Час «Ч», или Ультиматум верноподданного динозавра
Час «Ч», или Ультиматум верноподданного динозавра читать книгу онлайн
Президентом страны дан негласный указ убить странного террориста, который при помощи шантажа борется за уничтожение ядерного оружия, или же он запустит убийственную компьютерную программу… Вычислить компьютерного гения поручено прошедшему огонь и воду подполковнику спецназа Алексею Николаевичу Ледогорову. Находит он его в Петербурге – городе, который полон мистики и является для Ледогорова загадкой. Желая понять, почему борец за мир профессор Платонов желает «убить войну», подполковник неожиданно для себя обнаруживает родство душ с необычным террористом, и теперь их объединяет крепкая мужская дружба. Но приказ президента закон, – смерть Платонова неизбежна… Неужели герой поднимет руку на друга?
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Билли насупленно молчал. На его разбойной физиономии также читалась неспособность разобраться во всей этой трихамундии.
Доска объявлений
Маг 9-й степени посвящения при посредстве медитативных магических техник и бесшумного пистолета АПБ предоставляет услуги:
Коррекция судьбы,
Золотой обряд на деньги, бизнес,
Реализация конкретной цели.
Многолетняя практика и широкое признание среди специалистов Москвы, Санкт-Петербурга, Ростова-на-Дону, а также немецких и итальянских коллег.
Глава 21
ЧЕЛОВЕК С ДВУМЯ ЧАЙКАМИ
(Санкт-Петербург, 20.. год)
Сегодня дела начинались ближе к вечеру. По такой уважительной причине Роджер запланировал на утро «большой расслабон»: отваляться в постели за все минувшие и все будущие недосыпы. И потому позволил себе самые пиратские выражения, когда в девять ноль-ноль чья-то нечестивая лапа заколошматила к нему в номер.
Нехорошо поминая святых угодников, подполковник в полосатых трусах доковылял до двери.
– Кто? – вопросил хмуро.
По ту сторону послышался безоблачный голосок:
– Самый счастливый человек!
После такой аттестации Роджер отворил свою обитель и воззрился на пришельца. Пришелец, облачённый в некогда синий комбинезон, был мал ростом и неурочно пьяноват. Одной рукой он сжимал вантуз – усладу водопроводчиков, другой – чемоданчик с инструментом.
– Вы – самый счастливый? – уточнил, на всякий случай, Роджер.
– Самый! – удостоверил визитер. И без перехода поинтересовался: – Это у вас фекалии не проходят?
– Чего-чего у меня не проходит? – опешил подполковник.
Визитер отчего-то обиделся:
– Ну ты чо, не сечёшь? У тебя сортир в говне топнет?
– А! Так бы и сказал! – обрадовался Роджер. – А то – фекалии, фекалии…
Водопроводчик повинно смутился:
– Пардоньте, за интеллигента вас принял! Дык у тебя, что ли?
– Нет, не у меня. У меня – полный ажур.
– Ну так бы сразу и сказал! А то морочишь голову людям! – и ранний гость вознамерился отбыть на поиски топнущего сортира.
Но Роджер уже не хотел его отпускать:
– Минутку, приятель! А почему вы – самый счастливый?
– А я в нашу эпоху тотальной разобщенности и социального неравенства пребываю под наркозом, – ухмыльнулся приятель. – Перманентно! Вот как щас: с самого утреца – и уже под наркозом! Сто грамм беленькой, а поверх – два стопаря портвешку – заполировать, значит. Обстоятельно!
И к месту пьяненько икнул:
– Человечество страдает. Глобально! Там – экология, тут – терроризм. Или, скажем, толерантности недостаёт иным-некоторым. Отседа – острый душевный дискомфорт. А мне – хошь бы хны! Вот и выходит: как ни кинь, а я и есть – самый наисчастливый.
После чего перешел к злобе дня:
– Ладно, пойду шукать – кто там в обнимку с фекалией налаживает мирное сосуществование!
Но Роджер снова не дал ему приступить к исполнению служебного долга. Ухватил за рукав, попенял:
– Слушай, а ведь некрасиво это! Человечество страдает поголовно, а хорошо – тебе одному. Поделился бы счастьем своим!
– А чего? Меня жаба не душит, бери! – согласился гость. И протянул подполковнику вантуз. – Пошли! Вот сортир от говна прочистим – и примем наркозу для тотального счастья всех, значит, трудящих!
К такому варианту подполковник оказался не готов. От вантуза убрал руки за спину:
– Спасибо, я повременю! Ты покамест без меня… это… прочищай!
Он закрыл за гостем дверь. Хмыкнул: весёлый городок! Один счастливый житель сыскался, и тот – специалист по фекалиям!
Пытаясь убить время до вечера, подполковник щёлкнул пультом телевизора. Экран осветился, на нём ожили кадры криминальной хроники: стая бритоголовых, взяв в кружок, избивала ногами чернокожего ровесника. Роджер выругался, включил другой канал. Там прокручивали архивную кинопленку времен Второй мировой: японские офицеры замораживают руки пленным маньчжурам. Опять не то! Ледогоров снова нажал на пульт – и подполковничьему взору явился неувядаемый Ван-Дамм, элегантно творящий окрошку из плохих парней.
– Да что вы, сговорились? – рыкнул подполковник и переключился на благословенный канал «Культура», интеллигентный и доброжелательный. «Культура» демонстрировала американский фильм про жизнь обитателей саванны: львы рвали на куски теплую тушу антилопы.
Истекающая кровью плоть напомнила Роджеру о вчерашних деликатесах Бомжа, а потом навела на более далекие воспоминания. И снова перед глазами возник тот день, сотканный из одуряющей жары, из пота с пылью и озверелой канонады гаубиц…
Где-то в жаркой Африке…
Невыдуманная история капитана Ледогорова
Он, тогда ещё – капитан КГБ, со своими «Кондратами» наступал в составе моторизованного полка МПЛА. «Кондратами» Роджер именовал офицеров ангольской армии за их неизменное обращение «камрат» – «товарищ». Но его «Кондраты» были «Кондратами» особыми. Можно сказать – «Кондратами» с большой буквы: из этих ребят капитан Ледогоров формировал элитный отряд – зачаток будущего Управления специальных операций Народной республики Ангола. И сейчас, в ходе общего наступления, они отрабатывали свои, сугубо специфические задачи.
В конце концов, благополучно выдавив унитовцев, они ворвались в провинциальный городишко на севере, неподалеку от границы с Заиром. Роджер чувствовал себя, как крокодил на диете. Весь день продвигались с боем, во рту – ни маковой росинки, разобиженное брюхо уже и урчать перестало. И тут – как по заказу: ресторанчик прямо на пути, и ароматы от него веют – слюной изойдешь. Шашлык – не шашлык, но мясо жарится с дымком! Голодное воображение, как нищий художник с Монмартра, тут же всё нарисовало: и какое это мясцо сочное, и какая хрустящая у него корочка.
«Превратим фантазию в реальность!» – хмыкнул оголодавший капитан и, сопровождаемый «Кондратами с большой буквы», ринулся в ресторацию.
Рассредоточились, начали методично обследовать помещение за помещением: не затаился ли гдеунитовский недобиток с подствольным гранатометом? Охотящимся барсом Ледогоров заскочил в подсобку. Пусто! Вывалился обратно в полутемный коридор, уперся взглядом в тяжкую металлическую дверь, рывком отвалил ее в сторону. Тут же отпрыгнул вбок, кувырнулся через плечо – вперед и вправо. Упруго привстав на колено, повёл по сторонам десантным «калашом». Непроизвольно поёжился: капитана обжигало морозом – словно из раскалённого ангольского августа залетел в родной российский январь.
За пару секунд, в которые уложилась нехитрая эта акробатика, Ледогоровские глаза привыкли к темноте. Им предстала большая холодильная камера. Массивные крюки, подвешенные к потолку, пустовали: мясо лежало на полу. Но это были не коровьи туши.
На подёрнутом инеем полу ровной армейской шеренгой были уложены девять голых мужчин. У каждого живот был вспорот, выпотрошен и нафарширован рисом.
А через открытую дверь лились пьянящие запахи от невидимой жаровни. И тут до Ледогорова дошло – что за «шашлык», благоухая, румянится на кухне. Роджер скорчился в жестокой судороге, и его вырвало тёмной желчью.
На осклизлых от крови дорогах войны Алексей Ледогоров навидался всякого и полагал себя тёртым калачом. Но эти «мясные полуфабрикаты» врезались в его память, как врезается в человеческую плоть иззубренный стальной осколок.
С того дня стоило Роджеру учуять запах жареного мяса, как в голове мутилось, перед глазами всплывали зеленые дирижабли, а ноги начинали трястись, как от приступа коварной тропической малярии.
…Итак, телевизор был решительно выключен. Но времени до встречи с профессором-букой оставалось ещё немерянно. Подполковник уже и медитировал не единожды, и про «Жанетту» с какао на борту намурлыкал раз этак двадцать, и пытался читать книжонку, купленную по случаю на вокзале. Не помогало: минуты тянулись, как безразмерный чулок, на котором Ледогорову впору было повеситься.
