Как воспитать ниндзю (СИ)

Я подозвала двоих юношей из тех пареньков, которые намеревались в селе на мне жениться – старшие братья тех, что сейчас караулили коней.

– Хотите работать у меня? – спросила я, подкидывая на руке золотую монету в десять фунтов. Здесь столько некоторые юноши не зарабатывали и за год.

Они оба зашевелились – я же знала, что они еще не нашли работу. Короче, за короткое время я наняла ей двух охранников, распорядителей и слуг. Я умела это делать. И делать так, чтоб люди служили честно. Я видела их сердца – в людях меня жизнь научила по возможности не ошибаться. Они будут верные и честные, и станут хорошей опорой в имении. Я тоже отдала им приказания, что им нужно будет сделать, когда меня не будет. Они послушно склонились почти до земли.

Только эти двое (отец и дочь) теперь смотрели на меня чуть не со страхом.

– А сейчас, – спохватилась я, – вы, де Бофор, пойдете вон к тому мужчине и передадите ему эту записку, чтоб он мог заняться вашим делом. Вы передадите эту записку Ники... лорду Николаусу Кентукийскому, – быстро поправилась я, – чтоб он все решил... – я искоса поглядела на Ники, который шел важным павлином, ибо он тут был действительно, самым знатным, самым богатым, самым-самым даже среди них. Мелкая знать стелилась по обе стороны от него, дамы улыбались. – И передайте ему этот кулон, он знает, от кого он, – я сняла его с шеи.

Увидев кулон, девушка сдавленно ахнула, раскрыв широко глаза. Мать у нее была дворянка, так что она имела маленькое представление, сколько стоит такая драгоценность.

Видя, что тот даже боится взять в руку такую ценность, чтоб ненароком не повредить, я нахмурилась. Я умела если надо приказывать без слов. Говорили, что в такие моменты в уголках моих железных глаз прорезалась сталь, но я этого не видела, самой не видно.

Он поспешно схватил записку и кулон, и почти побежал к лорду. Который так кстати оказался там, где нужно.

Несмотря на деньги, этого де Бофора с дочерью, кажется, не оставляло сомнение в реальности происходящего. И дочка во все глаза смотрела, как отец ее подходит к этой важной персоне.

Тот сначала даже не понял, и попробовал отослать. А потом брезгливо и неохотно взял записку.

Дочь де Бофора задрожала от страха и неудобства.

И тут взгляд Ники упал на подпись, и лицо его изменилось. А потом он увидел кулон, и заозирался во все стороны, даже поклонившись зачем-то де Бофору. Ясно видно было, как он кого-то выглядывает.

Я, смеясь, быстро нагнулась за спину дочери де Бофора, пригнув и ее, чтоб нас не было видно.

Было видно, как Ники стал расспрашивать и внимательно слушать де Бофора, еще перечитал записку, выслушал еще раз совершенно скучный и неловкий рассказ того, потом похлопал по плечу и даже пожал руку.

– Успокойтесь, все будет нормально... А давно вы знаете ее Величество? – донесся до нас его голос.

Я увидела, как лицо девчонки возле меня в ужасе вытянулось.

– Успокойся, он шутит! – шепнула я ей.

– Лу!!! – закричал Ники в пространство, вовсе и не думая шутить, оглядываясь во все стороны. – Где ты!? Кончай играть, с меня шкуру снимут, если я тебя не привезу обратно! Король чуть не убил сына, а министр слезно извиняется за свою глупость, и клянется, что он не виноват!!! Старший принц с него шкуру снял, обещал сделать козликом, он молит, чтоб вы выполнили, что он просил... И королева лично прислала Мари приглашение на рождественский бал, она хочет видеть юбку, закружившую голову кое-кому, и намылить ей голову!

 – Какого черта он громко кричит это на всю Францию! – зашипела от злости я. – Какой позор на мою голову! Я же сказала твоему болвану, что меня нет!

– Там чернила не просохли, – заметила девушка.

Поняв, как быстро она пришла в себя, и поучает меня, как мама и Мари, я хихикнула.

– Смотри, а то действительно окажусь Величеством... – угрожающе шепнула я, сделав страшное лицо.

– Ты знаешь, я не боюсь королей, – со смехом сказала она, приходя в себя. – Я была как-то при английском дворе, пока мама была жива, и видела...

Она поглядела на меня, внимательно вгляделась в черты, и лицо ее почему-то исказилось настоящим ужасом...

Глава 32

Ну ты и лошадь

Я не слушала ее и не глядела на нее.

Слава Богу, ярмарка кончилась, и сейчас тут почти никого не было. И вряд ли кто обратил внимание на крик Ники, ибо он стоял сейчас в загоне, и никто не видел, кто кричит. Мало ли криков и кто кого зовет.

Я заржала лошадью, имитируя тот страшный крик, который издают лошади в минуты опасности. Заржала страшно, надрывно, нагнетая панику. Только глупец думает, что птицы, лошади, волки, шумят без смысла. В моей долгой жизни по особенности воя волков я не раз узнавала, что движутся люди и даже их количество – волки передают это друг другу.

Нужно только наблюдать. И птицы подают сигнал опасности. И лошади ржут, умирая. Не раз мне приходилось пугать лошадей, и несколько раз лошадиная паника унесла коней эскадрона. Оставив, естественно, меня живой против полка.

Лошади заволновались, заржали. Раздались крики, люди бросились усмирять лошадей и про меня все забыли. По крайней мере, Ники замолчал. Болван!

Девушка со страхом смотрела на меня.

– Пора ехать! – сказала я, сворачивая удавку-лассо с пояса и открывая двери в клетку.

– Ты что, с ума сошла!?! – дернулась девчонка. – Сумасшедшая! Погибнешь!! Остановись!!! – она частила уже близко к истерическому помешательству.

Появившийся нежданно ее отец де Бофор, попытался уцепиться в меня.

– Куда!?! Он же бешенный!

– Не мешайте мне! – прошипела я, ударив по руке. – Я купила этого коня! Уведи девчонку и не суйся ко мне, иначе я действительно могу погибнуть, когда ты меня отвлечешь и дернешь, и я не замечу действия коня!

Слава Богу, отцовский инстинкт сработал, и он схватил дочь и меня одновременно.

Я вырвалась и взлетела на ограду, улыбаясь.

Конь заметался.

Я ласково и призывно заржала ему.

Он остановился и прислушался.

Я опять заржала.

Ласково-ласково, тихо-тихо.

Он стоял, не веря своим ушам. Явно был дезориентирован. Вроде и лошадь, а выглядит как-то не по нормальному.

Фыркнув, я откусила теплый и так вкусно пахнувший кусок хлеба. Он заметно заперебирал ногами. Голоден. Он же ничего не ел, от чего пахло людьми.

И от чего не пахло, а так его не выпускали.

Я ржала и вдруг вбросила ему этот кусок в рот. Ему пришлось прожевать его.

Еще пару раз, и он просто уже поймал хлеб из моих рук, пока я успокаивала его. Я не причиняла ему больно, я болтала как заправская лошадь, я кормила вкусным и хорошо пахнувшим.

А вот на то, что я накинула на него осторожно лассо, сопровождая это ласковым ржанием, он уже не отреагировал, пожирая жадно хлеб с солью. Он даже дал мне сесть и, фыркнув, осторожно оказаться у него на спине.

Загадка, да и только.

Сколько говорили, что он безумен и ненавидит людей, а сесть на него случилось куда легче, чем на дикого жеребца.

Может оттого, что я ласково ржала, гладила его?

Окончательно открыть засов изнутри было не более трудным делом, чем открыть сейф без ключа.

Привычная к коням-убийцам я каждую минуту ждала подвоха. Но он только ел, совершенно не реагируя на сидевшую на нем человечину. Даже обидно было, что на меня так не обращают внимания.

Надо сказать, что тот идиот, который запер коня в клетку для тигров, волков и медведей, заслуживал крепкого словца. Я не раз видела в Сибири, как от одного запаха шкуры убитого тигра лошади переворачивали упряжку к черту, срываясь в безумную панику. А из собак нападать на тигров решались только специально тренированные с детства тигродавы, которых с младенчества учили играть с шкурами убитых тигров и намеренно дразнили ими. Остальные жались к ногам от одного следа тигра.

Я не сразу продела ему уздечку и удила, намазав их хлебом и медом прямо на коне. Воровка я знатная, кошелек или документ вытащу, человек и не заметит. Надо знать, как и когда одеть уздечку. Причем, сделав так ловко, что он даже не заметил и не ощутил. Он так и не понял, что его заарканили. Довольно долго.