Минзаг "Марти". Дилогия (СИ)

И наконец, с перечислением персональных заслуг перед республикой, зачитал список из 14 граждан, которым указом Верховного Совета была присвоена гражданская категория 'избирателя'. Из них 10 командиров гвардейских батальонов, 1 командир армейского гарнизона, 2 командира пограничных сотен и 1 командир конвойной сотни. Все - араваки. Впервые высокого звания избирателя были удостоены местные аборигены.

Следом выступил Генеральный секретарь КППЗ Влазнев. Он вкратце обрисовал международное положение Республики, особо отметив успехи её вооруженных сил, и дальнейшие перспективы освобождения туземцев Вест-Индии от гнета испанских колонизаторов. А также, ближайшие задачи партии и комсомола по внедрению коммунистической идеологии в широкие аравакские народные массы.

Последним перед народом отчитывался Предсовнаркома. Он перечислил достижения промышленности и сельского хозяйства Республики, сделав упор на полном обеспечении населения бытовыми промтоварами и продовольствием. Затем Радио Республики стало передавать концерт художественной самодеятельности Ленинграда.

После завершения официальной части народ рассредоточился. На центральной площади детвору вокруг елки - араукарии развлекали самодельные Дед мороз и Снегурочка. Впрочем, объяснить детворе, что такое мороз и снег, они даже не пытались. Но, хороводы вокруг араукарии водили, подарки дарили, представление самодеятельно театра про снежную королеву показывали. Желающие резались в волейбол, футбол, баскетбол, домино и прочие нарды. Многие двинулись на природу устраивать пикники.

Мещерский, Востриков, Жердев и Веденев решили отдохнуть тихо, по семейному, вдали от шумных масс народа. Воспользовавшись служебным положением, Предсовнаркома взял под себя оба катера Марти, которые забросили четыре семейства на необитаемый островок, расположенный в миле к югу от Крыма. Островок небольшой, но пляжи на нем были роскошными, из белого кораллового песка. Имелась и мелководная лагуна, отгороженная от океана барьерным рифом. Было, где поплескаться ребятне.

Впрочем, вскоре выяснилось, что они не единственные умники. От туземной деревни из восточной бухты на трофейных шлюпках и пирогах приплыли еще несколько семейных групп мартийцев и араваков. Но, выяснив, что на берегу лагуны расположилось высокое начальство, вновь прибывшие компании расположились на почтительном удалении. Благо, места на островке вполне хватало. К тому же, чуть дальше от Крыма располагался еще один островок.

Четверо камчатцев входили в неформальную группу бывших старших командиров Марти. Хотя, все они уже давно занимали другие должности, флотское братство кают-компании сохранялось. Отсутствовали бывший старпом Звягинцев, который в данный момент занимался созданием базы флота на Гаити, и командир БЧ-2 Сокольский, формирующий туземные войска на Кубе.

Четыре семейства, включающие 21 супругу и больше трех десятков детишек, до отказа заполнили оба вместительных катера. С собой привезли продукты и оборудование для пикника. Мужчины споро натянули три больших тента от солнца, женщины организовали костер, запекли шашлык, батат и рыбу, накрыли стол. Приемные детишки постарше под надзором четырех мамаш плескались в лагуне, годовалая мелкота возилась во влажном песке, так же под присмотром. Груднички, почмокивая, сосали сиськи мамок, расположившихся в тени пальм. Идиллия!

Закончив бивуачные работы, моряки устроили заплыв в лазурных океанских водах, не удаляясь, впрочем, от барьерного рифа. Хотя, с подветренной стороны острова большой волны не было, про акул не стоило забывать. Выбравшись на берег, Николай Иосифович подошел к старшей жене. Беременная на шестом месяце Аймуяль сидела на влажном песке, опустив длинные стройные ноги в воду и наблюдала за малышней от года до двух, которые ползали вдоль уреза воды, сооружая каналы и песчаные замки. Дочерна загорелая малыши, как и их мамки, солнца не боялись.

Николай Иосифович огляделся, выделяя своих жен и их отпрысков из общей массы. Вторая жена Хуанита наблюдала за малышней 3 - 5 лет, плескавшейся в мелкой воде, среди которых были и её дети, Петр и Сергей, усыновленные Мещерским. Самые младшие жены: семнадцатилетняя Исабель и шестнадцатилетняя Ганулан в тени пальмы кормили грудью своих малюток Ивана и Надю. Аолиянь и Розита хлопотали вокруг костра и двух больших брезентов, на которых накрывали праздничные столы.

- Не волнуйся, муж мой, - проследив его взгляд, успокоила мужа Аймуяль, - я за всем слежу: Розитина Вера и Вася Аолиянь с большими детьми купаются, а за Аолияниным Семой и Хуанитиным Олегом я приглядываю, вон они с Сашей домик из песка строят.

- Я гляжу, у тебя все под контролем, женушка!

- Так точно, мой адмирал! Порядок у нас, как положено, флотский! - отрапортовала мужу любимая жена.

Как это ни странно, Николай Иосифович очень любил сразу трех своих жен: Аймуяль, Хуаниту и самую молоденькую Ганулан. Сердце у адмирала оказалось широким. Аймуяль он любил больше всех. К другим трем женам: Аолиянь, Розите и Исабель он относился более спокойно, хотя, конечно, старался этого не показывать. Супружеские обязанности исполнял добросовестно. По ночам упорно ковал кадры Республике.

Стол ломился от яств: печеные рыба, мясо, птица, батат, свежайшая зелень, тропические фрукты и обычные овощи. За обильной трапезой, перемежаемой частыми тостами и шутками, употребили почти 20 литров разбавленного сухого вина. Налегали на фрукты. Что интересно, крепкие напитки в Республике популярностью не пользовались. В жару днем на солнце и очень теплой ночью хорошо шло сухое вино, на водку не тянуло совершенно. Хотя, отдельные поклонники крепких напитков среди камчатцев встречались. В основном среди бывших боцманов с Марти, среди пожилых испанцев и голландцев. Детям постарше накрыли отдельный стол с фруктами, сластями и лимонадом.

Насытившись, моряки перебрались в тень пальмы. Поговорили о текущих делах, о подготовке к приходу испанской эскадры, об освоении Кубы и Гаити. Обменявшись мнениями по текучке, замолчали, собираясь предаться блаженной лени. Ветерок овевал тела моряков, качая ветви пальмы и смягчая жару.

Негу нарушил Востриков:

- Вас, друзья, текучка постоянно заедает, а у меня как, у освобожденного Председателя Верховного Совета, есть время на раздумья. Конечно, помогаю, как бывший стармех, по мере сил производственникам, но все же, я посвободней вас буду. И кое-что что я надумал, в смысле стратегии государственного развития.

- Со всем вниманием тебя слушаем, Леонид Никитич, - приподнялся, опершись на локоть, Мещерский.

- На прошедших выборах в Совет мы взяли пять голосов из пяти. Следующие два года Республика будет развиваться также успешно. Но, тревожный звоночек прозвучал. Что если на следующих выборах социалисты возьмут три места, а они будут неизбежно усиливаться вследствие развития частного предпринимательства, которое мы поощряем. Еще один голос возьмет Дарав. И все, мы большинство потеряем.

К примеру они сговорятся, и выберут Председателем Совнаркома Зюскинда или Либермана. Нет, я про них плохого не скажу, они оборотистые ребята. Вот только авторитета среди наркомов у них не будет. Станут такие зубры как Зильберман, Болотников или Жердев им подчиняться? И начнется у нас в Совнаркоме разлад. Лебедь, рак и щука, по дедушке Крылову.

Хотим мы этого или нет, но у нас в Республике только один человек пользуется непререкаемым авторитетом. Что в старом мире на Марти, что здесь в Республике. Все держится на твоих плечах, Николай Иосифович, извини за прямоту.

- Ну, уж ты не преувеличивай мои личные заслуги. Я вполне согласен с марксистской трактовкой роли личности в истории. Личность только тогда чего-то добивается, когда она выражает интересы широких масс, - возразил Предсовнаркома. - Мы все здесь присутствующие, да и все наркомы, и все руководители вместе этот воз тянем. И рядовые граждане от нас не отстают. Каждый в меру своих сил.

- Так-то, оно так, но я вот уверен, если бы не ты был командиром Марти, хрена бы мы здесь сумели такого наворотить! От последнего матроса до профсоюзников и конвойников все в тебя верят и за тобой пойдут. Хочешь не хочешь, а ты безвариантный лидер для всех камчатцев.