Одиссея "Варяга"

       - Да не волнуйтесь вы так, Григорий Павлович, присаживайтесь, выпейте еще чаю. Вестовой! Тихон, братец, принеси-ка еще заварочки, да покруче сделай. Нам сегодня много чаю понадобится...

       А за свое, как вы явственно подразумевали, самодурство, я, если войны не будет, отвечу перед Алексеевым сам. И за пароход тоже отвечу, кстати его капитан так расстроился, что даже отказался принимать участие в нашем совете... Отвечать я буду по всей строгости, как начальник отряда, и ни за чью спину прятаться не намерен.

       Вот только, к сожалению, не отвечать перед начальством нам придется, господа. А придется воевать. И умирать. Я думаю, завтра к обеду нам предъявят ультиматум - или выходим из Чемульпо и Уриу нас топит, или не выходим, и он топит нас прямо на рейде. Под осуждающими взглядами остальных стационеров. Мол, трусы русские, не вышли на бой, теперь нам могут случайными осколками краску поцарапать.

       Сдержанные смешки большинства офицеров были прерваны взволнованным голосом штурмана с "Корейца" мичмана Бирилева.

       - Хорошо! Допустим, вы, Всеволод Федорович, правы, и война начнется завтра. Допустим, что спрятав честь нашу в карман, мы сможем подорвать минами "Асаму". Но что потом? "Варяг" на полном ходу, значит, прорывается, а мы? Что нам-то делать? Особенно меня порадовал ваш приказ о таране с последующим взрывом погребов. У нас на борту почти две сотни душ!

       - Во-первых, Павел Андреевич, война начнется не по моему желанию, а по японскому. Отменить я ее не могу, как бы не хотел. А на войне, как Вы понимаете, потери неизбежны. Поэтому всем нам нужно взять себя в руки. Это насущно необходимо для того, чтобы скорее закончить ее единственно приемлемым для России финалом - скорой и неоспоримой нашей победой.

       Во-вторых, специально для вас повторяю, полная команда "Корейцу" не нужна. Кстати, людей у вас на борту не две сотни, а сто семьдесят три, впрочем, вы ведь на канонерке меньше месяца, могли и не успеть сосчитать...

       Расчеты носовых восьмидюймовок, это, простите, наш единственный шанс, нужны полные. Кормовой шестидюймовке достаточно сокращенного, вряд ли ей много придется стрелять, то же самое с малокалиберками. Машинная команда и кочегары - тоже половины должно хватить, полного хода вам держать не надо, но маневрировать надо точно, минеры, чтобы обеспечить один выстрел и, пожалуй, все. Я думаю, можно позвать добровольцев. Из офицеров я вынужден забрать штурмана, старшего офицера, артиллерийского офицера и врача.

       - Лекаря то зачем забираете, Всеволод Федорович? Как нам с ранеными быть? - мрачно поинтересовался, взглянув из подлобья на Руднева, худощавый, по внешности напоминающий мадьяра или цыгана мичман Бутлеров, вахтенный начальник канлодки.

       - На стационерах есть свои врачи, Александр Михайлович, а у меня, боюсь, будет раненых с полкоманды. Так что - не обессудьте...

       Теперь вернемся к тому, как вам быть и что делать далее. Если "Асама" после взрыва двух мин, вашей и Берлинга, будет выведена из строя, вы обстреливаете "Чиоду". Вроде в ордере у японцев она должна быть следующая, как-никак, а тоже поясной крейсер. Причем я бы порекомендовал для каждого залпа "высовываться" из-за корпуса "Асамы", а для перезарядки сдавать задним ходом, прячась за ним. Тогда преимущество в скорострельности 120-миллиметровок "Чиоды" будет скомпенсировано, зато пары ваших фугасных 8" бомб ей для выхода из строя вполне может хватить. Да, и не забывайте любое шевеление на палубе, в казематах и на марсах "Асамы" пресекать огнем ретирадной пушки, противоминной мелочи и даже винтовок, а то прозеваете один-два ее восьми- или шестидюймовых снаряда, и прощай, "Кореец"!

       Как только вы получите повреждения, после которых ведение боя будет невозможно, команду в шлюпки, поджигайте запальные шнуры, заранее отмерьте десять-пятнадцать минут, направляйте брандер имени "Корейца" на "Асаму", чтоб ее подольше поднимали и чинили, и гребите назад в Чемульпо.

       Если до "Асамы" дотянуться не сможете, попробуйте потопиться на фарватере. Но в этом случае крюйт-камеру лучше не рвать - может разнести корабль на кусочки, а любое крупное препятствие, блокирующее судоходство в Чемульпо, будет костью в горле у япошек при высадке армейского десанта. Тем более, что им здесь кроме местного порта и высаживаться особо негде.

       - Могут по глубинам в бухте Асан, хотя там с пирсами проблема...- задумчиво протянул Бирилев.

       - Во-во! Там им серьезно повозиться придется. Да и до Сеула еще топать. Но это будут их проблемы. Вернемся к нашим.

       Мне вовсе не нужно, чтобы моряки "Корейца" героически погибли. Наоборот, они должны выжить и рассказать НАШУ версию событий, иногда на войне это важнее, чем выигранное сражение. А по поводу тарана... Я думаю, про бриг "Меркурий" и пистолет Казарского все помнят? [10] Так вот, если мы хотим выиграть эту войну, командир любого японского корабля, даже "Микасы", должен после нашего завтрашнего боя бояться просто сблизиться с любым самым занюханным русским миноносцем! Как турки боялись! Да и шансы на выживание не знаю где выше, на "Корейце" или на "Варяге", где лично вам, Павел Андреевич, придется завтра быть.

       - На крейсере труса праздновать!? Своих погибать бросив? Да Вы...- обиженно вскинулся было Бирилев.

       - Не говорите глупостей, молодой человек! Просто мне до зарезу нужен на борту еще один штурман. Зачем, простите, позже. Но это приказ. А "Корейцу" штурман уже ни к чему, дедушке с рейда завтра не уйти...

       - Вы так говорите, Всеволод Федорович, будто точно знаете, что нам завтра идти в бой смертный. А ведь...

       - Вениамин Васильевич! Верите Вы, или не верите, но драку по сценарию "семеро на одного" на завтра нам всем уже заказали. Только, простите великодушно, Вы разве уже вернулись с "Сунгари" или все еще на пути туда? Ваша же идея с бетоном, любезный, Вам и выполнять. Инициатива - она наказуема!

       Нервные смешки собрания медленно, но верно переходили в нормальный здоровый смех, чего собственно, и добивался командир крейсера, как бы его не звали. Обе его персоналии наперебой голосили, что с техническими деталями можно разобраться и позже, а вот поднять дух команды и особенно офицеров перед боем сейчас гораздо важнее.

       - Простите ради Бога, замешкался, вернее, заслушался. Вас послушать, так вы к этому дню будто год готовились! Только без меня ничего важного, пожалуйста, не обсуждайте, хорошо?

       - Христом Богом клянусь, будем пить "адвокатов" и музицировать! Все, кроме господ минеров... А готовился не год, а всю жизнь. Как и вы, господа.

       - Музицировать!?

       - Так точно, господа офицеры. Кто у нас силен на рояле? Из "корейских" никто нашему Эйлеру конкуренцию не составит? Да, знаю я, что у вас там лучшая солистка - певчая канарейка, а Степан Иванович больше гитару предпочитает.

       Значит, Дмитрия Павловича и будем просить... Мне тут давно пришла в голову идея гимн "Варяга" написать, а сегодня по возвращению "Корейца" как обухом по голове ударило, повод-то какой! Вот вроде что-то получаться стало [11], давайте вместе попробуем. Я попробую напеть, а вы, будьте любезны, подберите ноты.

       - Ноты!? Дел же невпроворот, а вы музицировать, Всеволод Федорович!

       - Больше скажу. Завтра надо будет до обеда и команду обучить песне. Им она пригодится дух поднять, да и помирать с музыкой веселее будет! Считайте это моей командирской блажью. Но, господа, команда должна идти в бой не потому, что она должна. Люди должны в него рваться! Тогда завтра у нас всех будет шанс...