Последняя торпеда Рейха. Подводные асы не сдаются!

Оглядываясь назад и анализируя свои поступки, я могу констатировать, что ни о чем не сожалею. Единственная моя «вина», и здесь я вынужден употребить кавычки, состоит в том, что я честно выполнял свой долг солдата и на вверенных мне постах действовал эффективно и грамотно, уважал руководство и прилежно исполнял его приказы, и то же уважение заслужил от подчиненных. Я горжусь тем, что на протяжении последних лет я не совершил ничего такого, что позволило бы мне растерять это уважение.

Прошу, впредь упоминая мое имя на страницах прессы, иметь в виду, что я прежде всего военный, а не политик, и все мои действия надлежит рассматривать как действия человека, ограниченного рамками военной присяги и понятиями чести и достоинства военнослужащего.

Я выражаю искреннюю надежду, что этот кошмар, в который ввергли Германию безответственные политики, никогда не повторится и послужит хорошим уроком для следующих поколений немцев.

* * *

На баке толпились пассажиры и команда. Не так уж их и много.

— Немцы есть? — отрывисто выкрикнул Унтерхорст. Никто не отозвался…

— Есть граждане Германии? — повторил вопрос за него Зубофф.

— Нет, ну очевидно, есть, притом не один, а вон, целых 2, — объявил Ройтер, раскладывая, как пасьянс, на столике кучу паспортов. — Вот, есть же 2 паспорта Федеративной республики.

— Они боятся, — шепнул Зубофф. — Ну представьте себе, как должен реагировать немец по результатам последних 10 лет, когда его спрашивают «ты немец»? и тычут в пузо автоматом…

— Карл Шульц… Эмма Шульц… Кто?

— Я Карл Шульц. — От толпы отделился круглоголовый мужчина лет 30, чем-то похожий на Аденауэра. — Я очень прошу — со мной вы можете сделать все что угодно — но я взываю к вашей гуманности, господа, не трогайте мою жену и ребенка.

— Ну, что-о-о вы, герр Шульц! — удивленно протянул Ройтер. — Мы не пираты какие-нибудь. Мы просто восстанавливаем справедливость. Вы по профессии кто?

— Инженер-горнопроходчик.

— Во! Инженер-горнопроходчик! Знаете, как нам нужны такие люди! Вы и ваша семья станете богатыми людьми, уверяю вас! Добро пожаловать домой, господа немцы! — Ройтер улыбнулся. Это первые граждане его новой страны, страны, где все будет по-другому. — Выше голову, господин Шульц!

— Вы откуда родом?

— Из Гёльтинга…

— Это же не больше 30 км от Фленсбурга! Да мы с вами земляки, получается! Сын, говорите, у вас?

— Да.

— Сколько ему?

— 2 года.

— Как зовут?

— Вилли…

— Вильгельм, значит… Что ж, хорошее имя! Вы имеете право его зарегистрировать как гражданина Нового Шлезвиг-Гольдштейна.

«Правда» 06.06.1956 г.

ПРОДОЛЖАЕТСЯ ВИЗИТ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ БРИТАНСКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ КРУГОВ ВИКОНТА САМУЭЛЯ КРЭЙТОНА В СССР

На состоявшемся в Кремле завтраке, посвященном годовщине открытия Второго фронта против фашистской Германии, Самуэль Крэйтон отметил, что «отношения Великобритании и СССР имеют большой потенциал развития, особенно в сфере обмена новейшими технологиями, охраны окружающей среды, а также культурного обмена». В ходе завтрака г-н Крэйтон и тов. Н. С. Хрущев обменялись тостами, в которых выразили надежду на дальнейшее углубление партнерских отношений между нашими странами, на благо мира во всем мире. Также г-н Крэйтон указал на то, что непреходящий характер этого партнерства доказывает нерушимое братство по оружию, сложившееся в годы Второй мировой войны.

Далее делегация, возглавляемая г-ном Крэйтоном посетила Московский Зоопарк и Цирк на Цветном бульваре. В ходе посещения зоопарка англичанин высоко оценил коллекцию азиатских парнокопытных, содержащихся в нем, и изъявил желание приобрести нескольких животных для Британского Королевского общества защиты животных.

Глава 22

Маргарет

Можно быть уверенным лишь в том, что ни в чем нельзя быть уверенным.

Плиний Старший

(Май — июнь 1982 года. Кампо-де-Майо, 30 км к северо-востоку от Буэнос-Айреса)

У рельефной карты, изображающей акваторию, прилегающую к Мальвинам, толпились офицеры. На стеклянной доске цвета морской волны были расставлены макеты кораблей: британских, аргентинских. Самолетики, направленные в сторону британцев, выглядели очень стремительно и грозно. Молодой офицер докладывал последние события с ТВД.

— Ночью 21 мая британцы сумели организовать высадку десанта в заливе Сан-Карлос, находящемся вот здесь. — Он ткнул указкой в другой конец острова. — Силами до бригады морской пехоты. В это месте у нас имелся только незначительный отряд, однако он сумел организовать сопротивление и вызвать авиацию. На рассвете нам удалось атаковать английские корабли в бухте. На протяжении следующих трех дней наша авиация совершила более 200 боевых вылетов и повредила и потопила ракетами типа Exoset AM-39 несколько кораблей и судов противника. Так, можно уверенно говорить о потере британцами контейнеровоза «Atlantic Conveyor» и десантного катера «Foxtrot 4».

В помещении прошел легкий шепоток: «Кто это?» — «Консультант из министерства…» В зал вошел седой человек высокого роста в немецкой военно-морской форме фрегаттенкапитана времен Второй мировой войны. На нем была белая фуражка с эмблемой 1-й флотилии подлодок, на шее посверкивал мелкой россыпью рыцарский крест с мечами и бриллиантами. На груди — японский орден Восходящего солнца 4-й степени. Он был не молод, но держался очень бодро и с большим достоинством. Аргентинские военные, безусловно, знали цену этим наградам и невольно уважительно козыряли необычному посетителю.

— Вы кто? — робко спросил докладчик.

— Я буду благодарен, если меня будут называть Диего Кальвадес. Министр должен был обо мне предупредить.

Адъютант адмирала неопределенно кивнул в ответ на взгляд своего патрона. Да, действительно, был сегодня такой звонок из министерства. Контрадмирал Альфонсо Перес, известный перонист, переживший все возможные чистки и сохранивший значительное влияние в министерстве при Гальтиери, рекомендовал прислушаться к старому другу, который, может, и званием не велик, но толк в морской войне знает не понаслышке.

— Я бы хотел сделать небольшое сообщение. Я здесь вынужден по ряду причин выступить как частное лицо, поскольку не представляю вооруженные силы ни одной страны, тем не менее я имею предложить ВМФ Аргентины помощь в борьбе с общим врагом.

По залу вновь прошелся шепоток. Что за помощь? Как нам может помочь частное лицо?

— Дело в том, что я и мои друзья обладаем новейшим оружием уникальной силы. Нам не составит большого труда потопить весь британский флот в заливе Сан-Карлос за несколько минут, но для этого, конечно же, нам нужно получить приказ.

Мы обладаем оружием, способным уничтожить одновременно целую эскадру. При этом оружие это не ядерное, если у кого-то это вызывает определенные опасения с точки зрения внешних международных санкций — я могу гарантировать. Все будет чисто.

— Как вы можете это гарантировать? — переспросил адмирал.

— Личной ответственностью! — твердо сказал немецкий фрегаттенкапитан. — Если мое оружие не подействует или будет иметь какие-то негативные последствия со стороны пакта о нераспространении ядерного оружия — можете меня смело выдать британцам, или оставьте мне пистолет с одним патроном.

Тем временем батальон морских пехотинцев под командованием Девида Уайта занимал плацдарм на острове, и малочисленный аргентинский контингент ничего не мог поделать. К тому же британцы быстро поняли, что упустили ПВО и разворачивали прикрытие «Си-Харриеров». И эскадрильи с острова Вознесения. Рейган предал аргентинцев. Несмотря на все свои заявления о сохранении нейтралитета, он предоставил британцам военные базы. История повторялась. Американцы вновь пошли в британском кильватере. Сначала «платите и везите», потом 50 старых эсминцев, потом ленд-лиз… Все-таки зов крови сильнее разума. Англо-саксы всегда будут вместе в этой битве…