Прагрессоры Атлантики (СИ)

Наши дамы... это был шок и трепет. В кормовой каюте, капитанском номере, свои отдельные туалет и душевая, да что там! Там даже туалетный столик есть дамский! С зеркалами! Бедные Витя и Костик, только оказавшись в их шкуре, я понял всю глубину той пропасти, в которую свалился. Мы поступили честно: сразу выделили полчаса Ринату с его подругой - 'молодолюбы', раз мы отказались от статуса 'молодоженов' - утрясали вопрос с социальным положением, и санобработкой. Потом Ринат с Марией проводили свои сеансы по релаксации маленьких освобожденных. Я и некая особа, с которой я связался, и отзывающаяся на имя Апфия, решали в каюте наши проблемы.

Она оказалась гречанкой, и это было очень хорошо, поскольку культурно интересно. Но она и на латинском немного щебетала, а вот это уже был бонус! Факт о своем новом социальном статусе она приняла неспокойно, ее трясло с минуту, пока я обнимал и гладил по голове, потом, просто предложил:

- Надо умыться. Хорошо?

Она кивала и кивала головой, и я понял, что девочка в своем мире где-то застряла. Ох, и намаюсь я с ней.

Ринат и Витя сколотили с нашей помощью сарайки. Внутри пещеры. Внутри пещеры пришлось им доски напиливать для пола, стен и крыш! Не знаю, может, у средневековых парней и были большие проблемы с их корявыми инструментами, но мы не парились с отличными пилами и топорами. А рубанок был вообще металлический, хромированный, жесть футуристическая. Хотя упахивались хорошо. Витя сразу установил пару ветрогенераторов. А остальные спрятал в пещеру склад. В пещерах микроклимат, они нашли с Ринатом, лазили с навороченными часами с яхты, там и термометр был, и влажнометр, и барометр. И с более хитрыми приборчиками Витя там вынюхивал. Он голову дал наотрез: 'Нет землетрясений и точка!'

Цех для токарных дел, по железке монтировали они долго. Станок у них был по железу, я посмотрел - американская приблуда какая-то. Мелкая, но, наверное, хорошая. Я узнал, что такое фрезерный станок! Сразу спросил у Вити, что за такой фрезерный станок, всегда хотел узнать. С ним револьверы надо делать и остальные ружья, я читал. Витя задумался, он знал, что я полный ноль в механике:

- Леша, ты разницу между токарным и фрезерным станком понимаешь?

- Нет. Токарный станок я в-принципе представить могу, на таком Петр первый что-то точил, я соображаю. А фрезерный... термин известный, а смысла нет.

- Слушай примитивный расклад, - стал пояснять Павлов. - В основе два элемента: резец и обрабатываемая деталь. Токарь крутит деталь и аккуратно работает крепко, надежно зафиксированным резцом. Фрезер - это токарь-наоборот. Фрезер крутит резец, обрабатывая зафиксированную деталь.

- Это же сверло ты описал, - я, кажется, понял, в чем дело.

- Сверло для дырок, а если надо канавку сделать - это уже фреза! Канавка это подшипник, а подшипник это гениально!

И тут я понял. А ведь все гениально и просто. Надо сверло крутить и сбоку у наганов такие впадинки вытачивать. И вообще, разработка моделей сверл - это круто - стволы для ружей делать все лучше и лучше. Да даже нарезы в стволах это, наверное, фрезеровкой подтачивают стенки. А подшипники это да - это прорыв.

- Тебе для пароходов надо будет систему делать, чтобы винт в воде крутился, а мотор внутри корабля стоял. Без фрезеровки не обойтись. Там подшипников много надо.

- Там всего надо, Леша, - с грустью посмотрел на меня Витя. - Наша беда в том, что у нас нет подробной документации по моторам. Есть три движка, есть зип - запасные изделия прилагаемые, запчасти, другим словом. Бензиновый и электродвижки могут сломаться в любой момент. Хотя фирмы солидные. Швед может вечно прослужить. Вечно - это сто лет. Мы с Ринатом в масло упремся, в топливо. Все ваши взрывы и поджоги - вторично. Нафига тебе взрывать, если потом ручки шаловливые не спасешь от погони? Но мы не рискнем разобрать дизель. Надо быть Дираком, чтобы лезть в фирменный шведский дизель для яхты. На нашем уровне знаний.

- А сколько он дает скорости этот дизель?

- В среднем, без учета погоды, загрузки, без ерундовых придирок на тему 'при двух пассажирах'. До восьми узлов можно разогнать, без овердрайва. Никаких овердрайвов в нашем положении. Рвать движок нельзя. Забудь про движок, Леша, там расход топлива растет быстро. Я полчаса в сутки прогоняю, профилактики хватит. С выгрузкой вас на берег тоже могу на движке пройтись недолго. Якорь уже с парусом ставим.

- вы там причал сообразили правильный.

- А то, причал всегда нужен, погрузка и разгрузка, мы бы замучались яхту разгружать без причала. Его в первую очередь напиливали и колотили.

- А Ринат, значит, себе отдельную нору сообразил, алхимическую, - добавил я по интересной мне теме.

- Там очень сложно, Леша, - согласился капитан. - Электричество ему надо. Но ему всего важней вентиляция. Мы ладно, кто его знает, что мы за черти теперь с какими легкими живем. А вот помощников надо сразу беречь. Там вентиляция, температура, вы еще умаетесь ему доски строгать и рубанком равнять. У него будет стерильно, он всю кровь из нас выпьет. Химия это наш шанс от всех оторваться. В химии он рубит. В механике и физике мы оба - лопухи. Немного по верхам что-то можем.

Витя тогда мне дал по ушам. Хорошо поговорили: за самую жизнь за мою вредную. Я попросил глянуть еще раз список всякого технического и удивился:

- Я вот одного не понимаю. У тебя здесь навалом всего по деревяшке: элеткролобзик, пила, станок шлифовки и инструментов горы. Витя, у нас на 'Глории' только мебель в салоне деревянная.

Он посмотрел на меня несколько секунд и хмыкнул:

- Ты, Зубриков иногда такое скажешь, что в лоб тебе хочется дать. Я понимаю, ты крыса сухопутная, все о себе думаешь. Представь, иду я на 'Глории' и узнаю координаты крушения, аварии. Я подхожу, а там мачта деревянная, корпус встречается деревянный. Что я отвечу? Руками разведу: 'Извините, ничем не могу помочь, у меня только мебель в салоне деревянная, нет инструментов'.

- Во как, - сразу просек я свое свинство. - Это да, это важно.

- Конечно, важно, Леша, - кивнул головой Витя. - Морской аварийный запас жизнями прописан и утвержден. Ты не смущайся, ты пошутил, я тоже посмеялся. Нас ведь двое сейчас, никто не тебя не слышал, всем весело.

После недели педагогической деятельности, я проклял все и пристал к Ринату:

- Давай сгоняем на Канары. Мне скучно, бес!

- Что делать, Фауст! - мгновенно отреагировал он. - А ты чего засуетился?

- Не могу спокойно сидеть тут на острове, хоть с мальчишками о спокойствии нельзя говорить, - я честно продолжил. - Ринат, нам надо активней. Тут такая коряга у меня в мыслях: грехи, нам надо поднабрать, чтобы потом, через семь лет, не было тошно, что мальчишками прикрываемся.

- Интересное мнение, - он задумался. - А ты чего не на общем собрании? Что за интриги?

- Рин! Ты можешь 'Пескарика' водить, доплывем до Канар! Я еще плохо с парусом рулю.

- А, так ты и без Вити с Костиком хочешь.

- А зачем им отвлекаться?

- А потом, значит, пусть мучаются, отправляя мальчишек в бой, - он усмехнулся. - Не бойся Зубриков, я с тобой. Поясню. Для разведки, даже разведки боем нас двоих хватит. А потом будем парней подключать. Ты архиважно прав, Зуб, я тоже думал про муки совести и проблеме 'чужой крови на перчатках генерала'. А главное, я думал о Канарах. Мы тогда тебя прижали верно, но неверно! Там нет португальцев, но там есть французы! Мы приплываем, вылавливаем испанца и допрашиваем. Ты ведь парлевукаешь на французском. Сгодится. Потом изображаем тревогу и уходим, а пленный спасется и на французов двинет обвинения. Потом и французов посетим. Там нашего запаса и латинского хватит.

- Красавчики! Ринат, я готов.

- Остынь, Леха, ты кого из мальчишек высмотрел в порученцы? Я - Николаса, который 'шустрый придурок'.