День Победы. Гексалогия (СИ)

— Взлетаем, сэр! — крикнул сквозь вой спаренных турбин «Дженерал Электрик» пилот в глубоком шлеме и очках, почти полностью скрывавших его лицо.

Вертолеты оторвались от земли почти одновременно, синхронно развернувшись и взяв курс на север. Взглянув направо, Мартинес увидел что «Кобра», основной вертолет огневой поддержки Морской пехоты, переживший очередную модернизацию, бог весть какую по счету за полувековую карьеру, и теперь почти не уступавший по возможностям армейскому АН-64 «Апач», заняла эшелон полусотней футов выше. Кто-то из моряков, тоже заметив эскорт, помахал рукой, и капитан увидел, как пилоты «Гадюки» машут в ответ, приветствуя братьев по оружию.

Встречный ветер продувал насквозь десантный отсек, в котором теснились полторы дюжины полностью экипированных бойцов. Моряки щурились, прикрывая глаза руками, кто-то опустил на глаза пластиковые очки, спасаясь от настоящей песчаной бури, поднятой винтами взлетавших вертолетов. Энрике Мартинес глянул вниз, увидев, как исчезает, уносясь назад, знакомая панорама аэродрома Грозный-Северный, основной базы американской морской пехоты здесь, в Чечне, переименованного самими американцами в Кэмп-Индия. Как на ладони были видны стоявшие вне ангаров, в полной готовности к взлету, вертолеты и самолеты. По периметру летного поля выстроились «Хаммеры» и бронемашины LAV-25, образовавшие последний рубеж обороны авиабазы. И возле одного из бронетранспортеров, нацелившего тонкий, как жало, ствол автоматической пушки куда-то в небо, командир морских пехотинцев увидел неподвижную фигуру девушки, покрывшей голову черным траурный платком.

Лейла Дадоева, последняя из своей семьи, истребленной чеченскими боевиками в Урус-Мартане, вышла провожать в очередной вылет своего спасителя. Энрике Мартинес знал, что чеченка так будет ждать его возвращения на краю летного поля, глядя в небо, и безошибочно узнает тот вертолет, что принесет обратно на базу капитана. И лишь увидев, как он снова ступит на землю, живой и невредимый, Лейла молча развернется и уйдет обратно в штаб.

Геликоптер набирал высоту, карабкаясь куда-то под облака. Мелькнули окраины чеченской столицы, еще носящие на себе следы отгремевших почти полгода назад боев, зазмеилась серая лента дороги, по которой ползли неторопливо редкие грузовики и автобусы, курсировавшие между поселками.

Весь полет занял не больше десяти минут. С воздуха невозможно было понять, где заканчивается территория Чечни, и начинается Ставропольский край. Всюду одинаковая серая блеклая степь, рассеченная полосой автомобильного шоссе, пару раз мелькнули в стороне хутора, обнесенные высокими заборами, похожие на приготовившиеся к вражескому штурму крепости.

— Капитан, сэр, смотрите, — один из моряков, замотавший лицо до самых глаз клетчатым платком-шемахом, указывал на дорогу, служившую единственным видимым ориентиром. — Вон они!

Несколько машин, в основном внедорожники, сгрудились на шоссе, полностью перекрыв движение. Между ними была видна какая-то суета, люди, похожие с высоты четырех сотен футов на муравьев, бегали туда-сюда.

Командир морских пехотинцев достал ноутбук, подключенный к «тактическому интернету». Несколькими кликами мыши он вызвал на экран картинку напрямую с камер кружившего в трех с половиной тысячах футов над местом боя беспилотного разведчика RQ-2С «Пионер», недосягаемого для возможного огня с земли, просто невидимого для тех, кто находился внизу, занятый всецело истреблением себе подобных.

— Посмотрим, какие тут есть сюрпризы, — хмыкнул Мартинес, вглядываясь в понятную до мелочей для опытного глаза картинку. — Отлично! Слева от шоссе группа целей. Укрыты за гребнем холма. Вероятно, это местные. Дьявол, они же устроили засаду на банду!

«Дрон», паривший под облаками, сканировал землю в инфракрасном режиме, и никакой камуфляж, самый искусный, не мог спасти от его всевидящего взгляда. Установленная на стабилизированной платформе под фюзеляжем электронно-оптическая камера Wescam DS-12, способная вести съемку как в видимом, так и в инфракрасном диапазоне, позволяла капитану Мартинесу видеть все, что происходило внизу, точно рассчитывая каждый свой маневр.

— Снижайся до двухсот футов, — приказал пилоту Энрике Мартинес. — Пройди вдоль автострады!

«Веном», полого скользя к земле, пролетел над асфальтовым полотном шоссе, и капитан Мартинес смогу понять, что не все люди там, внизу, бегают. Вокруг машин хватало неподвижно лежавших фигур, а на обочине были видны черные проплешины взрывов.

— Там идет бой, сэр! — заметил морпех, сидевший напротив Мартинеса и с интересом наблюдавший за происходящим на земле.

Что-то сверкнуло внизу, и Энрике увидел летящие вслед их геликоптеру трассеры, похожие на искры над костром. Пули с дробным грохотом забарабанили по днищу, и один из десантников закричал от боли, сжимая обеими руками колено, штанина на котором мгновенно потемнела от крови.

— Хесус Мария! — выдохнул Мартинес. — Мы под обстрелом! Эти ублюдки в нас стреляют! Гнездо, — вызвал он командный центр, — здесь Птица-один, мы атакованы с земли! Открываем ответный огонь! — И сразу же переключаясь на другую частоту, обратился к своему грозному эскорту: — Птица-два, нужна огневая поддержка!

Внизу вновь сверкнула вспышка, и командир морпехов увидел, как дымная игла реактивной гранаты настигает вертолет. Пилот UH-1Y, настоящий ветеран, помнивший небо Ирака и Афганистана, отлично узнавший на своей шкуре, что такое зенитный огонь, вышел из-под обстрела энергичным маневром, так что моряки едва не выпали наружу, а ракета бессильно взорвалась в нескольких десятках метров, когда сработал самоликвидатор. А «Кобра», набирая высоту, уже заходила на цель.

Энрике Мартинес увидел, как из-под крыльев «Кобры» сорвались огненными каплями неуправляемые ракеты «Гидра-70», и там, куда они обрушились, вспухли огненные шары. А затем на носу AH-1Z вспыхнуло пламя, и по шоссе свинцовым валом прокатился град двадцатимиллиметровых снарядов, выпускаемых автоматической трехствольной пушкой М197 со скоростью полторы тысячи штук в минуту. Длинная очередь буквально разрезала пополам угловатый черный внедорожник, возвышавшийся на обочине, вместе с теми, кто скрывался за его высоким бортом.

— Ублюдки! — Энрике Мартинес подскочил к турели с «Миниганом», щелкнув тумблером подачи питания. — Гребанные выродки!

Капитан ухватился за рукоятки управления огнем, вдавив клавишу гашетки, и от дульных срезов всех шести стволов вниз, к дороге, устремился сплошной поток пламени. Турель почти полностью гасила отдачу, которую не смогу бы выдержать ни один человек, только вибрация передавалась стрелку, водившему стволами из стороны в сторону и отчетливо видевшему, как шквал пуль рвет на куски тела боевиков, пытавшихся укрываться за машинами.

— Капитан, сэр, — один из моряков тронул Мартинеса за рукав, указывая в сторону. — Ублюдки пытаются сбежать!

— Черта с два!

Покрытая толстым слоем пыли и грязи «Нива» сорвалась с места, и, лавируя меж расстрелянных, буквально изрешеченных шквалом огня с земли и с воздуха машин, двинулась в сторону далекой отсюда границы. Энрике Мартинес повел стволами, взяв упреждение, и вновь нажал на гашетку. Звук пулеметной очереди, похожий на звериный рык, заглушил все остальные звуки, и морпех подхватил этот рык, когда увидел, как рой пуль, выпущенных из «Минигана», накрыл удиравшую машину свинцовым облаком.

— «Птица-два», я «Птица-один», — Мартинес щелкнул тангетой рации, вновь вызывая экипаж вертолета огневой поддержки. — Зависни в полумиле от шоссе, веди наблюдение! Будь готов прикрыть нас огнем!

— Роджер, «Птица-один»!

— Будь внимателен, — напомнил Мартинес. — По данным разведки противник располагает ПЗРК!

«Кобра», из-под крыльев которой хищно щерились обтекателями блоки ракет, взмыла над затянутым дымом шоссе, уходя в сторону по широкой дуге. Мартинес, протиснувшись между пилотами, приказал:

— Садимся!

— Есть, сэр!

«Веном», разгоняя лопастями дымную пелену, коснулся земли полозьями шоссе в сотне ярдов от дороги, и Энрике Мартинес первым спрыгнул на землю. Отскочив в сторону, он припал на колено, вскидывая карабин и беря на прицел горящие остовы машин. Следом за ним выскакивали, рассыпаясь цепью, остальные морпехи. Ротный старшина Бенджамен Коул, сошедший на землю следом за своим командиром, плюхнулся на живот, упирая в землю сошки пулемета М240, готовый смести любого противника, какой мог уцелеть в разверзшемся на шоссе аду, шквалом пуль калибра 7,62 миллиметра.