Разведчик. Медаль для разведчика. «За отвагу» (СИ)

— Продолжай нести службу. Некогда, дела, а то бы я поболтал с тобой.

Разведчики двинулись дальше. Напряжение спало. Пройти передовую — самое трудное, опасное, как и перейти её назад, возвращаясь к своим. Пожалуй — тяжелее, если с ними будет пленный.

Вышли на дорогу, здесь перешли на бег. Лейтенант поглядывал периодически на часы. Игорь недоумевал, разве намечена встреча? Наверное лейтенант не посвящает группу в детали. А по Игорю — меньше знаешь, лучше спишь. Сколько километров они преодолели, сказать сложно. Километровых знаков не было, темно, ориентация затруднена.

Как миновали деревянный маленький мост, лейтенант остановил группу.

— В лес, отдыхаем!

Команда долгожданная, устали порядком все. Разведчики легли, подняли ноги на стволы деревьев. Так ноги лучше отдыхают. Лейтенант сидел, смотрел то на дорогу, то на часы. Послышался звук мотора. Со стороны Смоленска проехал грузовик, миновав мост, развернулся и встал.

— Подъём, все быстро в кузов!

Ни фига себе! Разведчики без вопросов подхватились, кинулись к машине. Лейтенант на пассажирское место в кабину, остальные — в крытый брезентом кузов. Игорь понял, что рейд был согласован с кем-то из агентуры в немецком тылу. И человек этот водитель в немецкой воинской части. Гражданская администрация из коллаборационистов автотранспорта не имела. Задание серьёзное, ставки велики, раз задействовали такого агента. Грузовик сразу тронулся. Водитель и так нарушал приказ. Ночью передвигаться можно было только в составе автоколонны под прикрытием бронетранспортёров или танков. Нападения партизан были нередки и немцы не хотели нести потерь в своём тылу. Один из разведчиков сказал.

— Каждый бы раз в немецкий тыл на грузовике ездить! Лафа!

— Рот закрой, размечтался! А представь — сейчас партизаны нападут. Откуда им знать, что в машине свои? Что — стрелять будешь? А если нет, свои грохнут. Так что я предпочёл бы пешком топать.

Грузовик трясло. Чтобы объехать посты на дорогах, он ехал окольными путями. Через час машина остановилась. Хлопнула дверца, у заднего борта возник лейтенант.

— Быстро из машины!

В две секунды разведчики покинули кузов. Жихарев ладонью ударил по борту, грузовик тронулся. Лейтенант сошёл с дороги в близкий лес, разведчики гуськом за ним.

— Накройте.

На голову лейтенанта набросили накидку, чтобы не демаскировать светом фонаря. Жихарев должен был сориентироваться по карте. Надо поторапливаться, скоро рассвет.

Командир группы определился, ещё несколько километров разведчики бежали. Останавливались на отдых на опушке леса.

— Мы у места назначения. Впереди — Кардымово. Часовым назначаю Елагина, остальным отдыхать.

В армии это самая желанная команда. Устроились кто где, но компактно. Лейтенанту удалось вздремнуть пару часов. С рассветом он поднялся, устроился на опушке с

биноклем. Наблюдал долго, потом на дерево взобрался. Елагин улёгся спать. Через час лейтенант спустился с наблюдательного пункта, расстроен.

— Катков — тихо толкнул он Игоря. Просыпайся, надо в посёлок идти.

Часовым назначаю Постюка.

Игорь лицо руками потёр. Свой ранец он на биваке оставил, в посёлок пошли налегке.

По дороге Жихарев сказал.

— Не могу в бинокль определить, где штаб. Наша с тобой задача — выяснить.

— Вы в штабе планируете захватить этого оберста?

— Я что, на больного похож? В штабе охрана. Нам перестрелка и преследование не нужны. Полковника наверняка где-то рядом поселят. Сначала определимся со штабом, потом с оберстом.

Сначала вышли из леса на дорогу, причём за поворотом. Странно будет, если офицер и солдат вермахта выйдут из леса. При подходе к посёлку Жихарев заметил.

— Катков, не части, идём деловым шагом. Наблюдаем — я вправо, ты влево. Дубля не будет, не набережная в Одессе. Замечай легковые машины, антенны раций, провода телефонной связи, часовых. В первую очередь надо определиться с расположением штаба. Потом передислоцируем группу поближе, понаблюдаем.

Большинство офицеров в полевых частях невысокого звания — лейтенанты, капитаны, изредка — майоры. Погоны у них обычные, тряпочные. А у оберста витые, такие в бинокль сразу определишь. Потому Жихарев о наблюдении упомянул. Как в посёлок вошли, лейтенант закурил. Игорь ещё удивился. За то время, что он видел командира — закурил впервые. Как понял — своего рода маскировка. В случае непредвиденной остановки можно пепел стряхнуть, глаза потереть — дым попал. А тем временем соображать — что ответить патрулю или сообразить по обстоятельствам. Внимания на них никто не обращал, Кардымово — посёлок большой и здесь расквартирована не одна воинская часть. Игорь штаб первым засёк. Сбоку от кирпичного здания грузовик — кунг стоит, вверх идёт стойка антенны. Через окно несколько телефонных проводов тянется, у входа часовой. А перед крыльцом легковая машина и несколько мотоциклов. Наверняка посыльные для связи.

— Наблюдаю штаб слева сто.

— Вижу, — процедил Жихарев. Не делай такую озабоченно-встревоженную рожу.

— Яволь, — улыбнулся Игорь. А дальше домик для важных персон подходящий и часовой при нём.

— Засёк. Доходим до первого переулка и назад. Нечего глаза мозолить камарадам.

Свернули в переулок, навстречу несколько солдат в две шеренги, сбоку обер — ефрейтор вышагивает. Похоже — смена караула у штаба. Ага, вот домик охраны, через штакетный забор видно, как солдаты развлекаются — играют в карты, один пиликает на губной гармошке.

— Похоже — один взвод, избушка-то невелика.

— Для нашей группы всё равно много. Дом, где расположился взвод охраны, в ста метрах от штаба. Случись тревога, за пять минут добегут. Но вся охрана — не при штабе, уже хорошо. Одного разведчика с автоматом на перекрёстке положить, он десяток минут охрану сдерживать сможет.

По дороге отошли от Кардымово, нырнули в лес. Разведчики подкрепились сухим пайком. Игорь тоже был голоден, поел. Лейтенант сам съел кусок хлеба с салом, скомандовал.

— Подъём. Лёжку оставляем, перебираемся на другое место.

Пришлось делать крюк по лесу, было открытое пространство, километра два, зато скрытно.

Как только заняли позиции, лейтенант полез на дерево, приник к биноклю. Наблюдал долго, часа два, зато спустился довольный.

— Тут оберст. С ним ещё какой-то офицер, похоже — адъютант, он носит портфель. Полагаю — документы там. Охрана поменялась в двенадцать.

Лейтенант устроил с разведчиками маленькое совещание.

— Есть какие-то мысли по поводу оберста?

Начал Крохин.

— Не в первый сие раз. По темноте к дому подберёмся. Дитяткин часового снимет ножом, у него хорошо получается. Двое в дом. Адъютанта режем, оберсту кляп в рот.

— Гладко у тебя получается. По очереди все на дерево, ознакомьтесь с предстоящим полем деятельности. Потом ещё раз обсудим.

Первым полез на дерево Костюк, через полчаса уступил место и бинокль Крохину. До вечера на дереве успели побывать все. Потом ещё раз Жихарев стал совещаться

— Ваше мнение?

Единственный, кто внёс дополнение, это Игорь.

— Надо одного человека поставить на перекрёстке. Случись непредвиденная ситуация, он сможет сдержать взвод охраны, выгадает драгоценные минуты.

— Согласен, — кивнул Жихарев, сам так планировал. Вот ты перекрёсток и займёшь. С темнотой обойди вокруг Кардымово, займи позицию. Если всё пройдёт благополучно, дам сигнал — два утиных кряка. Собираемся у первой лёжки. Со мной на захват идут Дитяткин — на тебе часовой, да Елагин. Мы работаем в доме. Костюк и Крохин у ворот внутри двора, страхуете.

Игорь по лесу обошёл посёлок с востока, по темноте прополз мимо заброшенной избы, устроился за забором. Место удобное, перекрёсток и переулок — как на ладони. Да ещё, как по заказу, сломаны несколько досок в заборе. Удобно для наблюдения и сектор для стрельбы хороший. Но только стрельба — последнее дело в разведке. Если стрельба, считай задание сорванным. Немцы группе не дадут уйти, будут преследовать, пока не уничтожат группу, вцепятся, как репейник в бродячего пса.