ХМАРА

 Итак, за столами восседала довольно разношерстная компания. Во главе стола- я, собственной персоной. По правую руку- довольный до нельзя подбоченился Феофан (один из моих "гвардейцев", тот самый дородный детина ,что так невежливо встретил нас у ворот), назначенный мной временно исполняющим обязанности главы городской стражи. На нем была новая просторная рубаха зеленого цвета, такие же зеленые шаровары, заправленные в новенькие хромовые сапоги. Поверх рубахи блистала всё та же старая кольчужка. Только едва ли кто признал бы в ней тот самый ржавый кусок металла, что красовался на Феофане еще сутки назад. Отчищенная, отремонтированная лучшим оружейником города, она казалось совсем новой. Сам оружейник, худосочный, с небольшими залысинами, горожанин Михайло Осипович, скромно восседал в углу и с откровенной гордостью нет-нет, да и бросал взгляды на плоды своего труда. Подле него, подобно скале возвышаясь над заседающими и явно стесняясь своего гигантского роста, сутулился представитель кожевников, молодой (нет и тридцати), но всеми уважаемый Всеволод Эладович. От цеха гончаров присутствовал почтенный дед Леша, в свои восемьдесят лет всё ещё непревзойденный мастер изготовления горшков и плошек. Плотник Игнат, весельчак и балагур, сидел напротив Всеволода и весело подтрунивал над его ростом. Представитель виноделов, толстый, веснушчатый, с рыжими волосами мужик, слегка (как и положено представителю его профессии) уже предавшийся Бахусу, восседал чуть в стороне от стола на маленьком резном стульчике, едва вмешавшем его заднюю точку опоры. Слева от меня ёрзал на скамье, протирая портки, вчерашний глава города, а ныне разжалованный и принявший в своё ведение управление делами Илларион. Купцы прислали сразу двоих, объяснив своё решение невозможностью определить лучшего и более уважаемого. Были здесь и представители других профессий: портные, трактирщики, ткачи и так далее. Всего за столом у дяди Яши собралось человек двадцать. Прежде чем начать говорить самому, я терпеливо выслушал каждого готового высказаться. Кто-то говорил больше, кто-то меньше, кто-то по существу, кто-то просто трепался. Илларион выступал долго и бессвязно, ничего толкового от бывшего магистра я не услышал.А вот Всеволод Эладович меня искренне порадовал, его мысли во многом совпали с моими. Оказывается, не мне одному хотелось перемен в этом захолустном городочке. Последним же выступил оружейник Михайло Осипович, высказался он коротко, но по существу. Его "доклад" изобиловал цифрами, и некоторые места из этой речи мне даже пришлось записать, особенно в части касающейся количества металла в пудах, наличествующих в городе, его доставки и мена, возможностях производства и способах налаживания нового способа ковки. Представитель весьма преуспевающей гильдии портных и скорняжных дел мастер Борис Глебович Курдюков не сказал ничего путного, только жаловался и всё норовил подсунуть мне какую-то бумаженцию на подпись. В конце концов он так мне надоел, что пришлось пригрозить ему, если не уймётся, дыбой. Портные же стали и первыми, кого коснулась тяжкая длань военного времени. Я не стал ничего экспроприировать, а просто возложил на их плечи первый военный заказ: одеть в военную форму сто персон. Мной было определенно в месячный срок пошить по три вида одежд на каждого. Первая: полевая - для выхода на учения и занятия по боевой подготовке; вторая: повседневная - для несения службы в карауле и хождения в городе; третья: боевая, пошитая из прочной буйволовой кожи, коей, как мне было известно, в городе недостатка не было. Для спецгруппы предполагалась своя специальная форма с элементами повышенной маскировки. Этими-то тремя видами формы я пока решил и ограничиться, разговор о парадном мундире, в виду скудности бюджета, пока отложив на более славные времена. Начать пошив следовало с одежды боевого фасона. Красильщикам и ткачам вменялось в трехдневный срок поставить нужное количество ткани указанной расцветки, а кожевникам хорошо выделанные буйволовые (бычьи) кожи. Кольчуги, мечи и наконечники для стрел предстояло выковать оружейникам. И если с изготовлением мечей и наконечников, кажется, проблем не возникало, то с кольчугами и латами дело обстояло никак. В городе попросту не было достаточного количества металла ,чтобы начать их производство. Да и мастеров, умеющих "разговаривать" с раскаленным металлом, было недостаточно. Почти все кузнецы- умельцы были либо совсем старыми, либо их возраст давно подходил к пенсионному. В такой ситуации на первое место выходил извечный вопрос кадров. Невольно вспомнился практик марксизма-коммунизма со своим знаменитым тезисом "Кадры решают всё". Не долго думая, я добавил еще один пунктик в сборник моих указов: "Мастеровым и ремесленным людям иметь в обучении не менее одного ученика, премудростям своим обучаемого".

 -Да мало мальцов-то в городе. Как баб повывели, так и не стало ребятишек, - угрюмо пробасил Всеволод, уперев взгляд в растрескавшиеся доски стола. Все смолкли, я задумчиво покосился на главного продолжателя инквизиторских традиций.

 -А что умеют делать наши достославные магистры? - невинно поинтересовался я у приунывшего Иллариона.

 -Как что? - вздрогнув от внезапно заданного вопроса бывший отец города уставился на меня выпученными глазами. - А зачем им что-то уметь-то? - его удивление было искренним.

 -???

 -Они же магистры, ремеслам не обучены, без надобности, им же думы думать надобно, - бывший, бывший и еще раз бывший магистр, отвечая на мой незаданный вопрос, совсем скис.

 -Говоришь, думы думать? Это хорошо, конечно, а скажи, им руки думы думать не мешают?

 Высокомудрый беспокойно заерзал на своем месте, выискивая подвох в моем вопросе, но так ничего и не усмотрев, согласно кивнул головой.

 -Ну, вот и славненько! Вот вам, господа мастеровые, еще с десяток подмастерьев. И смотрите у меня, - я повысил голос и, насупив брови, погрозил пальцем, - ежели бывшие магистры у вас будут прохлаждаться!

 -У меня не попрохлаждаешься! - Эладович, расправив плечи, весело улыбнулся. - Я их, миленьких, живо обучу!

 -Вот и берите сколь надобно, а мальцы другим достанутся.

 -Я тоже от магистров не откажусь, подал голос оружейник, - нам в кузнях молотобойцы нужны, какие из ребятишек ударники-то?

 -Хорошо, быть посему. А Вам, почтенный Илларион ,(я на него зла не держал, в конце концов не он же придумывал эту чудовищную систему казней), - провести перепись. Можете оставить себе одного из бывших сотрудников кто посмышленей.

 -А-а, - отмахнулся тот, немного повеселев, - сам управлюсь.

 -Вам, обратился я к главе плотницкой артели, - завтра же либо срубить новые ворота, либо залатать старые, но так ,чтобы крепче новых были.

 -Будь сделано, боярин, - Игнат весело улыбнулся, - всё сполним как велено. Мореный дуб есть, их великомудрёность на шкафцы посудные да на креселы магистратские заготовили, аккурат на ворота хватит.

 Бывший градоправитель скрипнул зубами, но смолчал.

 -Вам, гончары, работа тоже найдется. Горшки оборонные для смол и кипятка изготовить надо бы.

 Дед Леша молча кивнул.

 К виноделам и виночерпиям у меня пока вопросов не было. В будущем я планировал малость подсократить выпуск винно-водочной продукции, но пока говорить об это было рано. Еще неизвестно как поведет себя "электорат", лишенный еще одной "радости" жизни. Зато к купечеству вопросов имелось множество.

 -Как, мужики, торговлю вести думаете, по чести ли, по совести? - без обиняков спросил я дородных купцов, занимавших чуть ли не половину скамейки.

 -Так ведь дело известное, какая торговля-то. Лешалые со всех сторон поборами обложили, удорожала торговля-то.

 -Удорожала, говорите? А если разбойников избежать да подать им не платить, сколь цены-то снизите?

 -Так ить как их избежишь-то? - хором ответили оба лавочника. - Усе дороги перекрыты.

 -А ежели всё же, тогда как же?

 -Ну, поелику совсем без опаски, так мы чего, мы согласные ажно в двое товар-то подешевле продавать, оно и нам сподручнее. А то Лешалые когда дань примут, а когда и весь товар заберут. Никто им не указ. Сами закон пишут, сами и нарушают.