Язычник: Там еще есть надежда (СИ)

— Да достал вчера, — Ленка снова уткнулась в зеркальце, вытянула лицо, и стала что-то напряжённо на нём высматривать. — Доколупался со своей политикой.

Вячеслав рассмеялся. Умел «бегемот» по пьянке выразить недовольство всякими там продажными чиновниками. Особенно хорошо у него это получалось, когда они с Николаичем обмывали сданную налево очередную партию новых труб.

— Ты чайник не грела? — спросил он, заглядывая в свою каморку.

— Не ещё. Включи.

— Да щас включу, без проблем.

Вячеслав прошёл в свои «апартаменты», щёлкнул кнопку на чайнике и плюхнулся в кресло.

— А сёдня не было заявок? — спросил он и широко зевнул.

— Не-а ещё. Расслабься.

— Да я расслаблен. Ленусь, чё ты там сёдня почитать принесла? Опять криминальное?

— Не, сегодня с анекдотами есть.

— О, нормалёк. А-то меня вся эта кровь, трупы и расследования достали уже.

— «Спид-инфо» возьми.

— Не-е, — Вячеслав усмехнулся, — Это уже вообще поперёк горла.

Когда чайник тихо, но по нарастающей зашумел, Вячеслав подался немного вперёд, взял свою кружку и заглянул внутрь. Кружка была прошлогодним подарком на двадцать третье от женской половины коллектива. Чего они там им подарили «в отместку» на восьмое, он уже и не помнил. Возможно тоже кружки.

— Слава, — прочитал Вячеслав своё имя на боку кружки, громко хмыкнул, и повторил. — Слава. Слышь Ленусь? Имя у меня самое славянское.

— Чё это ты? С утреца с ума сходишь? — весело спросила Ленка.

— Да так. Настроение хорошее, — Вячеслав поднялся. — Тебе чай делать?

— Угу. Щас «бегемот» припрётся, настроение подпортит.

— Да хрен на этого «бе…»

— Тише, — перебила Ленка. — Нарисовался вон во дворе, хрен сотрёшь.

Вячеслав обернулся и выглянул в окно, выходившее во двор рэу. Семёныч бодро шагал в сторону склада.

— А-а, он пока щас пойдёт ещё со своей Светочкой языком потрепится.

— Светочка ещё не пришла.

— Серьёзно? — Вячеслав взял чайник и стал наполнять кружки. — Это плохо.

Через пару минут «бегемот» появился в каморке.

— Где этот бездельник? — громко спросил он с порога.

Вячеслав вышел с двумя дымящимися кружками в «приёмную».

— Тута я. Ленчик, чай держи.

— Угу, — Ленка взяла кружку, и поднеся её ко рту, стала с интересом смотреть на начальника. Тот хоть и пытался сделать злое лицо, но идиотская улыбка выдавала его. Улыбка эта означала, что «бегемот» ещё под лёгким кайфом после вчерашнего, и стало быть, злиться по-настоящему не может.

— Ну, что, Вячеслав, — начальник укоризненно покачал головой. — Уехал вчера раньше времени, заявочку не выполнил.

— Уважительная причина была, — Вячеслав отхлебнул из кружки.

— Какая у вас тут всё уважительная причина? А? Как не придёшь, у них тут уважительная причина. Совсем распоясались, совести ни грамма нету. Я устрою вам… — он вдруг осёкся и перевёл взгляд на Ленку. — Елена Александровна, а вы Светлану Моисеевну не видели?

Ленка, не сдержавшись, прыснула, но тут же взяла себя в руки.

— Нет, Александр Семёнович, не видела.

«Бегемот» нахмурился, на несколько секунд ушёл в себя, потом вдруг резко развернулся и вышел из «приёмной».

— Елена Александровна, а вы Светлану Моисеевну не видели? — перекривила Ленка и рассмеялась, не забывая следить в окошко, за удаляющимся в сторону основного здания, шефом.

Особой боязни ни у неё, ни у Вячеслава перед Семёнычем не было. Уволить он не уволит. Отсюда вообще никого не увольняли, разве что из «низшей касты» слесарей, тех, что лазят по подвалам. Конторка была подвязана со всех сторон. Все всё знали, все потихоньку имели каждый на своём, и потому никто особо не дёргался.

Через часик, начитавшись дурацких анекдотов и фельетонов, Вячеслав выехал на заявки. С утра поступила всего одна, примерно минут через двадцать после ухода «бегемота», плюс вчерашняя. Вячеслав прыгнул в старый «пирожок» и покатил на участок.

По дороге он привычно рассматривал всё, что происходило вокруг. Водилой он был хорошим, болел машинами почти с детства, и имея приличный опыт пребывания за баранкой, научился процесса вождения почти не замечать. Всё выполнял на полном автомате, потому и любил разглядывать самое интересное за лобовым и боковыми стёклами. Красивые девушки, новые рекламы на баннерах, взгляд успевал фотографировать достаточно детально.

Увидев, появившуюся в последнее время на автобусах надпись — Я горжусь тобой, Н…ск! — Вячеслав горько усмехнулся. Ничего другого кроме горькой усмешки эта надпись вызвать и не могла. Ещё год-два и этот самый Н…ск захлебнётся своим собственным дерьмом, причём совсем не в переносном смысле. За те восемь лет, которые он проработал в родном четвёртом рэу, он ни разу не видел, чтобы где-то поменяли старые совдеповские трубы на новые. Подлатывали дышащее на ладан старьё, а всё новое уходило налево. И так было в каждом рэу. Вячеслав знал об этом не понаслышке. Да и не только в рэу. Так было во всём. Вот уже пятнадцать лет в этом городе не строили ни школ, ни больниц, ни детских садов, ничего такого, что не приносило прямого и быстрого дохода посредством продажи или сдачи в аренду. И самым страшным было то, что понимал он каким-то внутренним чутьём — никогда уже и не построят. Вообще никогда. Что-то неладно было в этом чёртовом Датском королевстве.

Первая заявка, та что поступила утром, пролетела. Вячеслав несколько раз понажимал на звонок, но никто так дверь и не открыл. Сунув записку в почтовый ящик с номером квартиры, он отправился на вчерашнюю. Тяжело поднявшись на четвёртый этаж, он позвонил, и через секунд пятнадцать открыли. Проблема оказалась простенькой, но перспективной. Счётчик был установлен в туалетной комнате, прямо за унитазом.

— Надо снимать унитаз, — задумчиво проговорил Вячеслав, глядя на хозяина квартиры. — Так я не подлезу.

— Хм, а это… — хозяин, мужчина лет сорока слегка наклонился вперёд и перешёл на доверительный тон. — Может как-нибудь всё-таки можно?

— Ну, — начал привычную песню Вячеслав, — Если постараться, конечно, — он почесал нос. — Вам же ещё и сегодня желательно всё сделать?

— Да, было бы неплохо.

— Ну, если было бы неплохо, то три сотни. Я тогда сейчас сниму, а вы часа в четыре подойдите в конторку нашу. Хорошо?

— Хорошо, хорошо, — хозяин довольно закивал.

— Я там всё сделаю, пломбу поставлю, в четыре, в общем, придёте.

За установку счётчика обратно на место, он решил поговорить уже потом, в шестнадцать ноль-ноль. А это ещё, как минимум, сотня. Хоть какая-то шабашка порадовала, поэтому спускался по лестнице он с лёгкостью на душе.

Бросив счётчик на пассажирское сиденье, Вячеслав покатил обратно в контору. На сегодня он решил больше никуда не кататься, бензин из «пирожка» тоже входил в реестр «шабашек», потому жечь его насчёт работы он привык по минимуму.

Однако загонять «пирожка» в гараж был не вариант. «Бегемот» запросто может докопаться, и хотя нет в этом ничего страшного, но слушать похмельно-маразматические вопли Семёныча не хотелось. Поэтому, припарковав москвича возле своей ауди у забора рэу, Вячеслав неторопливо вылез из него, держа в руке сломавшийся счётчик.

Хлопнув дверью, он огляделся, и его взгляд непроизвольно застыл на парне, который бежал по кромке тротуара и проезжей части. Выскочил парень из-за угла пятиэтажки на той стороне улицы и по прямой рванул к ремонтно-эксплутационному участку. Через каждые три секунды он резко оборачивался, и когда между парнем и углом пятиэтажки образовалось расстояние метров в сорок, Вячеслав увидел, как из-за дома выскочили ещё двое. Парень в это время уже был на перекрёстке. Слева, где-то за забором рэу, резко завизжали тормоза, и парень чуть дёрнулся в сторону, но тут же вернулся на прежнее направление.

Вячеслав смотрел на всё это как завороженный. Понятно, что это была погоня, и те двое, скорее всего менты, а парень какой-нибудь незадачливый воришка или бандюган. Поэтому он сначала не поверил, когда услышал звук выстрела. Втянув голову в плечи, он расширившимися глазами посмотрел на одного из преследователей. Тот стоял, выставив вперёд правую ногу, и целился в убегающего из пистолета.