Я, подельник Сталина (СИ)

Глава 12.

Глава 12.Гайса Махмутов - полковник Освободительной армии. С таким же успехом мог именоваться фельдфебелем или генерал-адмиралом. Все равно военный из него - как из овечьих катышков пуля. Всю Большую смуту интендантствовал у белогвардейцев, с чем, надо отдать ему должное, справлялся хорошо. А ныне оказался в нужное время около нужных людей, вот и назначили заочно командиром 4-го сводного Учалинского отряда. Бывший управляющий золотыми приисками скрывался под Бухарой, где и был завербован агентом английской разведки. Всего неделю назад тайно прибыл в Оренбург. Там получил инструкции, документы, удостоверяющие полномочия и фальшивый мандат, якобы, он командирован для набора талантливой молодежи в Оренбургское музыкальное училище. Это на случай проверок по дороге. «Липа» не понадобилась, Советская социалистическая республика Башкортостан кипела как муравейник, везде разворачивались стройки, командированных и без Махмутова было пруд пруди. Без особых затруднений доехал на свою родину, ныне именуемую Учалинским районом. Но не заладилась его полководческая стезя с самого начала. Сотники Худайбердин и Силантьев (из русской деревни Кирябинка), формально являясь его подчиненными, почти открыто игнорировали приказы. У них был свой резон - всю подпольную работу по набору бойцов в свои сотни провели самостоятельно, жизнью рисковали, а тут изволь, выслушивай указания невесть откуда явившегося «штафирки». Из-за трений в руководстве 17 июля так и не смогли выступить в село Учалы в назначенное время. Но не только разногласия в штабе тому причиной: так и не удалось перебить коммунистов и активистов на местах одним внезапным ударом, многие звериным чутьем учуяли опасность, оказывали жесточайшее сопротивление. «Десятки» из закрепленных деревень прибывали значительно позже обговоренного времени. И уже изрядно поредевшими. Вот даже в самом Кунакбае уполномоченный НКВД Хамитов успел забаррикадироваться в своем доме. Целых пять бойцов положил метким огнем, пока сотник Худайбердин грязно и прилюдно выругав полковника Махмутова, не приказал своим джигитам подпалить избу. Оттуда вскоре послышался истошный детский плач. Милиционер попытался вывести из огненного капкана семью, обозленные потерями «белоленточники» всех перестреляли у дома...

Господин Махмутов совсем растерялся. Да ладно еще в Оренбурге адъютантом к нему был прикреплен поручик Порошенко, вызванный откуда-то с УАССР (Украинской автономной советской социалистической республики). Кадровый офицер царской армии. Даже каким-то образом сумел сохранить свою щегольскую форму. Надо отдать должное новоиспеченному господину полковнику, у него хватило ума прислушиваться к советам поручика. Именно по его подсказке не стал ждать, пока соберется весь отряд. Выслал неполную сотню в райцентр. Вернулись обратно не больше половины. Напуганные и злые. До Учалов не добрались. Не хватило ума выслать передовой дозор, на околице села напоролись под кинжальный пулеметный огонь. Ладно, хоть большевики не стали долго преследовать беспорядочно отступающих. Ничего не было известно про отряды Некрасова и Каримова, с коими 4-ый сводный отряд должен был бы соединиться в с.Учалы. А ведь дальнейшее командование должен был бы принять полковник Некрасов. Господин Махмутов не имел никаких указаний, как ему поступать, если первоначальный план полетел псу под хвост. Все вестовые, высланные для восстановления связи, как в воду канули. По совету того же поручика Порошенко приказал готовиться к обороне захваченного поселка, усилить караулы. С новоприбывшими и уцелевшими после первой бесславной схватки, всего набиралось чуть меньше сотни конников - немалая сила. А на заре решили выслать в с.Учалы два десятка конников, для выяснения диспозиции путем разведки боем.

...вот как раз в эту группу должны были включить и десяток Юмашева. Не получилось. Хабибьян и его племянник были мертвы, а три оставшихся подельника мало чем отличались от трупов. Слишком нежен организм башкира супротив спирта, да еще изрядно сдобренного сивушными маслами самогонного производства. Как только начало светать, выволокли арестантов из бани, окатили ведрами холодной колодезной воды, да все без толку. На ногах не стояли, куда уж там в седло вскарабкаться. Двоих бойцов, вчера прибившихся к хмельному кутежу, забрал свой десятник. Дюжий дядя, небрежно обхватил обоих за бедовые и еще не протрезвевшие головы, так и уволок. А остатки десятка Юмашева закинули обратно в баню. Деревня начала оживать. По дороге в райцентр не спеша выехали 20-30 всадников.

За всем эти товарищ Сафин наблюдал с крыши соседнего сарая, где расположился ночью. Два-три часа удалось вздремнуть, ему этого хватило. Все они сейчас были там, в бане - зимагор Рашит, рябой Вафин и цыганистого вида Азат. Все налетчики, за исключением некого Самата. Тому вчера раздробил пулей плечо курсант Имашев, сразу с Кудаша раненого увезли в родную деревню. Обо всем этом Ирек разузнал непосредственно от самих смертельных врагов, когда ночью нагло и бесхитростно вклинился в пьяное застолье. Впрочем, особо не рисковал: пьяному без разницы, кто ему поддакивает да наливает, хоть генерал Юденич, да хоть сам товарищ Сталин на пару с Калининым. Никому и в голову не пришло выяснить, кто такой Ирек, с какой деревни и с какого десятка. Раз хороший человек, садись да пей!

-Так, часового сняли, дома никого нет...может подпалить баньку, пока все в одном месте? - пробормотал про себя Ирек. Дилемма отнюдь не гуманистического порядка: пока подожжешь, пока пламя охватит все строение уйма времени уйдет, завидев дым успеют прибежать на помощь остальные «белоленточники». Если на дверь плеснуть керосином, никто не спасется и сам Ирек успеет спрятаться. Но эту горючую жидкость поначалу требуется где-то раздобыть, не в лавку же идти! Надо будет пошарить в доме, раз там была лампа, наверняка хозяин запасся и керосином. Однако этой затее не было суждено сбыться. Только начал осторожно выбираться из своего укрытия, сначала с западной, чуть погодя и с восточной стороны деревни застучали выстрелы, стреляли часто. К винтовочному грохоту вскоре присоединились пулеметы. Ирек и сам вчера прикидывал, если брать деревню, не стоит наступать по главной дороге. Там худо-бедно, но отрыты окопы, оборудованы пулеметные гнезда. Да еще придется под огнем перебираться на правый берег Кандыбулака. Невелика река, но все равно ведь топко, и с крутыми берегами. Подивился тогда товарищ Сафин, а с чего это командиры «белоленточников» решили, что враг будет выдвигаться именно по дороге Учалы - Кунакбай? Не с немцами, чай, воевать собрались, а с ветеранами Гражданской войны!

Ирек не стал дожидаться подхода своих. Заспешил к бане с кровниками. Своими глазами видел, все они вусмерть пьяны. Потому потерял бдительность, безо всякой опаски выбил черенок лопаты, подпирающий дверь. И тут же сам был сбит с ног дверью, резко распахнувшейся от мощнейшего удара ногой с той стороны. Когда пытались утром поднять на ноги, Рашит уже успел прочухаться. Многолетние скитания по матушке-России не прошли даром, пить он не только любил, но и умел. А прикинулся невменяемо пьяненьким лишь для того, чтобы не послали на верную смерть. А когда послышалась канонада выстрелов, понял - надо срочно бежать. Чем быстрее и чем дальше - тем лучше. На Ирека, попавшегося на элементарную уловку с дверью, даже не посмотрел. Быстрее побежал в дом, дабы захватить оставленные вчера пожитки, если повезет - и оружие. Выскользнувший следом Азат был внимательнее своего старшего подельника, заприметил винтовку, валящуюся недалеко от распластанного на земле хозяина. Быстрым вороватым движением завладел оружием и так же стремительно сиганул через забор. А вот Салим Вафин, действительно, сильно страдал от вчерашнего перепоя. Вылез с трудом, шатаясь и чертыхаясь. На свежем воздухе его шатнуло намного-намного сильнее: чуток оправившийся Ирек встретил его ударом березового полена по височной кости. Насмерть. Все еще и самого шатало, но в этом товарищ Сафин точно убедился - пощупал пульс.