Пожизненно. Цитадель в огне

— Я первый, — воинственно заявил Мин, встряхивая тяжелым копьем.

Эле посмотрела на него и кивнула:

— Ты первый, Костя за тобой. Спускайтесь тихо. Я попробую подстрелить их сверху. Аша, сиди здесь и не шевелись.

Все трое исчезли, и Даше немедленно стало страшно. Ой, лучше бы с ними пошла. Девушка лежала у окна, смотрела, как топчутся среди трупов напуганные лучники. Разбросанные очажки пламени постепенно затухали, и над полуразрушенной пристанью сгущалась темнота. Присевший над телом груага лучник вдруг вздрогнул и повалился в ноги дарка. Между лопаток солдата глубоко засела стрела. Напарник товарища оглянулся, не понял и попятился к двери башни. Там что-то завозилось, донесся едва слышный хрип. Через несколько мгновений на пристани появился полукровка, задрал голову вверх и победно поднял копье.

— Бах-бах, и все мертвые, — Мин тщательно вытирал полированное острие копья. — Неужели человеческие войны всегда такими будут?

— Тогда нам лучше самим побыстрее повеситься, — с чувством сказала Эле. — Ладно, до чужих мертвых нам дела нет. Как уходить будем — через замок или сразу вдоль берега?

— Через замок, — быстро сказал Костяк. — Попутно заберем мешки. К тому же не все на реке мертвые, — парень показал на огонек, вспыхивающий на борту большого пиратского корабля, так и не двинувшегося с места во время мгновенного боя.

— Да, уже не в первый раз сигналят, — кивнула Эле. — Только, что бы там Дагда ни говорил, а нас они не видят. Иначе догадались бы, что сигналить некому. Все, уходим отсюда.

— Эле, а эти? — Костяк показал на трупы. — Вдруг Дагда жив. Надо бы… Из-за него все началось.

— Или из-за пиратов, — сердито сказала Эле. — Я и трети не поняла, о чем они между собой болтали. Все сплошь гады. Жизни из-за них никакой. Хотите — проверяйте. Я не охотница среди мертвяков лазить.

— Я проверю, — извиняющимся тоном сказал лохматый. — Нужно же будет рассказать.

— Проверяй, — дернула носом хозяйка. — И кошельки не забудь собрать. Чего уж там — военная добыча.

— Я не за серебро, — сказал Костяк и шагнул на покосившийся настил. Даша пошла следом. Эле только вслед посмотрела, ничего не сказала.

— Дашечка, ты зачем? — прошептал лохматый, перешагивая через кажущееся непомерно длинным тело груага. — Вымажешься и вообще…

— Я уже вымазалась, дальше некуда. А если вообще — если ты кого из них добьешь, я плакать не стану. Мне Вас-Васа разделывать было куда жальче, чем на этих побитых уродов смотреть. А на лорда Дагда я взглянуть должна, все-таки соотечественник.

— Суровая ты стала, — пробормотал Костяк, огибая пролом в пристани. — Это, наверное, хорошо. Вот только, если бы ты одна-единственная в наши края пожаловала, совсем бы отлично было.

— Я не по собственной воле, — прошептала Даша. — Может быть, и они сюда случайно попали.

— И сюда случайно, и в лорды высокие их судьба совершенно случайно вознесла, — согласился Костяк. — Суровая ты у меня, но слишком добрая.

Лорда Дагда они нашли на самом краю пристани. Лорд выглядел стопроцентным покойником — сломанная нога свесилась над водой, шея повернута под неестественным углом. Лицо опалено дочерна. Уцелевший глаз смотрел в звездное небо с какой-то совсем уж нежилой насмешкой.

— Полагаю, теперь в Калатере малолетний король править будет, — пробормотал Костяк, почтительно разглядывая покойника. — Если, конечно, пираты и до Калатера не доберутся. Ты что-нибудь на память возьмешь? У него вон цепь на шее…

— Да нужна она мне… — возмутилась Даша и подпрыгнула от неожиданного звука.

— Подойдите… — прошептал кто-то.

Костяк с перепугу чуть не упал в воду.

— Подойдите… — повторил слабый дрожащий голос.

Шептал, слава богам, не мертвый лорд-регент. Лохматый и девушка уставились на полуголое тело, придавленное крупной фигурой в разодранной на спине кольчуге.

— Колдун жив, — перепуганно прошептал Костяк. — Ничто их не берет. Бежим отсюда.

Даша присела на корточки.

— Не вздумай его трогать, — заскулил лохматый.

— Пожалуйста… пожалуйста, я не причиню вам зла, — умолял голос из-под трупа.

Даша собралась с духом и принялась спихивать огромное тело. Кольчуга оказалась скользкой от крови.

— Дашечка!!! — шепотом взвыл Костяк.

— Помоги лучше, — выдохнула девушка, упираясь в слоновье тело бронированного мертвеца ладонями и коленями.

— Что там у вас? — обеспокоенно спросила Эле. Даша услышала ее шаги по разбитым доскам причала.

Костяк, поскуливая, уперся в бок мертвеца, и тяжелое тело съехало в сторону.

— Ну вот, — пробормотала Даша. — Раненых, даже вражеских, нельзя бросать. Мы только… — девушка осеклась.

Окровавленный юноша повернул голову. Смотреть на него без содрогания было невозможно. Взрыв срезал и выжег почти все лицо — опустевшие глазные впадины сочились густой кровью, сорванный нос и губы, выбитые передние зубы превратили человеческое лицо в безобразную маску. Уцелела лишь левая щека и чудесные светлые волосы. Каждый вздох выбрасывал изо рта несчастного сгустки кровавых пузырей.

— Помогите мне…

— Аша, оставь его, — резко сказала Эле. — Это колдун, они несчастье приносят.

— Нет, я не причиню вреда, — прошептал изуродованный. — Не бойся, девушка.

— Дашечка, отойди от него, — взвизгнул Костяк. — Не нужно.

— Я вас перебинтую, — пробормотала Даша и, посмотрев на оборванные пальцы на правой руке юного колдуна, добавила: — И еще жгут наложу. Утром вас найдут и…

— Нет, — прошептал, выплевывая очередной комок крови, слепец, — я не должен дожить до утра. Помоги мне уйти.

— Аша, девка дурная, — грозно приказала Эле, — оставь его. Тот, кто убивает колдуна, навеки проклят.

— Неправда, — прохрипел раненый. — Я не причиню вреда. Я награжу девушку по-королевски.

— Не нужно мне ничего, — с ужасом пробормотала Даша. — Я вас забинтую и оставлю. Вы молодой и сильный. Утром придут люди. За вами будут ухаживать. В городе есть лекари и…

— Пожалуйста, — простонал колдун. — Я не умру сам. Но вы обречете меня на бесконечные муки. Я давно опозорен, я предал свою семью. Я тварь. Умоляю, добрая девушка, не дай мне дожить до утра. Клянусь, тебе ничего не угрожает, — узкая окровавленная кисть искала руку девушки, и у Даши не хватило духу отдернуть пальцы.

Лицо юного колдуна ужасно исказилось. Кажется, он плакал черной жижей выжженных глаз.

— Пожалуйста, помогите. Мне нужно умереть.

— Он не лжет, — с трудом выговорил стоящий позади хозяйки полукровка. Внезапно его пошатнуло, и Мин едва удержался на ногах, опершись на копье. — Он хочет умереть. Очень-очень хочет. И не желает нам зла. Я чувствую, — маленький дарк вдруг плюхнулся на задницу.

— Хогмен? Ты здесь, — колдун обрадованно захлюпал кровавыми пузырями. — Скажи ей. Попроси деву…

— Ой, мне больно! — полукровка внезапно скорчился и засучил ногами.

— Дерьмовые демоны, да он же его заколдовывает! — Эле упала на колени возле Мина, не решаясь дотронуться.

— Это моя боль, — прошептал колдун. — Сейчас закрою…

Полукровка мгновенно обмяк, полежал, поскуливая и отдуваясь, и пробормотал:

— Он нам зла не хочет. Ему нужно к предкам. Они будут рады, — после этого оптимистичного заверения Мин поспешно пополз на четвереньках прочь, не забыв прихватить свои копья.

Эле растерянно посмотрела ему вслед.

— Идите, — сказала Даша. — Я сама здесь, — девушка посмотрела на покрытое потом лицо лохматого. — Иди, Костя. Не обязательно всем смотреть.

Раненый сжал ее пальцы, неразборчиво зашептал. Даше пришлось склониться к булькающему рту.

— Спасибо. Ты добрая девушка. Боги будут к тебе всегда добры.

— Что мне нужно сделать? — прошептала Даша, пытаясь сдержать слезы.

— Сердце у меня там же, где и у всех людей. Только сначала сними ошейник. Иначе не получится. Там символы… Должны совпасть… Набери…

Даша стерла рукавом кровь с массивного ошейника. Полированная сталь, круглые зубчатые колесики — все как не на слишком дорогом кодовом замке. Только вместо цифр — знаки. Квадратный корень, бесконечность, интеграл, финансовые символы — доллар, английский фунт, евро…