Проводник. Трилогия (СИ)

— Я знала, что тебе понравится…

Уже через несколько месяцев, вспоминая о случившемся, Викториан задумался над одной из странностей подземного мира. Нечистоты, человеческие испражнения, объедки — все это должно гнить и непереносимо вонять, но ничего подобного не было. Все отбросы, горы испражнений, озера мочи, что оставляли Паломники, постепенно ссыхались, а потом обращались в пыль. А кости убирал Мусорщик — один из тех, кто постоянно жил возле Колодца.

* * *

В чем заключался смысл его Паломничества? Что получил Викториан за два с половиной дня, что провел у мрачной обители Древних?

Осознание реальности нечеловеческого мира.

Викториан научился вызывать своего «демона-покровителя», который готов был защитить его; Викториан обязался снабжать Мясника продуктами, а Древних — эмоциями. Но самое главное, он понял, что не одинок. Что он не единственный некромант на свете; что он просто иной, отличающийся от большинства людей, принадлежащий к социальному меньшинству, но обладающий невероятной силой. Теперь Викториан ничего не боялся. За спиной у него стояли Древние, а в человеческом мире не было ничего столь могущественного, что могло бы противостоять им.

И еще он увидел обряды своего племени. Увидел, как вызывают демонов и как те поднимаются из черных глубин.

Понимание исключительности своего племени и собственной заурядности — вот, пожалуй, как можно охарактеризовать результат его Паломничества.

А возвращение?

Когда наступило утро третьего дня — о чем Викториан узнал по протяжному удару гонга во дворе и надрывному крику Распорядителя: «Утро!», — он вышел во двор, подошел к скрытой плащом фигуре Привратника и сказал:

— Сегодня вечером мне надо попасть на поезд. Мое время истекает.

Если бы Привратник приказал Викториану остаться, тот бы, ни слова не говоря, подчинился, но фигура в плаще кивнула.

— В полдень ты отправишься в Верхний мир.

С этими словами Привратник повернулся и ушел, предоставив Викториана самому себе. Позавтракав, Викториан еще раз побеседовал с Зеленым Ликом, но ничего существенно нового не узнал. Однако у него сложилось определенное впечатление, что Лик всего лишь является какой-то промежуточной силой между Древними и людьми, точно так же, как остальные «демоны». Некий демиург, созданный при помощи неведомых сил и на свой страх и риск играющий роль буфера между Повелителями Искусства и людьми, случайно получившими частицу Искусства, — вот кем казался ему теперь Зеленый Лик.

А после удара гонга и крика «Полдень!» Привратник сам нашел его.

— Тебе пора, — объявил он Викториану.

* * *

Возвращение в мир людей, как и прошлый раз, оказалось необычайно простым и быстрым. Никаких долгих спусков, никаких чудовищных туннелей и каменных зверей.

Викториан следом за Привратником вошел в какой-то туннель. Тот привел Колдуна в подземный грот с водопадом и озером чистой воды. Откуда-то сверху через щель в камнях пробивался чистый, золотой солнечный луч. В гроте было светло.

У стены стояло гигантское зеркало — огромный щит из полированного металла. В нем Викториан увидел свое отражение — ужасное существо, словно поднявшееся из глубин ада. Маленький сверток одежды был единственным реальным предметом в царстве кошмара.

— Мыло и вода, — проговорил издалека Привратник. Сам он не выходил на свет, оставаясь стоять у входа в грот.

Викториан плескался, скребся. Он и представить себе не мог, что за два дня на человеке может скопиться такое количество грязи. Когда же он вышел из водопада, то в зеркале, хоть с трудом, узнал самого себя — может, немного озябшего. Чудовище со слипшимися волосами, покрытое пятнами крови, исчезло.

Викториан причесался, потом Привратник подозвал его и приказал встать на камень возле глубокой трещины в скале.

— Просушись.

По трещине из недр Земли поднимался горячий воздух. После холодной воды Викториан долго нежился в раскаленных струях. Потом он оделся, подошел к зеркалу. Посмотрел на свое отражение.

— Почему внизу нет зеркал?

— Живущие за зеркалами — враги Древних, — сухо ответил Привратник. Викториан хотел спросить: кто такие враги Древних? Может, они и его враги? Но не решился. Он задал этот вопрос через много лет Зеленому Лику, но это совсем другая история, не имеющая никакого отношения к Жаждущему.

Привратник молча показал Викториану нужный туннель, и вскоре Колдун оказался на поверхности. Вся прогулка вместе с купанием заняла часов пять — раза в три меньше, чем спуск в подземный мир.

Оказавшись наверху, Викториан понял, что совершенно не знает, где очутился. Расспросы, возвращение в город, поиски вокзала… Он едва не опоздал. А ведь ему еще пришлось забирать вещи из камеры хранения! По дороге, правда, он умудрился купить совершенно безумную куклу, какие обычно сажают на заварной чайник, и набор открыток с фотографиями города — официальные дары семье.

Через сутки, вылезая из поезда в северной столице, Викториан был неприятно удивлен, увидев в первом попавшемся киоске точно такую же куклу и точно такой набор открыток с видами, который он купил дочерям.

Так закончилось его Паломничество.

После той командировки Викториан перестал рисовать, потому что, кроме мрачных пейзажей подземного мира, он ничего не мог более изобразить. Через неделю, договорившись с Зеленым Ликом, толкнул в горящую зеленым пентаграмму первую жертву — трехлетнего цыганенка. Получив первые деньги — дьявольское золото, он уволился, по словам его начальника, «загубив карьеру способного инженера».

С тех пор его рабочим кабинетом стала обитель под склепом, а работой — добыча человеческих чувств, которые он собирал в хрустальные сосуды округлой формы, и человеческой плоти, которую он передавал в руки Мясника. Много времени он посвящал изучению различных колдовских книг, сопоставляя написанное в них с тем, что рассказывал ему Зеленый Лик.

ЧАСТЬ 2

Интерлюдия

АЛЕКСАНДР ЯШЕНКО, КАПИТАН

Настоящий гражданин, если только у него возникнет подозрение, должен сразу же сообщить о нем представителю власти, полицейскому или ответственному политическому деятелю, например, секретарю любой коммунистической ячейки.

Из «Жэньминь Жибао»

Как бы то ни было, приболел я тогда конкретно. Нет, рука, выздоровевшая самым чудесным образом, была ни при чем. А вот миозит.

^{note 7}

Боль была страшной. Пришлось намазаться чем попало, всякие там согревающие мази (не скажу, чтобы они оказали сколько-нибудь действенный результат), и отправиться на работу. С миозитом у нас больничного не дают.

Но самое противное во всем этом, что никак не найдешь позу, чтобы ничего не болело. И так сядешь, и этак. То больно, то не больно. Едва заметное движение — и от боли аж на стенку лезть хочется. Вобщем, промучился я до обеда, в обед бегом в аптеку. Купил обезболивающих таблеток. Как говорится — панацея от всех бед. Только толку от них никакого. То ли они на какую-то другую боль рассчитаны были, то ли просто таблетки фуфлыжные, только не подействовали они.