Падшие ангелы (ЛП)

Ослепительная вспышка длилась мгновение, а за ней налетели ударная волна, дикий ветер и далекий низкий гул, словно рев разъяренного дракона. В этот раз все было намного хуже, чем в прошлый раз, потому что «Миссури» находился намного ближе к месту взрыва чем утром. Два солнца на восходе, подумал Хэлси, два солнца на закате. Он повернулся, глядя в сторону растущего грибовидного облака на том месте, где только что линкор «Айова» вел стрельбу главным калибром по невидимому противнику. «Большая дубина» исчез, изломанный и погребенный под растущим столбом кипящей воды, достигающего ста метров в ширину. В первую секунду после взрыва температура подскочила до 4 000 градусов. В полумиле от места взрыва она достигла 1 760 градусов, но лишь на мгновение. Море закипело до состояния пара, но по мере того, как температура падала, пар быстро охлаждался и оседал плотной завесой тумана, которая станет известна как «Облако Уилсона». Оно медленно поднималось, словно окончательно хороня остов некогда гордого линкора, ставшего не более чем тенью на поверхности моря.

Затем сам океан обрушился на них набегающей стеной волы, окруженной белой пеной. Взрыв породил гигантскую волну, и Хэлси ощутил, как она подняла «Могучий Мо». Однако линкор легко выдержал удар, пойдя в обратную сторону и зарывшись носом в море. В районе взрыва находилось более ста самолетов, только что достигших «Айовы». Все в радиусе километра от линкора мгновенно сгорели. На расстоянии пяти километров самолеты оказались сметены с неба ужасной взрывной волной. Самолеты на большей дистанции бросились во все стороны, некоторые почти теряли управление и едва не падали в море. Ракеты и бомба унесли жизни 165 летчиков.

В десяти милях от них пилоты второй волны вскинули руки, защищая глаза от вспышки, а некоторые даже ощутили жар взрыва, но выжили. Перед ними появилось титаническое грибовидное облако, и они разделились, чтобы обойти его слева и справа, словно пилоты Таннера, столкнувшиеся с облаком от извержения вулкана Демон. Еще один демон явился в мир, но они выжили. Никто не знал о радиации, прожигавшей их тела, но ни один из них бы не стал об этом думать, даже если бы знал. Они увидели, как «Большая дубина» погиб страшной смертью и внутри каждого из них разгорелось собственное пламя. Сотни самолетов группы Хэлси уцелели, а ударные соединения Спрага только начали подходить к месту событий.

Одним из них был Род Бэйнс, шедший в хвосте основной группы с большой бомбой ASM-N-2 «Летучая мышь» под фюзеляжем. Он видел, как по авианосцам ударили ракеты, видел, как горит «Тикондерога», пока набирал высоту, чтобы присоединиться к своим товарищам. Теперь ему вспомнилось, как Лоури потряс ему кулаком, когда он взлетал. Задайте им. Задайте им жару.

Он толкнул ручку управления двигателем вперед, набирая скорость и идя на радиосигнал «Висконсина» «Зигги» Спрага. Они все это видели. Никто не мог не заметить грибовидного облака, раздувшегося до трехсот метров и моря, все еще кипящего под вечерним небом. Тем не менее, осмотревшись, он заметил, как один из пилотов показывал ему большой палец. Все самолеты вокруг него — «Хэллкэты», «Хэллдайверы» и «Эвенджеры» — упорно рвались вперед.

— Цель уничтожена, — доложил Роденко.

Карпов не мог оторваться от грибовидного облака, внезапно охваченный картинами того, что это все означало. Они не страдали, сказал он сам себе. Все кончилось слишком быстро. В одну секунду они были, в другую исчезли. Возможно, это, наконец, потрясет американцев и они поймут, с кем имеют дело? Да, поймут. С безумным Владимиром Карповым, командующим Краснознаменным Тихоокеанским флотом, охваченным лишь стремлением к разрушению. Ты что, действительно считал, что сможешь командовать этими людьми, подчинить их своей воле, заставить выполнить твои требования? Тогда зачем, за «Адмирал Головко», за годы вражды, навязанной Западом России? Ты думал, что они будут плясать под твою дудку, так смотри, что из этого вышло. Иди и смотри!

— Вы в порядке, товарищ капитан?

Он медленно повернулся, посмотрев на Роденко запавшими и пустыми глазами. В его душе была пустота в форме Бога, подумал Роденко, но Бог был не в состоянии ее заполнить.

— Воздушная групповая цель, удаление двадцать, скорость четыреста, курсом на корабль, — голос оператора радара прозвучал особенно резко в напряженной тишине, и, наконец, вывел Карпова из прострации. Не было времени осуждать себя. Для этого время придет потом. Корабль все еще находился под атакой. Тем не менее, его движения были вялыми, а грибовидное облако, темнеющее на горизонте, вызывало у него странное ощущение нереальности происходящего.

— Товарищ капитан?

Ельцин не мог поверить в то, что видел собственными глазами. Они только что выполнили поворот на пятнадцать градусов влево, а затем произошел взрыв. Предыдущий взрыв, произведенный Карповым для демонстрации силы, произошел за более чем сто километров от них, далеко за горизонтом. Тогда они не видели взрыва, но этот произошел гораздо ближе. Они знали, что специальные боевые части имелись в погребах их собственного корабля, но никогда не видели реального боевого применения ядерного оружия. Весь горизонт словно объяло пламя.

Но затем его поразило то, что вторая волна самолетов продолжала подходить тем же курсом, обходя грибовидное облако, расцветавшее над горизонтом. И еще одна крупная группа наблюдалась на западе. Карпов приказал ему прекратить огонь, чтобы П-900 со специальной боевой частью безопасно достигла цели. Что он планировал делать дальше? Собирался ли он смести самолеты с неба еще одним ядерным взрывом, или же они должны были снова открыть огонь зенитными ракетами?

Он взял себя в руки, отринул охвативший его ужас, и приказал радисту вызвать «Киров» и запросить указаний. Ответа не было. Радист продолжал повторять: «Орлан» «Кирову», прием. Запрашиваю указаний, как поняли?… «Орлан» «Кирову», прием. Запрашиваю указаний, как поняли?…

Ощущая подавленность и понимая, что вражеские самолеты находились всего в нескольких минутах от них, Ельцин вышел из бронированной цитадели на крыло мостика с биноклем. Они шли всего в двух километрах впереди тяжелого атомного ракетного крейсера, но, взглянув в сторону кормы, он не увидел никаких следов корабля. «Киров» пропал. Что произошло?

Да, все они ощутили суровый порыв ветра от взрыва и волну, но даже его гораздо меньший корабль легко перенес их, и вражеских самолетов рядом тоже не было. Неужели «Киров» постигла та же участь, что и «Адмирал Головко», пораженный случайным снарядом американского линкора? Нет, по корме не было видно никаких признаков взрыва, а «Киров» был очень большим кораблем. Если бы с ним что-либо случилось, это было бы заметно. Но что за странное сияние озарило море? У него не было времени на подобные вопросы.

Напряженные секунды уходили, и он понимал, что «Орлан» остался один, и вскоре должен был подвергнуться массированному авиационному налету. Время уходило. Он бросился обратно на мостик.

— Воздушная тревога! ЗРК к бою. Системам ближней дальности готовность!

Взвыла сирена, и несколькими секундами спустя ракеты снова устремились из пусковых установок в носовой части палубы навстречу американским самолетам. Одна за другой ракеты с ревом уносились прочь на хвостах горячего белого дыма. А затем он услышал в отдалении низкий гул множества воздушных винтов и увидел в небе синие пятнышки, продолжавшие рваться вперед среди разрывов его смертоносных ракет.

Они приближались — «Хэллкэты», «Хэллдайверы», «Эвенджеры», и, в том числе, один конкретный летчик по фамилии Бэйнс с большой толстой бомбой «Летучая мышь» под фюзеляжем, который ощущал себя очень радостно. Он увидел что-то в море впереди и прищурился от солнечного света, отраженного от странных обводов этого корабля. Небо вокруг было наполнено хаосом, огнем и дымом. Один за другим самолеты падали, объятые пламенем.

«Да, твою ж мать», — подумал он. Цель в пределах досягаемости. Он сильно ударил по рукоятке сброса. Бомба «Летучая мышь» устремилась вперед, одна против лавины ракет, выпущенных «Орланом».