DOOM. Трилогия (ЛП)

Вопрос я задал по существу, только отвечать на него было некому. В отчаянии я пнул дохлого зомби в голову, срывая на нем злость за то, что он вовремя ушел от разговора.

Зомби, однако, не были здесь единственными неодушевленными существами. Я нашел еще металлический ящичек, вскрыл его и забросил на консоль. Шкатулка стукнулась о выступ стены с таким грохотом, который я никак не ожидал услышать. Будто я разбил стекло или что-то подобное. Как оказалось, вспышка гнева имела и положительные последствия. Когда лесной пожар, бушевавший в мозгу, утих до уровня обычной бредовой горячки, я поклялся никогда больше не сетовать на то, что удача обходит меня стороной.

Ударившись о консоль, железный ящичек нажал на потайной механизм, и в стене открылась ниша. Я бросился к ней в надежде найти оружие, но вместо него обнаружил компьютерную дискету, имевшую сходство с магнитными карточками, которые я поклялся никогда не применять, если под рукой есть заряженная ракетная установка. Только теперь ни ее, ни ракет у меня не было. Я взял полупрозрачный, голубоватый диск — не оставлять же хорошую вещицу… Хотя зачем он мог мне понадобиться?

Отличный же видок у меня был: в одной руке — винтовка, в другой — пистолет, а компьютерный диск зажат в зубах. Никогда бы раньше не подумал, сколько возникает проблем из-за отсутствия карманов.

А почему бы, собственно, не заняться мародерством и не снять с какого-нибудь трупа одежду? Жаль, что мозги работали далеко не так, как хотелось бы.

Мне было совершенно безразлично, в каком направлении двигаться, поэтому я решил вернуться туда, откуда пришел. Теперь, когда неистовство боя осталось позади, мне снова стало холодно. Красная квадратная платформа, являвшаяся единственным источником тепла, влекла к себе так же сильно, как камин с пылающими поленьями в промозглую ночь. Я взбодрился, когда исходивший от нее жар согрел мое уже почти окоченевшее тело.

Потом, как и многие другие идиоты, совершавшие на протяжении истории человечества безумные поступки под воздействием дурацкого вопроса: «А почему бы и нет?», — я сделал произвольное движение — протянул руки к теплу платформы и стал потирать их друг о друга.

В то же мгновение прямо перед моим лицом взорвались мириады ослепительных искр.

Я долго тер глаза, моргал, а когда зрение наконец восстановилось и я снова увидел окружающий мир, до меня дошло, что помещение другое.

У меня от удивления челюсть отвисла. «Ну, Флай, ты даешь! — подумал я. — Сдается, ты нашел телепорт!»

Красная квадратная платформа оказалась именно той «телепортирующей» площадкой, о которых мне довелось слышать, когда роту «Фокс» отправляли на Марс. Она, как и говорили, была ровно такого размера, чтобы мог уместиться один человек… если, конечно, он искал приключений на свою голову.

Что же до меня, то я — кстати, как и сержант Гофорт — весьма скептически относился к экспериментам. Если бы я попал в западню к троллям и у меня кончились боеприпасы, может быть, я и решился бы на такой шаг, однако в любой другой ситуации вряд ли поддался бы искушению отправиться не пойми куда.

Телепортирующие площадки уже были на спутниках Марса, когда там появились люди. Их построили, скорее всего, тогда же, когда Ворота и установки для искусственного притяжения. Практичные ребята, занимавшиеся строительством базы по добыче и переработке полезных ископаемых, включили премудрые диковинки в свой проект — сотрудники Объединенной аэрокосмической корпорации использовали площадки для транспортировки тяжелых слитков и оборудования. Не думаю, чтобы ими часто пользовались сами люди — в большинстве своем они слишком уж пеклись о таких призрачных и абстрактных понятиях, как душа, непрерывность потока сознания и других подобного рода материях.

Капрал Флай Таггарт решился проигнорировать философские дискуссии и метафизическую белиберду, чтобы на собственной шкуре испытать, что это такое!

Пока я разглядывал новую обстановку, из-за угла вывалилась толпа зомби. Первый из них выстрелил — пуля пробила мне плечо, и в тот же миг одновременно несколько мыслей промелькнуло в моей голове. Прежде всего, свалившись на пол, я подумал о том, что надо бы воздать по заслугам беспечному болвану, который запустил телепорт, ткнув лапой туда, куда тыкать вовсе не следовало. А когда я перевернулся на спину, меня посетило второе, более ироничное соображение: а ведь совсем недавно я чувствовал себя почти несчастным, потому что перебил всех зомби. И уже только когда — оглушенный и ошеломленный — я смог сесть, до сознания дошло, что я ранен!

Дотянуться до «Сиг-Кау» я не мог — она осталась где-то валяться вместе с компьютерной дискетой, а потому пришлось открыть огонь из пистолета.

Каменная конструкция рядом послужила неплохим укрытием. Зомби были слишком тупыми, чтобы последовать моему примеру и спрятаться — они чем-то напоминали мне армейских новобранцев.

Ну что ж, я от их тупости только выиграл — целился и стрелял, стрелял и целился. Пули свистели — кровь хлестала. Я отстреливал их одного за другим, а последнего убил выстрелом в упор.

На этот раз жалеть о том, что избавился от зомби, я не стал. Рана отнюдь не улучшила самочувствия — шатало меня, как пьяного. Ничего в тот момент я так не желал, как лечь в теплую, уютную лужу крови и навсегда в ней уснуть.

К самоубийству это не имело абсолютно никакого отношения — сон мне действительно был необходим. Отдых казался запредельной роскошью.

С трудом заставив мышцы работать, я поднялся.

16

Теперь я, должно быть, мало чем по виду отличался от зомби, да и чувствовал себя, пожалуй, так же. Хотя, честно говоря, даже отдаленного представления не имел о том, как нормальный человек переходит в мертвяцкое состояние. Процесс этот мне наблюдать не приходилось. Разговорчивый монстр в свое время намекнул, что мог контролировать зомби, но об источнике, из которого они брались, не сказал ни слова. А о том, что меня не превратят в зомби, если сдамся, наверняка наврал.

А, может, люди вот так и превращались в зомби, ведя непрерывную войну против всех, которая и доводила их до помешательства? Разве уверенность в том, что вокруг враги, не является самым верным признаком сумасшествия? А ведь я именно так и существовал с того самого момента, когда расстался с двумя Ронами и отправился на базу Фобоса. Да и сейчас — где бы я ни находился — положение, в сущности, не менялось.

Повернув за угол, я наткнулся на картину, которая отнюдь не способствовала тому, чтобы разуверить человека в том, что он окончательно свихнулся. Сквозь пустые глазницы на меня в упор уставился гигантский череп размером в половину роста взрослого человека. Казалось, он сделан из латуни. Я, как завороженный, не мог отвести глаз от пустых глазниц и лишь спустя некоторое время перевел их ниже. У этого огромного металлического черепа из дыры, зиявшей на месте рта, торчал язык — извивающийся, как змея, нелепый металлический язык.

Глядя на эту штуковину, я понимал — череп никак не является частью стандартного оборудования Объединенной аэрокосмической корпорации для добычи редкоземельных металлов!

Язык, вне всяких сомнений, не что иное, как рычаг.

«Противостоять такому искушению невозможно», — сказал я себе, потому что с рождения обожал дергать за все, за что можно и нельзя.

Если я уже умер и оказался в аду, вряд ли вообще имело значение, что случится, коснись я столь соблазнительного рычага. Природного любопытства я еще, слава Богу, не утратил.

А если я пока жив и стремлюсь спасти человечество от угрозы вторжения враждебной внеземной цивилизации, любопытство тем паче вполне обоснованное. Словом, потянуть за рычаг следовало в любом случае.

Прикоснувшись к языку замерзшей рукой, я ощутил гораздо более нестерпимый холод и услышал резкий, скрежещущий, металлический звук, как будто оказался на заброшенных автомобильных заводах в Детройте. Как только раздался этот дребезжащий скрежет, из одного из ящиков, валявшихся на полу, вылезла очередная парочка металлических черепушек с языками-рычагами! Я потянул язык второго черепа и услышал щелчок в стене, перед которой стоял.