрелять и быстрее, но Иениш приказал беречь боеприпасы и потому каждый последующий выстрел производился только после тщательного прицеливания, благо дистанция в 7 кабельтовых позволяла хорошенько рассмотреть как саму цель, так и воздействие на нее своих снарядов. Получив не менее пятнадцати попаданий в многострадальную корму и не менее десятка очень близких разрывов, несомненно, раскачавших или прорвавших часть листов обшивки, пароход осел кормой и тяжело дымя принялся выкатываться в неуправляемую циркуляцию из-за повреждения руля.

– Этак мы весь боекомплект израсходуем прежде чем потопим его. – покачал головой наблюдавший за избиением "младенца" Иениш, – Как вы полагаете, Николай Михайлович?