Эффект Этоса

— Это также правда, что делает жизнь весьма интересной.

Интересный это слово, с успехом заменяющее опасный.

— Согласен. Что еще мне следует знать?

— Помимо сказанного мной, не берусь судить. — Муриками помолчал. — Раз уж мы торгуем информацией, что следует знать мне?

Ван упер палец в подбородок.

— Вы, вероятно, знаете все, что я мог бы сказать. Здесь в Скандье нарастает ксенофобия. Ревяки сеют ее и пожинают плоды, но не могу представить вам ни одного сколько-нибудь неопровержимого доказательства. Арджики не хотят оккупировать систему, но могут на это пойти, дабы воспрепятствовать захвату ее Ревенантом.

— А что насчет Республики?

— Мы бы хотели, чтобы Скандья оставалась независимой.

Муриками кивнул. Ван снова почувствовал, что майор не согласен с ним, но предпочитает воздержаться от спора.

— Мы, разумеется, не хотим контролирования Ревенантом этой системы, — добавил Ван.

— Сомневаюсь, что кто-либо хочет… не считая самих ревенантцев. Их не удавалось остановить в прошлом. Год за годом они захватывают по системе, если не больше.

— Вы остановили их.

— Да. Но крайне дорогой ценой. Война почти сокрушила оба сообщества. Мы бы предпочли впредь не видеть событий такого масштаба.

Муриками опять имел в виду больше, чем сообщали его слова.

— Не думаю, что кто-то предпочел бы иное, — ответил Ван.

Муриками вежливо улыбнулся.

— Если у вас нет больше вопросов, командир…

Ван поднялся.

— Я ценю ваше время и вашу осведомленность. Спасибо.

— И вам спасибо за любезность. Желаю всего наилучшего. — Муриками тоже встал, как бы следуя примеру гостя.

Покинув кабинет майора Коалиции, Ван зашагал к вестибюлю. Дверь в помещение ИИС была закрыта. Он почуял, что там пусто. Ему нужно было как следует подумать об этом фонде. Выйдя из здания и направившись к планетовозу, Ван озабоченно нахмурился. Муриками никоим образом не соответствовал представлению об офицере эко-техов. Слишком прям и откровенен. Но означает ли это, что он нетипичный персонаж? Или военных атташе Коалиции учат отступать от их культурного типа? И так и эдак, Вану прибавилось хлопот. Этот человек хотел получить какую-то информацию. И получил. Что? Неосведомленность Вана о чем-то, готовом разразиться? Это также беспокоило его.

Поводом для другой и более значительной тревоги было предположение Муриками касательно РКС. Коалиция озабочена насчет РКС. РКС озабочены насчет Ревенанта, арджентяне тоже. Скандийцы озабочены насчет всех и каждого, а кто знает, чем озабочены ревенантцы?

И у Вана действительно были лишь догадки, что назревает нечто, и, вероятно, козлом отпущения, так или иначе, сделают его.

Он расправил плечи, приближаясь к планетовозу.

Глава 18

Миновала еще одна долгая неделя. Ван и оглянуться не успел, как опять настал вечер шестерицы, и на носу было открытие дипломатического приема по случаю годовщины независимости Скандьи. Южная часть первого этажа посольства Тары украсилась и открылась для сотен посетителей из дипломатического мира и скандийских министерств. Ван трижды проверил системы безопасности после того, как персонал их установил и отрегулировал, и надеялся, что ничего не проглядел, особенно если учесть предположения майора Муриками.

Ван облачился в парадный зеленый мундир с несколькими медалями, которыми его в свое время наградили. Их получают все военные за то, что уцелели. Держа почти нетронутую кружку светлого эля, он стоял во второй гостиной, выбранной своим неофициальным постом, так как в полном народу главном зале было тесновато.

Сбоку от него возникла Эмили Клифтон, одетая в парные розовые куртку и брюки.

— Вы выглядите весьма примечательно, командир.

— А вы-то, Эмили! Правду сказать, вы выглядите прямо красавицей. — После того, как эти слова слетели с языка, Ван смутился, подумав, не перешел ли грань дозволенного, но все же ему не хотелось брать их назад.

— Мне следовало бы позаботиться, чтобы вы чаще носили этот парадный мундир. — Она бросила взгляд в сторону арки, ведущей в главный зал. — Я должна держаться ближе к послу.

— Удачи.

Улыбнувшись и кивнув, Эмили опять нырнула в толпу. Ван глядел ей вслед, пока она не скрылась в главном зале.

Из мельтешения незнакомых и малознакомых лиц вынырнуло еще одно, которое он узнал: Рафел Петров.

— Командир Альберт.

— Командор. — Ван наклонил голову. — Как дела? Я видел, Зеленые Либералы выступали с заявлением, что Силы Космической Обороны слишком велики. То был почти бунт.

Петров натянуто улыбнулся.

— Премьер назвал это хлещущим через край выражением чувств.

— ССО, строго говоря, не мощное воинство, и все анализы указывают на их эффективность. Почему радикалы настолько против них?

— Они считают, что средства лучше было бы потратить здесь, на Готланде. На это, собственно, они никак не договорятся, но все единодушны, что на оборону следует выделять меньше.

Ван сочувственно рассмеялся.

— Простите. Мы не в такого рода Галактике живем.

— Что правда, то правда, мой друг. — Петров помолчал. — Вы еще не знакомы с ревенантским военным атташе, не так ли? С субмаршалом Бригамом Тэйлором?

— У субмаршала были другие дела, — сухо заметил Ван. — И будут еще несколько недель.

— Жаль. — Петров улыбнулся. — Тогда вы должны познакомиться с их послом. Идемте.

По-прежнему с кружкой в руке Ван последовал за командором в главный зал и далее в юго-восточный угол, к полкам, занятым принадлежащим послу Роху собранием древних рукописей, некоторые из которых датировались доисторическим периодом на Старой Земле.

Командор остановился перед изящным человеком в ослепительно-белом парадном фраке и таких же панталонах с золотым лампасом по наружному шву. У посла были поразительно светлые волосы, водянистые голубые глаза и слегка округленное лицо.

— Командир, — произнес Петров, — я рад познакомить вас с Джаредом Дейном, послом Ревенанта или Вестников Пророка Сообщества Внявших Откровению.

Посол небрежно кивнул.

— Посол Дейн, это командир Ван Альберт, новый военный атташе Республики Тары. Он бывший командир крейсера «Фергус», а в свое время командовал корветом «Эохайд». Поскольку ему пришлось столкнуться с некоторыми затруднениями, пытаясь войти в контакт с субмаршалом Тэйлором, я счел уместным познакомить его с вами.

— Весьма любезно с вашей стороны, командор Петров, — ответил Дейн. — Рад знакомству, командир.

— Я тоже, сэр. — Ван впитал улыбающийся облик бородатого дипломата, ненамеренно предложив взамен свою улыбку. Петров скользнул прочь в толпу. Его сменил приблизившийся к ним Ханниган.

— А вы изрядно загорели, командир, — хохотнул посол.

— Это предопределено генетически. Все мы, черные таряне, отличаемся смуглотой.

— А ваши крепкие кулачищи? Они тоже связаны с генами? — спросил посол с грубоватым простодушием, с каким замечают, что нынче славный денек.

Ван улыбнулся, пожалуй, с прохладцей.

— Все офицеры РКС могут постоять за себя. Впрочем, это касается офицеров всех армий, как я убежден. — Вану пришлось усвоить это давным-давно, как и его предкам много веков назад, когда дезеретисты, — одна из религий, предшествовавших ревенантской, оказалась помечена каиновой печатью. — Уверен, ваши офицеры не исключение. — Он ненадолго умолк. — Я встретил одного из них, спускаясь на планету на челноке. Молодого офицера, производящего впечатление. Остро осознающего свое наследие и долг.

Ханнигана, стоящего слева, ощутимо передернуло.

— Должно быть, он и впрямь таков. На вас, тарян, нелегко произвести впечатление, — и посол Дейн улыбнулся.

Ван вновь ответил на улыбку, добавив спокойнее:

— Нелегко. Некоторые считают это нашим юмором. Мы называем вещи своими именами, а все веселятся, не веря, что кто-то способен на такую прямоту. — Тут Ван негромко рассмеялся, одновременно заметив женщину с льняными волосами, прильнувшую к плечу посла. Ее зеленые глаза и белая, как мука, кожа свидетельствовали о ревенантском происхождении. Она даже не взглянула на Вана.