Браслет

Он поёрзал и сказал извиняющимся голосом:

- Там это... Пивко завезли. Трояк не займёшь? - и тут же торопливо добавил: - До зарплаты?

Мне стало смешно:

- Какой разговор? Конечно, займу! Только зачем куда-то ходить? Пиво и у меня имеется!

Санька, до этого деликатно помалкивавший, удивлённо поднял брови:

- А что ж тогда: "чай", "чай"! Сказал бы, что пиво есть, я бы тоже не отказался!

- Так у меня тогда его и не было. - Я открыл холодильник и достал оттуда две запотевших бутылки только что сотворённого "Жигулёвского". - Как-то и в голову не приходило....

Пашка странно посмотрел на Саньку:

- И чего она говорит?..

Я приложил палец к губам, давая Саньке понять, чтобы он пока молчал. Но тот удивился в свою очередь:

- Кто "она"?

Я поспешил объяснить:

- Это из репертуара хохмачей. - Санька скроил понимающую физиономию, а я бухнул бутылками об стол: - Угощайтесь, гости дорогие!

- Ага... Всё равно выбрасывать, - продолжил Санька за меня и пожаловался: - Ну ты и запечатал!

Крышка, в конце концов, уступила страстным уговорам, и Пашка, отхлебнув полбутылки за раз, мечтательно закатил глаза:

- Щас бы рыбки!.. Может, сходить? - И он выразительно пошевелил пальцами.

- Не надо никуда ходить, - сказал я. - Повернись и открой во-он ту дверцу.

- У него теперь всё есть! - Санька незаметно подмигнул мне, пока Пашка разворачивал свой фюзеляж, чтобы выудить из недр старинного шкафа вязанку тоже только что сотворённой тарашки. - Ну, что я тебе говорил? - ухмыляясь, спросил он у Пашки, когда тот со счастливым лицом выпрямился на стуле, держа перед собой ожерелье и плотоядно принюхиваясь.

- Честно говоря, не ожидал! - И он принялся активно исследовать её внутреннее устройство. Обычно Вовчик у нас... - Он разом вылил в себя остальные полбутылки и довольно ощерился: - Хорошо!..

- А он, как видишь, и сейчас себе не изменяет, кивнул Санька на меня. Я колдовал над чайником.

- А чё? - Пашка приглашающе указал на пиво. - Может, того?..

- Травитесь сами, - отмахнулся я. - Мало будет - ещё берите!

- А можно? - оживился скиснувший было Пашка. - А то смотрю я... - Он двумя пальцами небрежно взял выпитую бутылку за горлышко и покачал из стороны в сторону. - Фи...

- А вы, батенька, нахал! - усмехнулся размякший Санька.

Пашка уронил на стол бутылку и полез в холодильник:

- Да я чё?.. Я так...

- Ладно вам! - Я похлопал его по плечу. - Чревоугодничайте. И вот ещё, - я полез в карман, достал сотенную и положил перед ним: - Хватит?

У того глаза на лоб полезли:

- Да ты чё? Я ж трояк просил!

- Бери-бери! - Я придвинул к нему бумажку поближе. - Пока есть.

- Во даёт! - Пашка растерянно повернулся к ухмылявшемуся Саньке, как бы призывая его в свидетели. - Это ж зарплата! Наташка меня убьёт!

- А ты ей не показывай! - посоветовал я.

- "Не показывай"! - передразнил он. - А отдавать надо будет, тоже не показывать? Не-е... Не могу я...

- Считай, что я тебе презентик на день рождения подбросил, - задержал я его руку, пытавшуюся отодвинуть бумажку ко мне.

- "День рождения"! - опешил он. - Да у меня он весной!

- Я не забыл, - спокойно сказал я. - У меня тоже.

- Тем более, - для чего-то сказал Пашка. Он даже к угощению интерес потерял: бумажка приковывала его взгляд, но принять её он всё ещё не решался.

- Да ты не ломайся! - Санька деловито отхлёбывал из бутылки и потрескивал рыбой. - Дают, значит, бери!

Пашка шумно, с подвыванием, вздохнул и, пригорюнившись, подпёр голову рукой, не сводя, однако, взгляда с сотенной. Потом, вдруг очнувшись, подозрительно прищурился:

- А с чего это ты деньгами стал швыряться?

- Картину продал.

- Да ну? - обрадовался он. - Это ту, с бабой летящей?

- Не, другую, - для чего-то опять соврал я.

- Это какую же?

Я не нашёлся, что ответить и взбрыкнул:

- Да какая тебе разница!

- Ну как же! - Пашка вновь проявил интерес к угощению. - И за сколько, если не секрет?

Я переглянулся с Санькой: сказать? не сказать?

- Ты всё равно не поверишь... - отозвался тот.

- Ну почему не поверю? - Пашка взял сотенную, похрустел ею и опять бросил на стол. - Уж, наверное, не меньше куска?

Санька прыснул прямо в бутылку.

- Бери выше!

- Да ладно брехать-то! - обиделся Пашка. - Какой дурак в наше время станет платить такие деньги за картину?

- Я ж говорил, что не поверишь...

Ситуация повторялась. Только в мелком масштабе.

Я встретился глазами с Санькой и услышал его чётко направленную мысль:

"Колоться будем? Или как?"

Ловок однако! Сам мысли не слышит, но пользуется телеграфом в одностороннем порядке. И недурно!

Я едва заметно покачал головой: нет. Всё равно из моих объяснений ничего путного сейчас не получится. Во-первых, Пашка уже навеселе, а во-вторых, чтобы рассказывать такое, надо, как говорится, клиента подготовить. А этим мы займёмся чуть позже, когда "клиент" попадёт в лоно семьи. Да и вообще: второй раз подряд рассказывать одно и то же? Увольте!

Пашка хмыкнул в бутылку:

- А пивко-то ничего! Где брал?

Я неопределённо махнул рукой:

- Там, за лесом...

- Что, тоже секрет?

- Почему "тоже"? - Я прекрасно понял, что он имеет в виду, но вызова не принял.

Пашка вздохнул, допил бутылку и, лениво потягиваясь, мельком взглянул на сотенную:

- Ладно, Володь, пойду я. А чё там насчёт музона? Говорил, что-то новое? Дашь послушать?

- А вертушка фунциклирует?

- О! - подпрыгнул Пашка. - Диски, что ли?