Бессмертный мятежник

сть в губительные раздумья. Все было ясно и просто, все вопросы давно были решены Ираклием, ответы выверены в словесных формулах и вбиты в головы учеников.

- Что сделаем мы со Злом?

- Убьем!

- Что сделаем мы с врагами Добра?

- Уничтожим!

- Да, да, дети мои! Но не воспринимайте эти слова чересчур буквально. Ибо многих, способных еще повернуться к Добру, мы просто направим на путь Истинный. Мы ведь добры, не так ли? Мы лишь уничтожим ростки Зла в душе их! И они пойдут с нами! Но есть такие враги, которых нельзя исправить! Они порождение Зла, они - Зло воплощенное, и как бы невинны они ни казались, нет им пощады! Кто это?

- Вьеты!

- А еще?

- Турки!

- А еще?

- Урки!

"Вьеты..." - Игорь тайком вздохнул. Почему-то урки, то есть уголовники, стояли у Ираклия только третьими в списке врагов. На втором месте были "турки" - так отец Ираклий величал всех выходцев с Юга, в основном: кавказцев. А на первом месте неизменно стояли "вьеты". Проще говоря, вьетнамцы. Почему Ирокез так ненавидел именно их?! Игорь не находил ответа на этот вопрос. Вьетнамцев в их городе осталось совсем немного. Когда-то их было действительно хоть пруд пруди. Завод-гигант заключил соглашение с их социалистической родиной, и та с удовольствием отдала задарма излишек голодной рабочей силы. Вьетнамцы - маленькие, аккуратные и узкоглазые человечки - в основном жили своей, изолированной жизнью - по десять человек в тесных комнатах обшарпанных общежитий. Работали за копейки, не спорили с начальством, а после рабочей смены бегали по магазинам и покупали кастрюли. Игорь почему-то так и запомнил вьетнамцев все время с кастрюлями. Где только они их брали? Алюминиевые, огромные, по десять штук на каждого. Говорят, они переправляли их на родину и выплавляли там из них деньги. Чушь какая! Потом вьеты появились и на рынке - торговали там дешевыми шмотками и кедами из белых тряпочек. Их гоняли все кому не лень - и милиция, и наши громилы. Вьетнамцы терпели все. Говорят, кого-то они там зарезали, наркотиками торговали... Игорь не верил в это. Ему было жаль этих людей. Если уж в нашей дикой России им лучше, чем во Вьетнаме, каково же жилось там, на Востоке?

А потом социализм кончился. Кончилось и соглашение о работе. Узкоглазых рабочих стали довольно бесцеремонно выпихивать на родину. "Езжайте-ка, мол, ребяты-демократы, к себе домой. Нам самим работы не хватает!" И опустели общежития. В городе осталось лишь десятка три вьетов сумевших зарекомендовать себя незаменимыми специалистами, или успевших оформить фиктивный брак с русскими женами, или просто скрывавшихся от высылки (попробуй отличи их одного от другого!). Какой вред они могли принести Ирокезу?

Ираклий ненавидел всех желтых. Гоша вспомнил, как на первое занятие к ним прибился один случайный парень. Звали этого парнишку Володя. Был он корейцем - правда, лишь наполовину. Но внешность унаследовал довольно типичную - не спутаешь. Когда Ираклий пожаловал на тренировку и увидел полукровку, он аж побледнел.