Перерождение: Эффект Массы (СИ)

— А третий?

Я встретила пристальный требовательный взгляд.

— Он возможен, если двое или более разумных связаны Привязкой Душ. Это опасное, абсолютно необратимое явление. Иногда возникает спонтанно. Иногда так балуются боги или другие высшие сущности, если наказать хотят.

— Или?

Умный он, умеет чувствовать недосказанность и выдаивать информацию. Хочет знать? Да пожалуйста… Я сама так в свое время насиловала мозги неожиданно встреченному коллеге. И практически теми же вопросами.

— Или Привязка появляется после осознанно проведенного ритуала.

— И часто такие ритуалы проводятся?

— Скажем так… Это — не редкость.

Сарен усмехнулся и кивком поблагодарил меня за откровенность, а я сочла нужным добавить:

— Такие привязки не проходят бесследно и их невозможно разорвать. Если гибнет одна душа, вторая получает ОЧЕНЬ серьезные повреждения. Чаще всего — фатальные.

— А если просто умирает один из связанных?

— Если в связке двое — второй переживет ненадолго и отправится на перерождение. Если больше двух… да, в принципе, разницы особо никакой.

— Это — минусы привязки. — иронично заметил Сарен. — Есть и плюсы, раз уж они — не редкость.

— Полагаю, ты и сам можешь догадаться, в чем плюс привязки.

— Избавление от одиночества?

— Именно.

— А еще?

— А еще — Привязка Душ — это не то, что стоит делать по сиюминутному желанию и в порыве эмоций! Избавиться от такого… напарника не получится ни-ког-да! Всегда, во всех перерождениях, он будет рядом, прекрасно помня предыдущие жизни. Нравится это или нет. Я не раз наблюдала, как такие… группы скатывались до откровенной и искренней ненависти. В итоге — закономерный финал. Развоплощение. Удачные связки — редкость. Они создаются теми, кто прожил вместе всю жизнь и притерся до состояния неделимого целого… и то, без всякой гарантии на успех.

— Зная это, все равно рискуют?

— Отмороженных или сумасшедших на всю голову в нашей среде хватает. — я пожала плечами. — Когда смерть становится привычной, инстинкт самосохранения не всегда срабатывает, когда надо.

— Я заметил. — сухо сказал Гаррус.

— Долго ты мне будешь тот выстрел гета на Новерии припоминать?

— Долго. — отрубил снайпер. — Будь так любезна, побереги свою жизнь. Я не хочу однажды узнать о твоей смерти.

Я вздрогнула, Найлус напрягся. А ведь узнает… скоро. Я встретила взгляд ярких голубых глаз… и четко поняла: гори огнем эта реальность с ее ключевыми точками, но Гаррус Вакариан будет знать правду. ВСЮ. До того, как я внезапно окажусь мертвой… А уж как сделать так, чтобы Архангел появился на Омеге, мы придумаем. ВМЕСТЕ! В конце концов, реальности все равно, знает жертва о своем будущем или нет, лишь бы события катились по накатанному пути с минимальными расхождениями.

Голубые глаза подозрительно сузились.

— Я чего-то не знаю? — осторожно спросил Гаррус, переводя взгляд на Найлуса.

— Узловая точка реальности. Неизменная. Я никак не могу обойти ее и обязана выполнить два ключевых условия.

— Какие? — с вибрирующем, чуть мурлыкающем голосе явственно звучало подозрение.

— Во время нападения корабля коллекционеров я должна быть на борту "Нормандии". Ее — уничтожат, а меня взрывом выкинет в открытый космос. В поврежденном скафандре. Я погибну. Это — первое условие.

Гаррус вздрогнул, медленно стиснул пальцы на краю стола. Сарен молчал. Но смотрел он ОЧЕНЬ тяжело.

— Через два года меня воскресит "Цербер" с помощью проекта "Лазарь", выдаст "Нормандию" номер два и отправит воевать с коллекционерами. Это — второе условие.

— Но?

— Понимаешь, Гаррус, есть такая закавыка. Реальность ВЫНУДИТ меня пройти эти две точки так, как ей надо. Но! Никто и ничто не мешает мне внести поправки ПОСЛЕ их прохождения и МЕЖДУ ними.

Гаррус медленно кивнул.

— Летать нам еще долго, во время полетов делать особо нечего… вот и решим, что и как будем делать. Я расскажу ВСЕ, что знаю о грядущем.

Найлус вздохнул, перехватил мой взгляд, устанавливая ментальную связь.

— "Ты рискуешь."

— "Я знаю. Я подставляю его под удар."

— "Считаешь, Гаррусу есть смысл знать?"

— "Нет. По-хорошему, он не должен знать НИЧЕГО."

— "Но?"

— "Но я не могу… Ты сам это представляешь? Ты — эмпат. Ты уверен, что сможешь находиться рядом с ним в тот момент, когда он узнает чудесную новость о моей смерти? А просто так отпустить его на Омегу? Без прикрытия, без помощи? Дать ему вариться в собственном соку два года? Позволить местным уродам перебить его отряд?"

— "Нет. Не смогу." — Найлус едва заметно вздрогнул.

— "Я просто не смогу смотреть ему в глаза… после всего. Он никогда не сможет это забыть и простить. До конца — не сможет. Я сама не смогу себе это простить. Он не поймет ТАКОЙ заботы."

— "Не поймет." — признал Найлус.

— "Он — не погибнет до определенного момента. Шансы есть. Хорошие. В его судьбе Омега — это единственный неизменный момент, и он напрямую связан с моей ключевой точкой. Как раз спасение Архангела — она и есть."

— "Если что — я присмотрю за ним."

Найлус моргнул и разорвал связь. А потом нагло ухмыльнулся во все клыки и выдал:

— Рир, раз уж ты взбодрилась и готова к активной деятельности, пора бы собираться. Ты не забыла? Тебя расстроенный Джокер ждет.

— Почему расстроенный? — не поняла я.

— Так его с корабля поперли.

— Думаешь?

— Поспорим? — растопырив мандибулы, ухмыльнулся Найлус.

Я прикинула шансы и… отказалась.

Собирались мы недолго. Уж не знаю, что меня толкнуло под руку, но я решила идти в доспехах. Сарен проводил меня задумчивым взглядом… и присоединился ко мне в арсенале, вместе с Найлусом и Гаррусом.

Когда мы грабили арсенал Спецкорпуса, турианцы, как и я, прихватили по одному комплекту легкой брони. Полагаю, для той же цели, поскольку ни один из нас легкую броню на миссиях не носит: Сарен и Гаррус — предпочитали среднюю, Найлус — тяжелую и массивную штурмовую броню.

— Вы специально для Цитадели ее взяли? — задала я мучающий меня вопрос, глядя, как Гаррус застегивает клапана на кирасе.

В ответ — тихий смешок от Найлуса, и усмешка Сарена. Гаррус кивнул.

— В тяжелой — неудобно. — проникновенно сообщил мне Найлус, а зеленые глаза искрились смехом.

— Это тебе твоя броня неудобна? — я приподняла бровь.

— Мне — удобно. — мурлыкнул он. — Окружающие как-то нервно реагируют.

И наглая хищная усмешка.

— Действительно… с чего бы?

Найлус и без всякой брони самый массивный из всех: сильная грудная клетка, широкие плечи, высокий рост, мощное телосложение. Сарен, при всей своей физической силе и росте, выглядел более стройным, как и худощавый гибкий Гаррус. Забавно, но и Гаррус, и Найлус еще не вошли в полную силу: при сроке жизни в сто восемьдесят-двести лет, организм завершает свое развитие и взросление годам к сорока-пятидесяти. Самый старший в нашей группе, Сарен, и то для сородичей до сих пор относится к категории "молодой парень".

Я усмехнулась. Хорошая фраза: срок жизни… почти как у людей… Действительно, почти… по сравнению с долгоживущими азари и кроганами или с короткоживущими саларианцами. Красиво… И ведь не соврали… Современный человек с развитой галактической медициной вполне в состоянии прожить до ста двадцати. Если постараться…

Сарен застегнул наруч, фиксируя перчатку, повел плечами, привыкая к новой броне, с каким-то странным выражением рассматривая свою левую руку.

— Отчего такой интерес? — я перебросила ему его пистолет.

Сарен рефлекторно поймал. Левой рукой. Амбидекстр…

— Еще не привык… что у меня есть две руки. — в синих глазах промелькнула усмешка.

— Как ты вообще умудрился получить такие увечья?

— Попал рукой в концентрированный токсин. Потом — тяжелая бронебойная взрывная пуля чуть ниже плеча. Оторвало то, что осталось не разъедено. — спокойно ответил он.