Смерть «попаданцам»! Противостояние

Евгений Лысов

Смерть «попаданцам»! Противостояние

Часть первая

Глава 1

Джинсы «на бегемота». Это у нас будет раз. Поло - это два. Кроссовки (дорогие и хорошие) - это в активе за номером три. Главное не паниковать. Есть еще борсетка. В ней «ствол» (интересно, это тянет на расстрельную статью?), документы, деньги, два коммуникатора. Они сейчас особенно актуальны, да… Я стиснул зубы и постарался взять себя в руки. В принципе ситуация не самая редкая. Сам читал о таких раз сто. Правда, это была фантастика, конечно. Но… Итак, что мы имеем на данный момент: Срезал на машине путь к дому через лесной участок шоссе. Неожиданно яркий свет. Только и успел дать по тормозам. Итог - ни шоссе, ни света. Судя по небу - раннее утро, светает. Машина стоит в «трех соснах». Слава богу, ни царапинки, но выехать не представляется возможным. Коммуникаторы не фиксируют ни сотовой сети, ни спутниковых сигналов навигации. В общем, есть от чего слегка занервничать. Масла в огонь подлили следы человеческой жизнедеятельности. Точнее, обрывок газеты, который к ним прилагался. Обрывок нес гордое имя «авда» и остатки даты: «ая, 1939 год. Четверг». Ниже было что-то неразборчивое, да и врожденная брезгливость подавила малейший интерес к содержанию. Гораздо важнее и интереснее был тот факт, что «следы» были вполне свежими (и «благоухающими», так что долго рассматривать пейзаж я не стал), да и газета раритетом ну никак не смотрелась. Честно говоря - вариант, что кто-то решил употребить не по назначению антикварную газетку 70-летней давности, я даже и не рассматривал. Старина Оккам не позволял. Я вернулся в машину, откинул спинку сиденья и постарался расслабиться. В голову лезли Конюшевский с Буркатовским. Ясно было, что, судя по всему, я нарвался на неизвестную мне хроноаномалию. Предсказать, как поведет себя Парадокс, я, честно говоря, с ходу не могу. Все зависит от целого ряда факторов. В зависимости от рабочей теории я могу изменить все будущее, могу оказаться лишним фактором, могу вообще потерять память и самого себя. И даже не попасть в эту хронолакуну… Впрочем, это уже из области легкого маразма. Как минимум я - есть. Значит, причинно-следственные связи не нарушены. Со временем мне, конечно, «повезло». Во всех смыслах. С одной стороны, это - великолепная фора, в условиях СССР позволяющая красиво «сыграть». С другой, я, являясь фактором нестабильности, автоматически меняю все, к чему прикоснусь. Иными словами, любая моя предикция верна только до тех пор, пока я не повлиял информацией на то, что пытаюсь предсказать. Коснулся, и все поплыло в неопределенность. Хорошо хоть не 37-й. Я открыл глаза. Лес никуда не делся. Тяжело вздохнув, я взял борсетку и тихонечко выполз из машины. В пробуждающемся подмосковном (почему-то я был уверен, что переброска была только во времени) лесу пели птицы. Какой-то зверь быстро протопал за спиной. Пахло влажной травой, слегка хвоей. Судя по всему, человеческое жилье было относительно недалеко. Я прикинул направление на Москву, махнул рукой на автомобиль и бодро зашагал в город.

Глава 2

- Проходите, гражданин. Садитесь, - следователь пока был вежлив. В принципе объяснения таковой вежливости лежали на поверхности. В борсетке находились устройства, которые было трудно скинуть со счетов. Тем более что, как включить «даймонд», я успел показать товарищу милиционеру, которому, собственно, и сдался. Молодой сотрудник впал в легкую прострацию, но бдительности при этом не потерял. Таким образом, я был доставлен в околоток, а «шпионский прибор» был предъявлен начальству. Спустя еще минут 20 за дверями послышалось приближающееся пофыркивание, и в околоток прибыл собственно следователь. Они что-то перетерли с начальством местного отдела, после чего меня вполне вежливо препроводили в кабинет с двумя стульями и столом с лампой На столе помимо прочего лежали оба моих КПК, органайзер с документами и разобранный «стример». Отдельно лежало несколько патронов и магазин. Остального содержимого борсетки не было, впрочем, скорее всего пока просто сочли нецелесообразным тащить ее всю. - Добрый день. - Я подошел к столу и приземлился на стул. Стул был деревянный, так что под моей массой протестующе заскрипел. Следователь посмотрел на меня удивленным взглядом. - Скажите, а сколько вы весите? - Я? Ну, примерно килограммов 130. А что? - Да нет, пока ничего. Что вы можете пояснить по поводу этих предметов? - Следователь обвел рукой коллекцию на столе и выжидательно на меня уставился. - Хм… Ну, даже и не знаю с чего начать. Давайте вы лучше будете меня спрашивать по каждому конкретному изделию? Следователь испытующе посмотрел на меня, после чего взял в руки «Стример» и попытался его собрать. Как ни странно, со второй попытки у него это даже получилось. - Ну, например, вот этот пистолет. - следователь оттянул затвор, поставив его на задержку. - В просвете ствола странная конструкция, которая приведет пистолет к взрыву, если попробовать из него стрелять чем-то твердым. Сами патроны заряжены резиновыми пулями. При этом, в случае попадания, пуля спокойно пробивает навылет оба борта жестяного ведра и плотно застревает в деревянной стене. - Тут я потупился. Патроны «магнум» формально для «Стримера» запрещены не были, но то, что на «макарыче» подходило вплотную к границе разрешенного, на «Стримере» эту грань в силу продуманности конструкции оставляло очень далеко позади. - Что это за оружие такое? - Это оружие самообороны, товарищ следователь. Не летальное… Не смертельное оружие. Сделано специально для ношения и применения гражданскими лицами. - Это в какой, интересно, стране? - Следователь добил магазин и загнал его в пистолет. - Надписи на английском, в САСШ вроде оружие носят обычное… - Товарищ следователь. Я отвечу на любые ваши вопросы, но с маленькой оговоркой. Следователь напрягся. - Речь идет не о тайных обществах, не о шпионаже, не о заговорах. Просто некоторые ответы проходят по категории совсекретно. Информация, которая может быть доступна только членам политбюро. Да и то не факт, что всем. Я не прошу вас верить мне на слово. Равно как и не прошу вас немедленно все бросить и связать меня с Лаврентием Павловичем лично. Я просто дам вам ответы на ваши вопросы. Настолько, насколько это не нарушает секретности. А вы уже сами решите, стоит ли передавать дело выше. - Да уж решу. - Следователь достал пачку «Казбека» с гарцующим горцем, вынул папиросу, затянулся. От ядреного табачища меня аж скрутило. Неверно истолковав мою рожу, следователь придвинул папиросы и коробок спичек ко мне. - Спасибо, я не курю. Итак - это пистолет, конечно, не американский. Это турецкое производство. К слову, я не имею ни малейшего понятия, разрешено у них нынче гражданское оружие или нет. Факт то, что там и тогда, где и когда я купил это оружие, - это было единственное адекватное средство самообороны для гражданских лиц. Дальнейшее, боюсь, уже проходит как совсекретно. - Хорошо. - Следователь сделал хорошую затяжку. - Тогда расскажите мне вот про это. На стол лег «даймонд». - Это универсальное коммуникационное устройство. - Рация? - заинтересовался следователь. - Нет, не рация. Точнее не только рация. Скорее, радиотелефон плюс записная книжка, плюс граммофон, плюс карманный кинотеатр и кинокамера. Ну и фотоаппарат до кучи. Следователь впал в легкую прострацию. Судя по всему, ранее так ему еще уши не крутили. - Слушай, Ярослав Владимирович, ты сейчас надо мной издеваешься? - Следователь привстал, сжав руку в кулак. Я слегка откинулся на стуле. - Я это могу показать, с вашего разрешения. К слову, я так понимаю, в мой паспорт вы уже заглянули. - У тебя есть пять минут. Показывай. - «Даймонд» скользнул ко мне по поверхности стола. На первых аккордах «Частушки» великого Свиридова у следователя вытянулось лицо. Инструментальная партия, пусть даже и через хреновый динамик коммуникатора, впечатляла. То, что ничего общего с механическим извлечением звуков по типу музыкальной шкатулки тут не имелось, понял бы и самый очевидный профан. Я остановил музыку и вызвал «камеру». В голову пришла забавная мысль. - Товарищ следователь, простите, вы не могли бы сказать, как вас зовут? - надо ли говорить, что окошечко камеры было направлено на доблестного сотрудника органов. - Лейтенант государственной безопасности Сомов, - несколько растерянно ответил еще не пришедший в себя после импровизированного концерта Свиридова следователь. - Спасибо, товарищ лейтенант. Теперь я вас прошу посмотреть вот сюда… Лицо несчастного лейтенанта надо было видеть. Мужика натурально перекосило. Особенно когда он еще и услышал собственный голос со слегка офигевшими нотками: «Лейтенант государственной безопасности Сомов». Лейтенант настолько сомлел, что, видимо, забыв, что я вроде как подследственный, пробормотал: «У меня правда настолько мерзкий голос?» - Да нет, товарищ лейтенант. С голосом у вас все в порядке. Это психологический эффект, возникающий у большинства людей, слышащих свой голос в первый раз со стороны. Впрочем… Вам, кажется, еще нужно показать возможности записной книжки? - Не нужно. Спасибо. - Лейтенант поднялся из-за стола и крикнул охрану. Спустя десять минут к восседал в отдельной камере при все том же отделе с кружкой горячего чая и несколькими пряниками и ждал дальнейшего развития событий. Собственно, пряники меня добили. Оторвал от сердца кого-то из местных служивых, не иначе. Во «враги народа», по крайней мере, пока что меня еще не записали. Перед тем как сбежать, товарищ Сомов приказал мне проинструктировать его, как пользоваться комом и, в частности, как запускать «кино». Решив не мудрствовать лукаво, я заранее вывел на экран плеер с загруженной записью нашего бравого лейтенанта, а заодно и добавил в список воспроизведения пару записей из личного архива («Я и моя «баная кошка», как называет сей жанр искусства «Луркморье»). Объяснив, куда надо коснуться пальцем (данная концепция управления лейтенанта в очередной раз ввела в ступор) и строго-настрого запретив ему касаться обычных кнопок, я был отпущен в отведенную специально для меня камеру «с повышенным комфортом», в то время как лейтенант ускакал, надо полагать, куда-то в направлении Лубянки.