Выбор

Я обежал взглядом скрытый темнотой потолок и подумал, что если здесь и есть камеры слежения, то обнаружить их в такой тьме практически невозможно.

— Какой же ты дурак, Марсель! — неожиданно с чувством сказала Кира.

Спорить с женщиной, держащей в руках оружие, занятие не только малополезное, но и небезопасное. Поэтому я промолчал.

— Нет, правда! — сказала Кира. — У тебя мозгов, как у курицы!

Ладно, ладно, подумал я. Можешь пока считать, что я тебе верю.

— Не понимаю даже, — продолжала Кира, — зачем Сети нужен такой тупой, как ты?!

— Кому? — насторожился я. Разговор становился интересным. Несмотря на участвующий в нем пистолет.

— Сети, — повторила Кира.

— Ага, — вспомнил я. — Сетевики, значит… Компания полоумных идиотов… Так, кажется, ты говорила?

— Смешно, — прищурившись, согласилась Кира. — Но я сейчас не об этом. Марсель, неужели ты ничего не чувствуешь?

— Что именно? — Я опять пожал плечами. Что, интересно, я должен чувствовать?! Что меня сейчас пристрелят?

У Киры был такой вид, словно она раздумывала, сказать мне что-то очень важное (какую-то страшную и ужасную тайну) или нет. Эта внутренняя борьба была прямо-таки написана на ее лице. Но вместо этого Кира вдруг спросила:

— Чем ты вообще занимаешься? Какого лешего тебя принесло в Каракас?

Действительно, подумал я. Какого лешего?!

— Я веду расследование, — заявил я.

— Расследование?! — Кира, казалось, была поражена услышанным. — Какое еще расследование?

— От компании «ДВК», программный отдел.

— И чего же ты расследуешь? — язвительно осведомилась Кира, кладя пистолет на поверхность стола.

— Это не имеет к тебе никакого отношения, — заверил я ее.

— Как и к Синичке? — усмехнулась Кира.

Я отрицательно покачал головой.

— Она первая начала в меня стрелять, — сказал я, чувствуя себя необычайно глупо. Словно оправдывающийся ребенок: мама, он первый начал!..

— А что ей еще оставалось делать? — вновь прищурилась Кира.

— Что оставалось делать?! — совершенно искренне изумился я. — Да все что угодно! Вместо того чтобы не делать то, чего делать не нужно! («Что за чушь я несу?!» — подумал я.) Например, не копаться в моем бумажнике! Не затевать со мной знакомства! Вообще — не трогать меня!!! Что ей от меня было надо? Да и тебе тоже! Чего вы от меня хотите?

Я говорил с жаром, пытаясь, чтобы слова мои звучали убедительно. Я делал возмущенный и обиженный вид. Я хмурился и размахивал руками. А сам между тем осторожно и незаметно разворачивался так, чтобы удобнее было броситься к пистолету, который сейчас лежал на столе в полуметре от Киры. Мне удалось даже встать со стула, не получив пулю в лоб. И было уже самое время начинать действовать. Но только я ничего не сделал.

Кира глядела на меня с удивлением. Я вдруг понял, что она ничего этого не знает. И я растерялся.

Я уже привык думать о Кире как о своем враге. Как о человеке, принадлежащем к тайной организации, которая собирается меня устранить. Но теперешнее поведение Киры выпадало из сложившегося образа. И это меня смутило.

— Погоди! — Кира подняла руку. — Марсель, подожди! Не тараторь! Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь?!

Я замолчал, раздумывая над возможным ответом.

— Слушай, Марсель, — Кира устало оглядела полутемный зал, — давай вернемся в гостиную и там обо всем поговорим. Хорошо?

Я кивнул. А что мне еще оставалось делать? Главное, завладеть ее оружием, а там посмотрим, кто из нас будет задавать вопросы. Я уже прикидывал, как бы половчее схватить пушку этой красавицы (а ведь она действительно красавица, черт побери!..), но сделать мне этого так и не пришлось.

Неожиданно с улицы донеслись громкие голоса, веселое ржание, кто-то подергал входную дверь, а потом нажал на кнопку звонка.

— С ума сошли? — хмуро спросила Кира, недовольно глядя на дверь. — Закрыто уже!

Звонок не смолкал. Его дребезжащая трель гулким эхом отдавалась в полутемном помещении. Звонивший, наверное, улегся на кнопку и ни в какую не хотел с нее вставать.

Кира отпустила смачное ругательство по-испански, вскочила со стула и кинулась к двери. Ее пистолет остался лежать на столе, возле системного блока ЭВМ. Ситуация была замечательная, никто не мог помешать мне взять пистолет и… Но я почему-то этого не сделал.

Вокруг меня что-то произошло. Все предметы стали словно бы ярче и грубее, звуки сделались четче и резче, исчез запах табачного дыма, и воздух превратился в невыносимо свежую, какую-то густую субстанцию, которую с трудом удавалось протиснуть в легкие. Голова на миг закружилась, и в мозгу вспыхнула уверенность, что трогать этот пистолет мне сейчас никак нельзя. Потому что он очень скоро может понадобиться… Понадобиться Кире…

Я покрутил головой. Все закончилось так же внезапно, как и началось. Все стало как прежде. Единственное, что осталось в моем сознании, это твердая уверенность, что мне нельзя прикасаться к этому оружию. И еще недоуменное удивление — что же это такое было?!

Кира о чем-то спорила возле дверей. Из-за ее плеча время от времени выныривала усатая морда, лет примерно двадцати. Морда заглядывала в зал, указывала на меня глазами и что-то возмущенно говорила по-испански. Что-то, не совсем мне понятное — плохо я знаю испанский, просто отвратительно! Кира тоже что-то отвечала ей. На улице, за спиной этой морды, маячили еще несколько аналогичных созданий — штук пять. Не все были усатыми, но все как один изрядно поддавшими. Это было хорошо понятно по тому, как усатая морда порой пыталась во время разговора переходить на русский и французский языки. Неудачно пыталась — я почти ничего не разобрал. Наверное, русский и французский были для него еще менее родными языками, чем для меня — испанский. Но кажется, усатая морда хотела попасть в клуб, а Кира этому ее желанию ожесточенно сопротивлялась. Морда же возмущалась тем, что вот, мол, ему (то есть мне) можно ночью сидеть в ВЭС, а им (то есть мордам) нельзя. Это, мол, несправедливо, они тоже имеют право и так далее…

Кира повысила голос, попыталась захлопнуть дверь, но этому помешала просунутая в щель нога одной из морд. Нога оказалась громадной, примерно восьмидесятого размера (если я и преувеличил, то самую малость!). Кира громко произнесла длинную фразу, слов примерно из двадцати, и, насколько я понял, ни одного приличного среди них не было. Но морду это нисколько не смутило — она продолжала напирать. Тогда Кира со всей силы саданула пяткой по втиснувшейся в дверную щель ноге.