Карфаген атакует

«Кто там у них теперь консулом? – пытался определить Федор, наблюдая, как невдалеке чернокожие всадники взбираются с мелководья прямо на плоты. – Кажется, Публий Корнелий Сципион и брат его Гней. Им предстояло вторгнуться в этом году в Испанию, но они не подозревали о походе Ганнибала. Боюсь, ребята опоздали».

Нумидийская конница переправлялась, загнав лошадей, подобно слонам, на плоты, где помещались по семь или десять животных. Всадники находились рядом со своими конями, а сами лошади вели себя смирно, демонстрируя полное взаимопонимание с хозяевами. Федор не переставал удивляться тому, как эти чернокожие наездники управляются с лошадьми без всяких стремян. «Просто какие-то африканские казаки», – подумал он в очередной раз.

Когда подошла их очередь грузиться в лодки и на плоты, другой берег уже принял несколько африканских хилиархий в полном составе. Услышав о приказе перебросить на другой берег проводников, Федор понял, что армия не будет дожидаться, пока все окажутся там, и начнет движение раньше. Станет продвигаться вглубь Острова, не теряя времени даром.

Почти вся двадцатая хилиархия с полным вооружением должна была форсировать Рону на больших лодках, куда помещалось до пятнадцати человек. Гребцов не предусматривалось, и солдатам предстояло грести самим. И лишь часть седьмой спейры, а именно Федор со своими разведчиками, умудрились попасть на плоты. Магна разрешил им разместиться на одном из только что прибывших с того берега бревенчатых сооружений, куда уже загнали две телеги из обоза с походной амуницией и кольями для строительства лагеря. Весь отряд разведчиков, конечно, здесь не поместился. Только чуть больше двадцати человек, да и то с трудом. Остальных отправили на лодки. Плот, крепко сбитый из стволов сосны, был метров пятнадцать в длину и около четырех в ширину.

Оказавшись на воде, Федор на смог оторвать взгляда от живописной картины, раскинувшейся перед ним. Тысячи лодок и плотов преодолевали великую реку в обоих направлениях. Повсюду слышались всплески весел, голоса и крики людей, иногда прерываемые ревом слонов. На воде царило оживление, подобное ажиотажу на рынке Карфагена в час бойкой торговли.

Тут-то они и появились. Плот Федора приближался к середине реки, когда он увидел внезапно появившуюся из-за мыса флотилию хищных судов. Они шли сверху, по течению реки. По сравнению с количеством лодок и плотов переправлявшихся финикийцев их было немного, всего штук пятьдесят. Но Федору сразу же стало ясно, что это боевые суда. Знакомые по книгам из прошлой жизни и очень похожие на ладьи руссов или драккары еще ненародившихся викингов. К счастью, у них не было ни мощных таранов, ни метательных машин, зато по бортам висели ярко-раскрашенные щиты, а за ними прятались лучники и метатели дротиков.

– Кельты, – сказал Урбал, рассмотрев паруса и пестро разодетых людей в быстро приближавшихся кораблях, – наверное, одно их тех племен, с которыми Ганнибал не договорился.

«Придется нам договариваться», – подумал Федор, поглаживая рукоять фалькаты и с грустью прикидывая расстояние до берега.

Их плот усилиями боровшихся с течением гребцов как раз дошел до середины реки. Другой берег еще даже не приблизился. Перевозившие седьмую спейру лодки, почти все, обогнали их и уже готовились к высадке. Зато их догоняла восьмая спейра. А сами они находились у группы плотов, перевозивших слонов. Здесь было не меньше десятка животных. Остальной водный транспорт, шедший порожняком в обратную сторону, виднелся справа по борту и не мог служить защитой от первого удара. Даже наоборот, сильно стеснял маневр.

– И черт меня дернул погрузиться на плот, – сплюнул Федор в воду, опершись на грубо сколоченное ограждение. И добавил, посмотрев на сотни лодок вокруг и на огромные фигуры слонов. – Этим кельтам будет, где разгуляться.

Приближавшийся флот разделился на две группы. Одна направила острие удара в голову колонны, туда, где плыли плоты со слонами и уже приготовившиеся к высадке солдаты. А другая группа «драккаров» – морпех для удобства именовал эти корабли именно так – шла прямо в центр, туда, где находился и плот Федора.

Нападавшие были уже близко. Первые лодки с финикийцами – большие щепки по сравнению с мощными кораблями кельтов – уже попали под удар. Хоть таранов нападавшие и не придумали, но корпуса «драккаров» они ухитрились сделать крепкими. Вражеские суда просто давили все лодки, что попадались у них на пути. Вот раздался страшный треск, и две скорлупки с пехотинцами отправились на дно, не сумев уйти от удара, несмотря на отчаянные усилия гребцов. Солдаты Карфагена едва успевали выпрыгнуть в воду, но их тут же добивали с атакующих кораблей лучники кельтов. Послышались первые крики и вопли утопающих.

– Началось, – заметил Летис, поигрывая тяжелым клинком.

– Приготовиться! – приказал Федор, выхватывая фалькату и прикрываясь щитом. – Укрыться за телегами. Лучники, стрелять без команды!

Несколько кораблей кельтов врезались в широкую линию лодок и плотов, рассекая ее, словно нож масло. Им навстречу полетели стрелы. Застигнутые врасплох карфагеняне защищались и не собирались сдаваться без боя.

Один из «драккаров» взял чуть левее и пошел наперерез плоту с телегами. «А впрочем, не так уж плохо, что у нас есть телеги, – промелькнула у Федора спасительная мысль, – все же больше шансов, чем у лодки, в случае столкновения».

– А вы чего встали? Гребите быстрее! – прикрикнул Федор на застывших у бортов гребцов. – До берега еще далеко.

Те в испуге заработали веслами вдвое сильнее, подняв тучу брызг. Движение немного ускорилось, но это все равно не спасло их от схватки с неизвестным племенем кельтов. «Драккар» приближался, нацелившись на заднюю часть плота, где свешивалось в воду рулевое весло. Сжав фалькату и спрятавшись за телегой, Федор готовился к битве. Он, как и все его солдаты, был облачен в кожаный панцирь с нашитыми на груди пластинами из железа и шлем. Все это быстро утянет его на дно, окажись он в воде. Но спасательных жилетов здесь не выдавали.

– Держись! – заорал Федор, когда корабль кельтов на полном ходу наскочил на край плота, сломал весла, снес ограждения, телегу с кольями для строительства лагеря, гребцов и сразу пятерых человек из его отряда. Сбросив жертвы и утварь с плота, корабль должен был снова погрузиться в воду, но, видимо, рулевой не разглядел ширину притопленного плота, и «драккар», со страшным скрежетом взгромоздив на него носовую часть, так и остался торчать, завалившись на борт.

– Поднять щиты! – заорал Федор, после удара еле удержавшийся на ногах и увидевший всего десятке метров перекошенные от ярости, размалеванные лица кельтов, натягивавших луки.

Бойцы, сгрудившиеся на плоту, а их оставалось еще не меньше двух десятков, резво вскинули щиты, по которым тут же забарабанили стрелы. Федор укрылся за оставшейся телегой, Урбал и Летис тоже. Лучники финикийцев отвечали на обстрел противника, но это слабо помогало. Прячась за высоким бортом, меньше чем за тридцать секунд, прошедшие с момента тарана, лучники кельтов поразили еще пять человек из отряда Федора. Морпех не мог спокойно смотреть на это избиение, и решение родилось мгновенно.

– Помирать, так с музыкой! – бросил он стоявшему рядом Урбалу и, резко распрямившись, лихо взобрался на уцелевшую повозку, дальний край которой возвышался буквально в двух метрах от борта «драккара». – Лучники, прикройте меня! Остальные – за мной, в атаку! За Карфаген!

И, приняв на щит пущенную в него стрелу, в два прыжка оказался на другом конце повозки. Лучники мгновенно перенесли огонь на нос судна кельтов и свалили трех стоявших там воинов, ненадолго очистив его от врагов. Отбросив щит, Федор сходу попытался запрыгнуть на близкий борт корабля, но немного не рассчитал и едва не упал вниз. В падении успел ухватиться за борт свободной рукой, потом достал его носком правой ноги, подтянулся и перебросил тело внутрь. Перекатился по грубым доскам палубы. И вовремя. Удар топора проломил одну из них в том месте, где всего секунду назад была его голова.