Курорт на краю Галактики

вы еще и изувер! – возмутился полковник так натурально, что даже Зареганда-диу поглядела на меня осуждающе. – Неужели вы готовы создать мыслящее живое существо, чтобы потом из него извлекли его неповторимое «я» и выбросили на помойку, заменив другим, пусть даже таким выдающимся и заслуженным, как Лесли? Вас уже можно передавать суду Галактического трибунала!

Стоит ли говорить о том, что я при этих более, чем справедливых обвинениях, пусть и шутливых, была готова провалиться сквозь все сверкающие палубы от стыда?

– Кстати! – озабоченно глянул на часы пушистый моралист. – Вам, Зареганда уже пора готовиться к отлету!

– Конечно же! – всплеснула конечностями моя подруга. – Прошу извинить меня, дорогая Дозочка – я должна бежать… Надеюсь, мы еще увидимся перед отлетом?..

– Все это так, – вздохнул Ррмиус, когда мы снова остались одни. – Но я должен сообщить вам, Даздравора Александровна, нечто важное…

– Я вся внимание, – подобралась «Даздравора Александровна».

– Руководствуясь вверенными мне полномочиями, должен сделать вам, госпожа Прямогорова, официальное предложение…
* * *

– Дамы и господа, леди и джентльмены, товарищи и… и… – компьютер запнулся, несколько секунд пытаясь отыскать в своей бездонной памяти женский род такого вот неудобоваримого обращения, но с честью вышел из положения, прощебетав с заметной картавинкой. – Това-ищи! Наш лайнер только что отстыковался от терминала орбитального космопорта планеты Адагрух-Я’латна и приступил к подготовке к гиперпространственному броску к станции Терранта. Прошу привести спинки ваших кресел в вертикальное положение и застегнуть привязные ремни. На время подготовки к старту будет отключена искусственная гравитация и, поэтому просим всех пассажиров оставаться в зафиксированном положении до тех пор пока не погаснут световые табло, расположенные на передней стенке салона. Предупреждаю, что все, проигнорировавшие данную просьбу экипажа будут немедленно иммобилизованы впрыскиванием транквилизатора типа «новокураре» посредством шприц-иглы, расположенной в сиденье каждого кресла. Приношу свои извинения за возможные неудобства…

«Ни фига себе „неудобства“! – не дослушав, я лихорадочно принялась искать клавишу, освобождающую ремни, так как получить в заднее место дозу какого-то там „кураре“, пусть даже „ново“, мне совершенно не улыбалось. – Как-то я совсем позабыла про эти изуверские штучки!..»

Все пассажиры были заняты тем же, стараясь как можно быстрее выполнить «просьбу экипажа», вернее, предложение от которого невозможно отказаться. Большинство из них, как легко можно было заметить, одновременно, пытались до минимума сократить контакт своего седалища с подушкой сиденья, еще минуту назад казавшегося таким удобным и мягким.

– Температура за бортом – плюс тридцать пять градусов… – как ни в чем ни бывало продолжила кибернетическая садистка.

– Х-х-ха! – хором выдохнул салон, второй раз на подобный прикол попадать не желавший.

– …по шкале Кельвина, – бесстрастно разочаровал всех, возомнивших