Смех победителя

ться вперед.

Вскоре стали различимы неподвижно стоящие фигурки всадников, столпившиеся пехотинцы и реющий над ними флаг – что-то черное на белом поле.

– Кто-то из благородных, язви его в печенку, – сказал Радульф. – Только чего он хочет?

– Может быть, присоединиться? – устало усмехнулся Хорст.

Догадка подтвердилась довольно быстро, когда Кавлир ре Милот придержал коня, а предводитель чужаков сверкающей пластинчатой броне вышел на дорогу и преклонил колено.

– Что тебе угодно, благородный ре Пради? – Голос наместника звучал уныло, точно он выполнял скучную, надоевшую обязанность.

– Молва о вашем походе достигла наших краев! – пылко ответил обладатель пластинчатых доспехов. – И наши сердца загорелись желанием послужить Победителю-Порядку, повергнуть в прах его врагов!

Впечатление от страстной речи несколько испортил откровенно алчный блеск глаз благородного ре Пради и разбойничьи рожи его дружинников, если и бывавших в святилище, то лишь в далеком детстве.

– Слышал я об этом редаре, – заметил Альфи. – Он прославился тем, что грабил путников на дороге в Эрнитон. Прежний князь Карни даже хотел его повесить, но тот откупился…

– Верный сын Порядка, нечего сказать! – фыркнул Радульф.

Ре Милот тем не менее не стал артачиться, и после кратких переговоров воины ре Пради заняли место среди прочих отрядов.

– Ничего, – сказал Хорст, когда армия вновь пришла в движение и, подобно огромной змее, поползла на восток. – Даже самый гнусный преступник будет прощен, если обнажит меч во имя Владыки-Порядка…

Он понимал, что его слушают, и что любое слово «Сына Порядка», пусть причудливо искаженное и дополненное, сегодня же дойдет даже до последнего обозника.

Хорст дремал в седле, и из забытья его вырвало прикосновение чего-то холодного и мокрого к носу. Открыв глаза, маг некоторое время моргал, пока не сообразил, что скрывающая все вокруг полупрозрачная белая пелена ему вовсе не мерещится.

Просто пошел первый в этом году снег.

Крупные хлопья неторопливо кружились, лошади удивленно фыркали, поднимая морды к небу, а люди продолжали идти под снегопадом, затянувшим грязно-черный мир сказочной дымкой.

– Зима на носу, – задумчиво сказал Радульф.

– Это уж точно, – ответил Хорст, обтирая лицо и поддергивая капюшон. – Что там, скоро стоянка?

Во всем, что касалось продолжающегося третий день похода, он старался не вмешиваться в приказы Кавнлира ре Милота. Прекрасно понимал, что если бывший сапожник начнет отдавать приказы войскам, то из этого не получится ничего хорошего.

– Как темнеть начнет, так и встанем, язви его в печень, – ответил Радульф, сдерживая зевок. – Ох, помню, мы по этим местам летом шли, только в другую сторону.

Маг и сам был не прочь вспомнить те дни, когда войско князя Ангира двигалось на Карни, когда победа над другими магами казалась простой и легкой, и Илна ехала рядом…

Но он промолчал.

Дорога прошла между двумя одинаковыми, как близнецы, холмами, и впереди открылось море, серое и неприветливое,