Упавшие как-то раз (СИ)

Из поезда мы пересели в экипаж со строптивыми лошадьми и не менее строптивым извозчиком, который наматывал круги по городу, несмотря на то, что гостиница, по словам Эсфири, располагалась неподалеку от вокзала. Когда извозчик затребовал плату за проезд — а загнул он, разумеется, втридорога — Эсфирь так на него зыркнула, что он моментально сдался и без возражений принял те жалкие гроши, что причитались ему в действительности.

Я с удовольствием рассматривала себя в зеркале гостиничного номера, пока Эсфирь облачалась в свое сменное платье.

— За пятнадцать минут до выхода выпьем из флаконов с образами, — предупредила она. — По пять капель — не больше. Иначе могут возникнуть побочные эффекты.

Я напомнила, что мой образ — хрупкая красавица.

— Ага, хрупкая красавица в платье на два размера больше. Если ты вдруг похудеешь и убавишь в росте, твой наряд мы подшить не успеем, — заметила Эсфирь.

— А ты? Как бы твое платье не расползлось по швам — на пухлой-то крестьянке, — пошутила я.

— Не расползется, — усмехнулась Эсфирь.

Однако, когда за пятнадцать минут перед уходом мы выпили каждая по пять капель своего зелья, лицо у Эсфири позеленело и она согнулась от боли пополам. Зато я, как и ожидалось, уменьшилась сантиметров на десять, и мое платье теперь волочилось по полу. А внешность изменилась так, что Арчи Стайл принял бы меня за какую-нибудь мисс мира и стал бы клеиться пуще прежнего.

— Что с тобой? Что случилось? — перепугалась я. — Может, за доктором послать?

Эсфирь подняла на меня свое зеленое лицо и чужим (видимо, крестьянским) голосом произнесла:

— Не суетись. Сама справлюсь.

Судя по всему, срок годности ее зелья истек давным-давно. А коварная продавщица просто наживалась на наивности покупателей. Благо, с моим эликсиром проблем не возникло.

— Поезжай во дворец одна, — прокряхтела скрючившаяся на полу Эсфирь. — Дорогу ты знаешь. Предупреди короля и будь осторожна.

— А как же ты?

— Да уж как-нибудь, — простонала та.

Пришлось топать во дворец пешком. Рисковать еще раз и садиться в повозку к очередному ушлому извозчику — не для нервов Жюли Лакруа.

Я шагала по скользкой мостовой, глаза слепило яркое солнце, было по-зимнему свежо и радостно. После залитой светом улицы чертоги дворца показались гнетущими, мрачными и ничего хорошего не предвещающими. Платье так и норовило за что-нибудь зацепиться. Например, за украшения блестящих лестниц. Лепнина на потолках в зимней резиденции Юлия даже не ночевала, стены были увешаны вышивками да картинами, а полы покрывал гладкий паркет.

Перед дверями в тронный зал дорогу мне преградили две увесистые пики.

— Дамочка, вы куда? — поинтересовался усатый стражник с наглой физиономией.

— К королю, — Я попыталась изобразить доброжелательность.

— Король занят, — важно ответствовал второй субъект с пикой.

— Играет в бильярд! — хором пояснили оба. Выглядели они столь комично, что у меня невольно вырвался смех. Сделала вид, что подавилась.

— Пропустите, — как можно мягче попросила я. — Его величеству грозит опасность. Против него плетется заговор!

— Слышь, заговор, — сказал один стражник другому. — Да еще и куда-то плетется. Куда могут плестись заговоры?

— Уж куда бы ни плелись, а нашему королю они трын-трава!

— Он любому негодяю нос наставит! — снова хором воскликнули они.

Тут дверь в тронный зал дрогнула и распахнулась, с лязгом ударившись о доспехи левого стражника. Тот в ужасе и благоговении отскочил в сторону.

— Что за шум? — полюбопытствовал Юлий. Корона у него, как и в прошлый раз, была набекрень, в руке — кий, а на плече — пятнистая теплая мантия. — Посетительница?

— Так точно, ваше величество! — вытянулся в струнку правый стражник. — Говорит, заговор какой-то плетется.

Юлий по-детски вздернул брови.

— Вот как? Тогда пусть войдет.

Затрапезная обстановка тронного зала уже не удивляла. С тех пор как я узнала, что Юлий время от времени распродает свои ценности местным транжирам, я была готова к чему угодно. И к отсутствию элементов роскоши там, где им полагалось быть. Мебель в тронном зале, включая сам трон, выглядела настолько бедно, что, казалось, я очутилась в сельской хижине. Обычный деревянный стол, обычное полукруглое окно, стены с голубой обсыпающейся краской (не иначе, по ним кошки скребли) и трон, больше напоминающий сани. На нем было удобно лежать, вытянув ноги. Вернее, было бы удобно, если бы Юлий постелил на деревянные доски что-нибудь мягкое. Король по натуре был аскет, но его аскетизм странным образом сочетался с любовью к играм богачей.

— Знаете, почему я выбрал бильярд? — спросил Юлий. — Он помогает думать. За игрой гораздо легче решаются жизненные проблемы. Пока шар катится в лузу, мысль становится прямой, как натянутая нить. Никаких помех, никаких колебаний. Понимаете?

Я кивнула.

— А мы где-нибудь раньше встречались? — Король наклонился ко мне и пытливо заглянул в глаза. Его мантия свесилась с плеча.

— Ну-у… — неуверенно протянула я. — Вообще-то мы знакомы. Только это секрет! Я здесь инкогнито, потому что за мной следят. Меня зовут Жюли Лакруа, — шепнула я ему на ухо.

— Слежка? — нахмурился Юлий.

— Эфирь считает, что здесь мы подвергаемся опасности.

Король печально улыбнулся.

— Верная Эсфирь! Они с Рифатом никогда меня не бросали. Когда я только вступил на трон, они всячески меня поддерживали. А однажды Рифат даже спрятал меня во временном коридоре.

— Как? — воскликнула я. — И вы тоже? Вы тоже бывали в коридоре?

— А то как же! — рассмеялся Юлий. — Мало кто о нем знает. Но вы, я вижу, осведомлены хорошо.

— Пришлось проторчать там два дня, чтобы меня не прикончил Фарид, — призналась я.

— Фарид? — переспросил Юлий. — Главарь бандитской шайки? Как тебя угораздило, Жюли?

— Так ведь он за власть борется и только и мечтает, как бы вас с дороги убрать!

— Я догадывался об этом. Но как далеко он зашел?

Тут настала пора рассказать о Ранэле и его грязных делишках.

— На ближайшем дворцовом мероприятии в вашей летней резиденции Агент Катастроф собирается устроить… — я замялась, — катастрофу. Его наняли, чтобы он вас убрал. В самые сжатые сроки.

— Неужели здесь замешаны даже братья Мадэн!

Казалось, Юлия новость ничуть не огорошила. Он как будто веселился. Отправив шар в лузу изящным ударом кия, он обратился ко мне с просьбой не уезжать.

— Останьтесь здесь до весны. Поскольку вы заботитесь обо мне, я хочу позаботиться о вас. Перебирайтесь с Эсфирью во дворец, обеспечу вас всем необходимым. Мне одному, среди молчунов-слуг, — признался он, — невыразимо скучно.

— Эсфирь! — возвестила я с порога. — Мы переезжаем! Отгадай куда!

— М-м-м-м… — раздался из комнаты страдальческий стон. Как? Неужели до сих пор не прошло?!

Вбежав в номер, я застала Эсфирь всё в той же позе, только теперь уже на диване.

— Дико болит живот, — пожаловалась она. — А ведь за эликсир немало было уплачено. Попадись мне эта торговка!

Одна половина лица у Эсфири покраснела и распухла. Волосы с правой стороны порыжели и завились, а с левой были по-прежнему черными и блестящими. С телом тоже творилось явно что-то не то. Разной длины руки, разного размера ноги. Было за что убить торговку зельями.

Я забегала по комнате.

— Через час Юлий вышлет за нами карету. А ты в таком виде. Что же делать?

— К-карету? — Эсфирь подняла на меня глаза. Правый глаз — водянистый и невыразительный, зато левый словно углем вычерчен.

— Юлий просил остаться до весны в Пышнолистном. Надеюсь, ты не против?

— Мне нужно к Рифату! — крикнула Эсфирь и вновь схватилась за живот.

— Для начала мы тебя вылечим. Думаю, для королевского лекаря это будет пара пустяков.

Заселившись в гостиницу, мы даже не успели распаковать вещи, поэтому сборы не заняли много времени. Поджидая карету, я в бессилии наблюдала за мучениями Эсфири. Тогда я впервые пожалела, что не стала врачом, хотя когда-то у меня была такая возможность.