Развилка (СИ)

Выслушав историю Анны, я решил, что нужно ее вытащить из-под опеки Абвера. Но как? Сам по себе я этого не сделаю. Единственный вариант - обратиться к Тихоновскому. Пусть помогает, а я отслужу.

Анна не поверила, что у меня получится добиться ее освобождения, иначе мы это не называли, но не возражала. А я был полон решимости добиться своего и у меня все получилось. Тихоновский, выслушав мои сбивчивые объяснения, осуждающе покачал головой и попытался меня отговорить. Мол, не забивай себе голову, Андрей. Посмотри, сколько вокруг смачных девок, выбирай любую. Но я уперся и Тихоновский пообещал помочь. А спустя пару дней вопрос был решен. Каким образом? Я попытался это узнать у Тихоновского и он сказал, что позвонил в Берлин, своему куратору от СВР, а тот попросил о содействии друзей из Абвера..

Вывод я сделал верный - куратор Тихоновского, следовательно, и мой, человек не простой. Хотя бы потому, что приказ о переводе Анны из армейской разведки в Управление Казачьих Формирований отдал начальник отдела Абвер II (теракты, диверсии, особые задачи) Вессель Фрейтаг фон Лорингофен. Может и не лично, а кто-то из его приближенных. Но все равно, каков уровень? Более чем серьезный.

Девушка получила свободу и когда она вышла из госпиталя, я отвез ее на свою квартиру, и мы стали жить, словно семья. А недавно Анна получила должность переводчика в штабе УКФ, и мы часто пересекались на службе. А что касательно меня, то я сформировал группу боевиков, которая вошла в отдел "Контроль". Пока собирал бойцов, был занят исключительно этим. Но пару дней назад все затихло, вошло в колею, и вот тут я снова задумался над тем, кому мы на самом деле служим.

Официально отдел "Контроль" подчиняется Петру Николаевичу Краснову, но Иванов и Тихоновский, которые по-прежнему оставались моими начальниками, вели себя достаточно независимо. При этом они неоднократно подчеркивали, что над нами СВР - Союз Возрождения России. Что же это за Союз такой, таинственный и очень влиятельный? Я долго ломал над этим голову, пытался сложить кусочки мозаики и в итоге решил, что СВР очень мощная организация монархистов. Почему? Во-первых, Петр Николаевич Краснов и другие атаманы не потерпели бы рядом с собой чужаков, которые ведут собственную игру. А чужаки в данном случае практически все белогвардейские генералы, представители не казачьих эмигрантских организаций и офицеры РОА. Другое дело монархисты - большинство старых казаков испытывали ностальгию по тем временам, когда в Москве сидел царь. Ну и, во-вторых, я отслеживал реакцию своих начальников на те или иные события. И когда речь заходила о членах семьи Романовых, великом князе Владимире Кирилловиче и возможности возродить монархию, они заметно оживлялись.

Не факт, что я прав. Совсем не факт. Но пока все, что вокруг происходило, подтверждало мои выводы. Я казак, боевик и командир отдельной группы, проживаю на территории Доно-Кавказского Союза, который пока никто кроме немцев и их союзников не признал, и служу имперцам-монархистам. Однако меня это не волновало. Империя это не плохо, хотя вести какую-то тайную игру, точнее, быть инструментом в ней, не хотелось. Но кого интересует мое мнение? По большому счету, никого. Я это прекрасно понимал и делал, что должен.

А теперь о боевой группы "Контроля". Вместе со мной в ней тринадцать человек: Сахно и Сотников, а так же казаки, которых мы знали. Как правило, все они успели повоевать, средний возраст двадцать шесть лет, донцы, кубанцы и пара терцев. На вооружении пистолеты ТТ, автоматы ППД и пара ручных пулеметов Дегтярева. База в частном доме невдалеке от Атаманского дворца, где сейчас заседает правительство Доно-Кавказского Союза. Жалованье в немецких рейхсмарках, что очень неплохо, поскольку в РОА использовались более дешевые оккупационные марки. И знали о нашем существовании немногие. Разумеется, Иванов и Тихоновский, которые часто сопровождали высших чинов ДКС в поездках, Краснов-старший и Краснов-средний, а так же командир Атаманской конвойной сотни войсковой старшина Константинов и комендант Новочеркасска генерал-майор Седых. Тренировочный лагерь на левом берегу Дона, кстати, всего в пяти километрах от базы отряда "Фалширм", который до сих пор бродит по тылам большевиков. Боевых задач пока нет. Однако сегодня все должно измениться и нам придется поработать...

Прерывая мои размышления, Анна сонно повела плечиками и открыла глаза. Я продолжал на нее смотреть и она, заметив это, лучезарно улыбнулась и сказала:

- Доброе утро, милый.

- Доброе утро, дорогая, - отозвался я.

- Давно ты за мной наблюдаешь?

- Не очень, минут десять.

- Сколько сейчас времени?

- Почти семь.

- Пора вставать.

- Да, - согласился я с ней и поцеловал девушку в губы.

Мы покинули постель и спустя час, позавтракав, покинули съемную квартиру. Анна была строгом деловом костюме, в легком полупальто и шляпке, вид очень интеллигентный и заметно, что в ней течет дворянская кровь. На мне немецкий офицерский мундир без знаков различия, поверх него перетянутая ремнями бекеша, на голове кубанка, а на ремне, разумеется, пистолет. Кинжал и шашку носил редко, только под черкеску.

Прежде, чем отправиться на базу, я проводил Анну. Сегодня в Новочеркасск прибывает французская делегация, и она понадобится. Понятно, что среди высшего казачьего генералитета и немногочисленного дворянства многие свободно владеют французским языком. Но необходимо соблюдать протокол и кто-то обязан вести стенограмму переговоров. Так что денек у Анны намечается не из легких.

Девушка предъявила пропуск казакам охранной сотни, которые оберегали правительство Доно-Кавказского Союза от врагов, и вошла в Атаманский дворец. Ну а я посмотрел на мрачное октябрьское небо и пошел по своим делам.

Личный состав группы был на месте, и я принял доклад дежурного, который оставался на базе ночью. Как обычно, без происшествий.

Я прислушался к шуму дождя, который забарабанил по жестяной крыше, удовлетворенно кивнул и заварил чай. После чего подсел к казакам, которые расположились вокруг печки и гутарили за жизнь. Только сделал первый глоток, как появился Тихоновский. Он был весел и на ходу стряхивал с папахи дождевые капли.

Пришлось встать, все-таки начальник прибыл, поприветствовать его и проводить в отдельную комнату.

- Готов послужить Родине, Андрей? - присаживаясь за стол, спросил Тихоновский.

- Всегда готов, - без особого энтузиазма ответил я и расположился напротив него.

- А личный состав как?

- Рвется в бой.

- Это хорошо.

- Ага, - согласился я и вопросительно кивнул: - Что за работа намечается?

- Придется уголовников подчистить.

- А полиция и жандармы уже не в счет?

- Они не справляются.

- Предлагаешь нам взять на себя поимку преступников?

- Нет. Предлагаю твоей группе их уничтожать.

- А вот это уже интересно. Излагай.

Расклад, который дал Тихоновский, был следующим. Немцы продолжают передачу власти казачьим органам управления. Своей полиции у нас практически нет, а германцам ловить жуликов не интересно. Особенно если они не пытаются обманывать и грабить солдат Вермахта. А уголовники, которых в Ростове всегда было немало, сразу это почуяли и активизировались. Количество разбоев возросло втрое и есть достоверная информация, что некоторые преступные паханы активно помогают большевистскому подполью. Вступать с уголовниками в прямую борьбу наши атаманы не хотели, слишком много возни. А вот проредить ряды бандитов и заставить жуликов залечь на дно не так уж и сложно. При условии, что есть группа исполнителей (это про нас), которые не боятся крови, хорошо подготовлены и готовы выполнить любой приказ.

Разработка операций на мне. Работаем в пределах Ростова. Докладываю лично Тихоновскому, который прикрывает нас от полиции и немцев. Всех бандитов, которые могут представлять интерес, брать в плен и вывозить на Левбердон, где на базе с ними будут разбираться специалисты. Захваченное оружие и ценности складировать там же.