Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги (СИ)

Как дотащил… и сам не помнил. Но дотащил. Уже на аппарели — перехватил пулемет, дал длинную, злую очередь в сторону наступающих от Ила с зеленым полумесяцем боевиков. Те — попадали на бетонку, открыли ответный огонь — но не все…

В грузовом отсеке Ильюшина — какой-то козел из экипажа — ткнул в лицо Николаю стволом АКМС. Подрагивающий в руках автомат и глаза, полные паники — такие не опасны противнику, опасны большей частью своим же — в панике могут натворить что угодно.

— Шо це делается? Ты хто такий?

Козел… Тот самый украинец, мать его, откуда только он тут взялся…

— Поднимай самолет, пи…ор! — заорал по-русски Николай — всех завалят к е…ной матери!

— Я не могу, це…

Николай отбил ствол автомата.

— Взлетай, убью!!!!

— Понял…

Украинец бросился обратно в сторону кабины…

Двести патронов в стандартной ленте короткого Миними — очень даже немало. Позаимствовав у раненого француза — оказывать помощь было некогда, к тому же своим он не был — еще одну ленту и бросив ее на шею, как революционный матрос — Николай бросился к боковой двери, чтобы защищать самолет, пока он не взлетит…

Откуда взялись эти п…ры? Кто они вообще такие…

Ублюдки успели продвинуться, на появление Николая они ответили огнем и чуть не попали. Он открыл ответный огонь. Отдача у Миними была совсем слабая, пулемет удерживался в руках, исправно, как старая швейная машинка с ножным приводом стрекотал, перерабатывая ленту и поливая все огнем. EOTECH как нельзя лучше подходил для ближнего боя — а уроды подошли к самолету метров на триста, не больше, их надо было сдерживать. Ильюшин на котором прибыл противник — был не меньше, чем в пятистах метрах, основной бой шел за здание аэропорта, и, кажется — за компаунд ООН. Николай примерно прикинул — сколько мог привезти даже один Ил-76. По минимуму сотка десантуры с солидным запасом боеприпасов и со средствами усиления типа ПТРК вместится… а это серьезная сила…

Самолет тронулся — и Николай решил убираться из зоны обстрела, пока кому-то из этих уродов не повезло…

Добив остатки ленты, он убрался в самолет, перезарядил пулемет свежей лентой. По самолету стреляли… но это военная машина, она взлетит даже с повреждениями… только бы из ДШК не долбанули. Тогда будут проблемы…

Начал закрываться грузовой люк в корме. Снова выскочил этот украинец…

— Взлетаем!

— Да вижу… Ты кто такой?

— Мыкола я. На контракте ООН.

Б…дь!

— А ты тут как оказался?

— Каком кверху! Мы заправились?

— Ни! Садиться треба!

Б…дь!

— Закрой двери!

— Зробымо!

Господи, спаси и сохрани… Господи, спаси и сохрани…

После всех этих разборок — он хотел только одного, убраться нахрен отсюда, и как можно быстрее…

Как-то странно крикнул украинец… сдавленный, оборвавшийся крик. Николай резко обернулся…

В салоне уже был француз, явно француз, потому что форма была черной, такой же как у остальных французов. Лез еще один. Николай мог срезать их всех одной пулеметной очередью — но не стал этого делать. Украинец сидел у борта, держась руками за разбитое в кровь лицо, автомат валялся рядом…

Самолет шел все быстрее и быстрее. Николай отступил за ящики…

Когда французы — а их было шестеро, один раненый — забрались в самолет — то увидели направленный на них ствол ручного пулемета с заправленной в него свежей лентой. И пулемет был в руках человека, которому ничего не мешает нажать на спусковой крючок — они прекрасно это просекли…

— Стволы туда, сами — в хвост — прокричал Николай, сопроводив слова весьма выразительным движением пулеметного ствола — стреляю на первое движение…

Сирт. Морской порт

29 июля 2015 года

Вертолеты появились еще раньше — складывалось такое впечатление, что им вообще не требовалось готовить вылет. Хотя это имело объяснение — Шарль де Голль боролся с пиратством, у них должен был стоять дежурный вертолет с досмотровой группой на палубе.

Вертолеты приближались на довольно большой высоте — это был большой, трехдвигательный Мерлин в сопровождении морского Тигра, совместного, франко-германского вертолета. В отличие от германского варианта — у французского кроме ракет — в носу стояла тридцатимилиметровая пушка.

— Они идут, босс… — сказал Ирландец.

— Подсвечиваю цель. Обозначь наше местонахождение, а то у них хватит ума врезать по нам.

— Да, босс.

Ирландец активировал стандартный лазерный маяк НАТО американского производства и снова взялся за прибор наблюдения…

Только в последний момент — он по звуку вертолетных лопастей понял, что что-то не то. Повернувшись, он увидел, как Мерлин, висит в воздухе, развернувшись к ним бортом — и в широкой бортовой двери (это был спасательный вариант, разработанный первоначально для ВВС США) — установлена скорострельная двадцатимиллиметровая пушка со щитом из прозрачного бронестекла. И ствол этой пушки смотрит прямо на них, на минарет.

— Эй, какого хрена… — он выхватил из кармана небольшой фонарик, какой был у каждого спецназовца за линией фронта и начал подавать условный сигнал «я свой» — вы что там, совсем охренели.

— Ракетчик на палубе! — выкрикнул снайпер и выстрелил. И в этот момент — скорострельная пушка французского вертолета открыла огонь по минарету…

Того, как два французских вертолета вели бой с хорошо вооруженным отрядом пакистанских боевых пловцов, оказавшихся на судне с монгольским флагом, как оба они оказались сбиты многочисленными пусками ракет MANPAD, как два истребителя-бомбардировщика Рафаль, поднятые с Шарля де Голля обрушили на судно шесть тонн бомб, поставив точку в этой истории — британцы уже не видели — они были убиты. Убиты своими же.

Бывшая Ливия

Заброшенная база ВВС Ливии

Ночь на 30 июля 2015 года

— Топлива совсем ни! Командир говорит — садиться треба! Тут база есть, он с нее давно летал, знает!

— Добро, садитесь!

Как всегда и бывает — после большого и резкого движняка наступил отходняк. Двое суток без нормального сна, как минимум две контузии, общая взвинченность — делали свое дело. Николай едва держался, на последних силах — но все-таки держал себя в сознании. Ствол пулемета был направлен на группу обезоруженных французов в хвосте самолета…

Микола был его союзником, вынужденным, но союзником. Постоянно появляясь в десантном отсеке, он с откровенной злобой посматривал на французов, но предпринимать что-либо боялся — словно чувствовал, что Николаю это не понравится.

Сели скверно, на последних литрах топлива — но сели. Самолет ударился о заваленную песком бетонку, подпрыгнул, потом его повело… из-за песка у колес не было нормального сцепления с бетоном ВПП. Пробег получился длинным… но эта полоса была построена для истребителей, транспортнику с коротким взлетом и посадкой этого хватило. Остановились еще на полосе…

— Опускай рампу! — приказал Николай. Рисковать и пускать французов через боковые двери он не хотел — даже без оружия. Они были опасны…

— Зробымо! — привычно ответил Микола.

Когда рампа опустилась — Николай показал французам стволом пулемета.

— На выход. Раненых оставьте. Попробуете бежать — пристрелю, нахрен.

Французы повиновались. Николай отдавал команды по-английски, чтобы создать впечатление того, что ничего не понимает по-французски. На деле же он понимал и достаточно много.

Они спустились на занесенную песком полосу — ноги утопали по щиколотку. Дул ветер — горячий, неприятный, играющий песком. Ветер Сахары.

— Так… Для начала — кто владеет английским, шаг вперед.

Четверо. Неплохо…

Подошел Мыкола, с автоматом.

— Помочь? — он кровожадно посмотрел на французов.

— Не нужно. Осмотрите самолет. Пошляйся по окрестностям, посмотри, что тут есть и как можно выбраться отсюда.