Силовой вариант ч. 1(СИ)

— Где перекрестная проверка? Мне что — учить вас как работать? А если дедушка Джелалутдина убил дедушку этого источника и теперь он нашими руками хочет восстановить историческую справедливость? Об этом вы подумали?

— Источник надежен.

— С чего вы взяли? Раскрою вам секрет, здесь нет надежных источников. Хорошо, допустим — Джелалутдин. Есть информаторы в банде?

— Есть… У товарищей в Царандое.

— У товарищей? А вы здесь тогда на что?

Шпонькин промолчал.

— План оперативных мероприятий — в Москву в двадцать четыре часа. Разгоните всю эту камарилью… семь человек на одно дело. У вас что, образовались лишние люди?

— Никак нет.

— Тогда — найдите одного специалиста, но хорошего. Дайте ему полномочия. И не полагайтесь на источники Царандоя. Дальше. Что у нас по выявлению подпольных офицерских организаций?

— Работа идет, бывший генеральный секретарь…

— Перестаньте! Вы что, собираетесь всю жизнь на этом выезжать? Что по агентурным разработкам армии? Нового правительства?

— Разрешите, товарищ Гасанов — поднялся один из офицеров, тот самый, который сумел поздороваться с председателем ПГУ на пушту.

— Владеете ситуацией?

— Так точно.

— Тогда докладывайте. Если начальство не может…

Офицер стал докладывать…

Выслушав доклады — на это ушло больше двух часов — судья начал говорить сам и это заняло примерно пятнадцать минут. Ничего не говоря про международную обстановку, наймитов реакции и предателей, он коротко обрисовал задачи. Главное — агентурное проникновение в органы новой власти, к Масуду. На втором месте — агентурная работа в армии. На третьем — выявление бандгруппировок, не сложивших оружие и перешедших от бандитской к террористической деятельности. Только на четвертом — выявление и ликвидация пособников бывшего Генерального секретаря Наджибуллы. На пятом — все остальное, текучка, оперативное обслуживание собственной армии — и прочие не слишком хитрые дела, какими КГБ просто обожает заниматься. Грабанул солдат на операции дукан — мародерство, запитал от танкового аккумулятора видик и смотрит порнуху и фильмы с Брюсом Ли — идеологическая диверсия. Это вам не по горам шарахаться и не сходиться один на один, как в сорок втором — с озверевшими от крови псами в темных кабульских переулках…

Напоследок — судья четко дал понять, что копии планов оперативной работы, которые они отправляют в Москву — внимательно читают, и кто не проявит себя — на продвижение, повышение и даже просто на то, чтобы остаться в органах — может не рассчитывать.

К тому времени, как судья закончил — с полковником и генералов тек пот. И не потому — что у самолета были остановлены двигатели, и кондиционер не работал.

— Свободны, товарищи… — сказал, наконец, председатель ПГУ, выдержал паузу и совсем как в «Семнадцати мгновениях весны» ласково сказал — «А вас, товарищ Телятников, я попрошу ненадолго задержаться»…

Телятников замер у двери.

Игра, которую вел судья — для бюрократического аппарата была немыслимой. Подчиненному предлагают остаться, а его непосредственному начальнику — выйти и подождать за дверью. Это повод для того, чтобы все поняли кто скоро будет новым начальником, для того чтобы организация раскололась на два противоборствующих лагеря, для того, чтобы дерзкого новичка стали жрать поедом. Судья знал это и сознательно обострял конфликт. Иначе — с этим болотом, с круговой порукой и групповщиной ничего было не сделать. Советскую бюрократию можно было победить только одним способом — заставить ее типичных представителей жрать друг друга.

— Присядьте…

Телятников сел.

— Владеете пушту?

— Так точно.

— Дари?

— Так точно.

— Опыт работы?

— Ленинградское УКГБ. Три года в резидентуре в Бонне.

— Как сюда попали?

Телятников криво усмехнулся.

— Есть такая профессия — Родину защищать.

Циничен. Изверился. Скорее всего — либо звания нужны, либо квартира. Это и не хорошо и не плохо, других и нет.

— Супруга? Дети?

— Разведен…

Скорее всего, квартира. Неохота по малосемейкам то ютиться, а Афганистан — верный способ на кооператив заработать.

— Почему начали учить язык?

— Потому что иначе тут сам черт ногу сломит, товарищ Председатель. Каждый врет, каждый. Улыбается и врет.

Сказанное было вызовом — до недавнего времени по телевизору шла мура про то, как воины-интернационалисты помогают местным феллахам деревья сажать. Самое страшное было то, что даже здесь, среди своих — приноровились врать. Частично — по принципу «не тронь, не завоняет», частично «любая инициатива имеет своего инициатора». Тут же — прямой вызов, по меркам бюрократии — почти безумный.

Гасанов кивнул, разрешая продолжать.

— Никому верить нельзя! Только самому работать с агентурой! Никому ее не передавать! Цеплять так, чтобы крючок из…

Бывает такой шанс — один в жизни. Выделиться. Попасть в социальный лифт. Привлечь к себе внимание Олимпа. Телятников понимал, что это — его шанс. Банковал…

Гасанов молча слушал.

— … вот так вот, товарищ Председатель. Извините.

Гасанов покачал годовой с несколько неопределенным выражением лица. То ли с одобрением, то ли с осуждением…

— Смело. Смело…

Телятников стоял навытяжку в тесноватом салоне.

— У меня родилась некая… мысль, товарищ Телятников. Мысль о том, что американцы — не могут не прийти за своим агентом. Мысль о том, что американцы будут активировать свои источники, как говорят электрики… прозванивать всю цепь. Если мы дадим им приманку… вкусную приманку. И возьмем этот процесс… я имею в виду процесс прозвона цепи… Это может быть выгодным для нас с точки зрения… окончательного разоблачения агентов империализма в братском Афганистане. Очень выгодным.

Это была последняя проверка. Если бы Телятников был глуп, он бы вскинулся с вопросами. И потому просто промолчал.

— Например, если обеспечить их контакт с кем-то из бывшего руководства страны… — продолжил развивать тему судья.

Телятников кивнул — понял.

— План оперативных мероприятий — в Москву, с самым доверенным человеком. Руководителем временной опергруппы укажите себя. Перед начальством не отчитывайтесь. Я — пришлю человека для связи.

— Благодарю за доверие!

Советские начальники обычно на этом и заканчивали. Судья — пристально посмотрел полковнику в глаза.

— Благодарить — не нужно. Оправдайте…

Это был ва-банк. Пока он работает в составе временной опергруппы, подчиненной напрямую Москве — его не посмеет тронуть никто. Даже командующий Сороковой армией. Но как только оперативная группа сделает свое дело и будет распущена — на него кинутся со всех сторон. И у него будет только две возможности. Либо уходить из КГБ. Либо — взбираться на самый верх. Туда — куда не достанут…

Ош, Кыргызстан

19 июня 1988 года

Возвращались — через Ош. Не просто так.

Ош — зеленый, горный город — давно вызывал интерес КГБ СССР. Здесь, в кроенной-перекроенной Ферганской долине годами зрела межнациональная напряженность. Несмотря на пропагандируемый интернационализм — Судья, как восточный человек хорошо знал, что он не стоит и плевка. На востоке — всегда есть свой род, свое племя, кто против — тот просто уезжает в Россию и живет там без этого. По оперативным данным ВГУ [118] — при негласной поддержке нескольких партийных и государственных деятелей Узбекской ССР было создано националистическое движение Адолат. Задачи его создания — дестабилизация обстановки, прикрытие криминальной активности националистическими лозунгами, шантаж Центра. Задачи поставлена пока сугубо тактические — отвоевывание земель у «чужих» на уровне отдельных домов с приусадебными участками. Педалировалась тема о несправедливом распределении воды. Но все это — пока, из мелких стычек рождается большая ненависть, ненависть на уровне народов. А тут уже — и оружие из Афганистана поступало и по рукам расходилось, и какие-то борты левые принимал аэродром подскока истребительной авиации, расположенный в окрестностях города. И со всем с этим надо было разбираться — пока не рвануло. Как с электрической схемой под напряжением…