Минзаг "Марти". Дилогия (СИ)

В чем опасность такой ситуации? По конституции Председателя Совнаркома назначает Верховный Совет. А Предсовнаркома уже заправляет всеми делами в Республике. Такой порядок достался нам от сталинской Конституции. В СССР он был оправдан тем, что фактически вся власть была у ЦК ВКП(б), хотя в Конституции это совсем не прописано. ЦК командовал Веховным Советом, поскольку все члены совета были членами партии, и обязаны были подчиняться решениям ЦК. А Верховный Совет назначал Совнарком.

У нас Политбюро такой руководящей роли по Конституции лишена, спасибо покойному Круминьшу. Поэтому, и полновластие Верховного Совета тоже не логично и даже опасно. Верховный Совет вроде бы главный, но делами непосредственно рулит Совнарком. Он же и ответственность несет, если что не так.

Если мы большинство в Совете потеряем, тебя, Николай Иосифович, Предсовнаркома могут и не назначить, а Республика вполне может в таком случае и под откос пойти. Кругом враги! По лезвию ножа над пропастью идем, фактически!

- Мысль твоя понятна, что конкретно предлагаешь? - осведомился Жердев.

- А есть старинный принцип разделения властей, как это сделано в буржуазных республиках. Законодательная, исполнительная и судебная власть должны быть независимы друг от друга.

Конкретно, предлагаю Предсовнаркома избирать прямым всенародным голосованием. И Председателя Верховного Суда тоже. Наркомов утверждать в Верховном Совете по представлению избранного Предсовнаркома. Членов Верховного суда - по представление его Председателя. И выборы проводить раз в три года, а не в два. Тем самым повысится устойчивость всей системы власти. Если одна часть власти начнет куролесить, другие части ее поправят!

- Ну, это полная переделка всей конституции! Хотя, смысл в этом есть, я думаю, - выразил свою точку зрения генштабист Веденев.

После заинтересованной дискуссии, Мещерский подвел итог:

- Ты Леонид Ниуитич, будь добр, подготовь, письменную записку, мы ее в Совнаркоме рассмотрим, дадим замечания. Потом поручим Верховному Суду подготовить проект поправок в конституцию. Рассмотрим поправки, утвердим на Верховном Совете, а потом примем их всенародным голосованием. Да будет так.

На такой патетической ноте совершенно неожиданно закончился новогодний пикник комсостава Марти.

На заседании бюро фракции Дарав член Верховного Совета Скрипко в очередной раз делился с единомышленниками впечатлениями от работы Совета.

- Все большевики смотрят в рот председателю Вострикову. Возражать или убеждать их в чем либо бесполезно. Все равно проголосуют так, как скажет Востриков. А он все решения принимает так, как ему велит их главарь Мещерский, хотя Мещерский вовсе не член Совета.

Вот в последний раз обсуждали кандидатуры на должности администраторов Западной и Восточной Кубы, предложенные Совнаркомом, а точнее сказать, Мещерским. Я пытался продвинуть наших товарищей. Бесполезно! Говорят - у них мало административного опыта.

А вот социалиста Рябинкина, которого предложил Зюскинд, утвердили! Хотя, он всего лишь начальник участка на заводе. Сказали - надо выдвигать молодые кадры! Научатся в деле. А наши, значит, не научатся!

И так по любому вопросу. Мне вообще туда можно не ходить, меня они принципиально не воспринимают. Зюскинда иногда еще слушают, и даже раза три его предложения приняли. А мои - ни разу! По любому вопросу мне приходится голосовать против.

- Так что же нам делать? - вопросил верный соратник Скрипко Мамыкин. - Если они с мнением фракции считаться не хотят!

- У нас сочувствующих полноправных - максимум 60 человек, а их больше трехсот! - пригорюнился рабочий четвертого разряда Скобелкин. - Большинство в Совете нам никогда не взять.

- Считаю, что для защиты дела Октябрьской революции, дела Ленина - Сталина мы должны быть готовы на любые меры. Высокая цель оправдывает любые средства. Мы, как наследники истинных большевиков, не должны бояться испачкать руки! Даже в крови, если этого потребуют интересы революции.

Мы видим, что центристы смыкаются с социалистами и уходят от принципов коммунизма все дальше в буржуазно-феодальный уклон. В собственности народа остался только спецзавод да металлургия. По сути, все остальное они уже раздали в частные руки! Они даже священное наименование 'большевиков' украли! И хотят в дальнейшем все себе захапать! В графья да князья метят! Так я считаю! - Как всегда экспрессивно высказался Скрипко.

Все одиннадцать членов бюро возмущенно загудели.

- Наших мы не переубедим. Они все уже погрязли в буржуазном уклоне и меркантилизме. Большинство мартийцев нас не поддержит. А вот туземцы в республике бесправны. Их только в Крыму более тысячи, причем все с холодным оружием , около ста человек из них - граждане, имеющие гладкоствол: двустволки и обрезы. Именно на агитации индейцев мы должны сосредоточить свое внимание.

Если не удастся взять власть через выборы, значит, как учил Ленин, мы пойдем другим путем. Возьмем курс на вооруженное восстание и свержение клики Мещерского!

Члены бюро ошеломленно замолчали, переваривая услышанное от лидера.

- И правильно! Хватит им об нас ноги вытирать! Спасти дело революции - наш долг! Если враг не сдается, его уничтожают! Так учил нас товарищ Сталин, - поддержал Мамыкин своего вождя.

- Торопиться, однако, не будем. Обо всем этом - полное молчание. Даже членам фракции пока ничего не говорим. У нас на носу приход испанской эскадры из Европы. Сперва, надо ее разбить. К тому же, перед выборами Мещерский много послаблений народу сделал. Пока подождем, пусть народ к этим послаблениям привыкнет. Наша главная текущая задача: по тихому перетягивать на свою сторону араваков! - Заключил собрание Скрипко.

23. Битва при Малых Антилах.

В середине января в бывший Сан-Хуан пришла португальская каравелла. Получив соответствующие указания из столицы, администратор острова легат Потькалов принял капитана каравеллы в своей резиденции с должным уважением. В качестве причины прибытия капитан указал шторм, унесший корабль с прямого пути в португальскую Америку, а также необходимость ремонта поврежденного такелажа. К тому же, он, якобы, считал, что Сан-Хуан, по-прежнему, принадлежит Испании.

Потькалов, зная, что в последнее время на всей Антильской дуге штормов не фиксировали, совершенно резонно предположил, что каравелла пришла с разведывательными, а точнее, со шпионскими целями. Экипажу на берег сходить запретили, но помощь в ремонте оказали, а также снабдили припасами и водой, не бесплатно, разумеется. Администратор проинформировал капитана, что единственный открытый для захода иностранных судов порт Республики находится на острове Гренада. Предложил ему на обратном пути зайти туда, чтобы взять на борт кое-какие товары для перепродажи в Европе.

Совнарком решил, что сельхоз товары, произведенные в Республике, прежде всего сахар, целесообразно продавать не только через немцев, но и через португальцев. В договоре с немцами об их эксклюзивных торговых правах речь шла только о промышленных товарах, сельхоз товары в договоре не упоминались. А привязать к Республике еще и Португалию было целесообразно.

В качестве ответной любезности капитан рассказал, что в портах Испании накапливаются крупные корабли, которые вооружаются огромными пушками. Корабли предназначаются для участия в Крестовом походе против Республики. По слухам, в портах накопилось уже около сотни кораблей и для них готовятся крупные десантные силы. Капитан предположил, что это эскадра, названная Великой Армадой, возможно уже выступила в поход. Он ведь добирался до Сан-Хуана почти полтора месяца, с заходом на Канарские острова.

В заключение, капитан каравеллы поинтересовался, нельзя ли приобрести в Республики чудодейственное лекарство от малярии, которое по бешенным ценам продают в Европе немецкие купцы. Тем самым, полностью подтвердил подозрения Потькалова о преднамеренном заходе в Сан-Хуан. После консультации по радио с наркомом внешторга, администратор предложил капитану провести переговоры на эту тему с торговыми представителями Республики на Гренаде.