Башня

лянулся. Выход был на месте, так же равнодушно светили маленькие ночные светила. Закрывая их, вновь пролетела летучая мышь. Скар облизал неожиданно пересохшие губы, и тут впереди, в непробиваемой светом фонаря тьме возникло движение. Словно заворочалось нечто огромное, волна воздуха коснулась лица Скара. Он отпрыгнул назад, поднял выше фонарь, меч выставил перед собой. Но из тьмы ничего не появилось, лишь далеко впереди почудился слабый блеск, искорка на грани видимости…

Сжал меч покрепче, чтобы не выскользнул из потной ладони, мелкими шажками двинулся вперед. Почти сразу фонарь высветил что-то, и сердце Скара едва не выпрыгнуло из груди – золото. Точно, золото, целая груда! Не забывая об осторожности, медленно подошел. Груда слитков играла искорками, кое-где светились разноцветными глазками драгоценные камни. «Нашел, нашел!» – душа пела майским соловьем, – «А эти тупые крестьяне боятся сюда ходить!».

Огляделся, вокруг никого. Осторожно поставил фонарь. Когда свет падал снизу, куча драгоценностей казалась еще больше. Мысли Скара потеряли стройность. В воображении, подогреваемом жадностью, рисовались картины, одна другой соблазнительнее, что он сделает с таким богатством. Когда вытянул руки перед собой, то кисти слегка дрожали. Выдержка изменила вору первый раз в жизни. Увидев кучу золота, забыл, где находится, даже не подумал о том, как спустится с таким грузом.

Попытался взять в руку слиток, формой напоминающий сердце, крупный, с красным отливом. Но рука встретила пустоту, кисть словно погрузилась в теплый воздух, как от очага. На лице Скара, не особо выразительном от природы, отразилось непонимание. Он раз за разом пытался ухватить то золото, то красный рубин, то травяного цвета изумруд. Золото искрилось, свет фонаря дробился в гранях драгоценных камней, но в руках не оставалось ничего! Скар трясся, словно в лихорадке, слезы текли по небритым щекам. Когда успокоился, в руке почему-то оказалась рукоять меча. Но он знал, что делать. Лезвие коротко блеснуло в свете фонаря, и тяжелое тело рухнуло на пол, уронив фонарь. Кровь темной пленкой расползалась под трупом, и пол, переставший быть каменным, жадно впитывал ее…

Те, кто создал меня, давно исчезли. Как, куда они ушли, мне не дано знать. Но их нет, а я есть. Я помню только, что они были другие, не такие, как эти, нынешние, что приходят сюда раз за разом. Но сегодняшние разумные столь же упорны, как и мои создатели. Они идут и идут, и ни один не вернулся назад…
Воин.

– Не ходите туда, господин, – повторил толстый широколицый трактирщик, вытирая потное лицо грязной тряпкой. – Сгинете вы там, как есть, сгинете.

– Меня зовут Херьян Отважный. Человек с моим прозвищем и репутацией не может позволить себе не посетить какое-либо место, где пропадают люди. Я не побоялся сразиться с драконом, я убил тролля у озера Лох-Лей, и не побоюсь и сейчас, – рыцарь замолчал, а трактирщик покачал головой. – Как вы говорите? От мельницы по тропке, а как увижу озеро, сразу направо, так?

– Именно так,