Неистребимый

ои долги перед ним в другое время. Ладно, не мое дело, да и не все ли равно. Просто что-то уж сильно эта толстая задница всем без исключения действует на нервы…

На этот раз первым в расселину вступил я. Квин уже не пытался сунуться туда, куда его не просят, и после внушения, сделанного ему Гилсвери, старался держаться к нему поближе, явно набиваясь на следующее. Как же, сам Наместник обратил на него внимание, снизошел до объяснений. Он прямо поднялся на ступеньку выше в своих собственных глазах. Все эти нехитрые эмоции ему еще предстояло научиться скрывать на следующей ступени обучения в Доме.

В общем, мы цепочкой двинулись в путь. Насколько я знал из эмлота, до Круга Причастия было топать не более десяти минут. Но вскоре стены этого узкого каменного коридора взмыли так высоко, что было бесполезно задирать голову, чтобы увидеть вверху тонкую, как волос, полоску неба, без риска вывихнуть шею, а коридор, по которому я шагал впереди остальных, начал казаться бесконечным. Кое-где по бокам попадались неглубокие тупиковые ответвления, затем они пропали, и стены окончательно выровнялись. Изменения на этом не прекратились — чуть дальше падающий из безумной выси тусклый небесный свет вдруг заиграл на каменных поверхностях вкраплениями серебряных и золотых блесток, а все естественные природные звуки начали как-то странно затихать. Я прямо физически чувствовал, как сверху на нас, затопляя расселину, опускается плотное невидимое покрывало необычайно глубокой тишины, убивая все посторонние звуки, кроме звуков наших шагов, ставших болезненно громкими. И очень уж узкой была эта расселина — шириной всего в пару шагов, она весьма неприятно смахивала на гигантские каменные ладони, поставленные на ребро и готовые в любую секунду ожить и сомкнуться. Идеальное местечко для проявления клаустрофобии.

Силы Зла, ну и образы у меня, гнать их надо подальше и поскорее,

Я только сейчас сообразил, как эта расселина напоминает ту, что я видел во сне несколько дней назад. И вдруг поняв, что не чувствую больше своих спутников, резко остановился и оглянулся. Но никто не пропал, а Гилсвери, шагавший сразу за мной, из-за внезапной остановки едва не тюкнулся грудью в мое плечо. Зато сзади него убереглись не все — до слуха донесся удивленный возглас Квина и негромкие басовитые ругательства Альтареса.

— Что случилось, Никсард? — спросил маг, глядя на меня своими холодными проницательными глазами.

— Тебя не настораживает эта необычная тишина?

— Здесь так всегда. Но ты ведь хотел спросить не это?

Я ничего не чувствую, хотел сказать я, но к этому времени эмлот уже сообщил мне наиболее характерные ощущения, которые здесь полагалось испытывать. Исчезновение внутреннего слуха входило в их число. Я напрягся, пытаясь коснуться разумов тех, кто шел за магом, — и натолкнулся на абсолютно глухую невидимую стену. Я опять лишился эмпатического восприятия. Меня это не встревожило, как раньше. Меня это просто взбесило.

— Не важно.

Я так же резко отвернулся и быстро зашагал