Спекулянт (СИ)

   Получив, после получасового знакомства, первое, настоящее задание, молодой Либман понял - это тот самый случай, к которому он готовился долгих двенадцать лет. Сделав в Берлине пересадку, уже через сутки он был в Париже. И в двери помпезного, двухэтажного особняка, отстроенного в стиле барокко, входил уже совершенно другой человек - твердо знающий, что до намеченной цели остался только несколько шагов...

   - Salut, Исайя! - с радостной улыбкой встретил его управляющий "Лионского кредита". - Рад тебя снова видеть!

   Невысокий, полноватый господин, с хитрым прищуром умных глаз, колобком выкатился из-за стола и радушно обнял молодого человека.

   - Bonjour, месье Дювуаль, - с почтением ответил Исайя. - Счастлив видеть вас в добром здравии.

   - Ох-хо, - смешливо закряхтел толстячок. - Откуда ему взяться, доброму здравию, с моим-то чревоугодием.

   Похлопав себя пухлыми ладошками по упитанному животу, он заразительно рассмеялся. Но, через мгновение, уже серьезным тоном продолжил:

   - Я получил твою депешу, Исайя, и подготовил все по твоей просьбе... "Банк дю Монд", небольшой, но с отделениями в Германии и Британии. Основной акционер - мой кузен. К сожалению, заигрался с ценными бумагами, влез в долги, и вынужден продавать свой пакет. Есть еще три крупных акционера, они против сделки возражать не будут.

   - И какова будет общая сумма приобретения?

   - Недорого, совсем недорого, - опять засмеялся управляющий. - Просмотришь балансы, отчеты, и после поговорим об окончательной цене. Комиссионный процент в договор будем включать стандартный?

   - Месье Дювуаль, - невозмутимо ответил молодой человек. - Вы уже сегодня можете начинать скупку акций банка на открытом рынке. Как только остальные игроки узнают, что в сделке участвует торговый дом Черникова, ваша прибыль будет значительно выше обычной комиссии.

   На этот раз смешливый банкир только хмыкнул:

   - Я всегда говорил, Исайя, что из тебя получится неплохой финансист... Теперь - по страховой компании. Очень неплохая - почти три тысячи клиентов. Нет проблем с акционерами - владелец единоличный. Но, на грани банкротства. Несколько крупных страховых выплат и просрочки по кредитам. Полагаю, здесь комиссия ожидается?

   - Предлагаю половину от стандартной, - теперь уже засмеялся Либман. - Заказ-то оптовый. И... как называется страховая компания?

   - "Julie", - лаконично ответил банкир.

   Исайя усмехнулся - шефу должно понравиться. Тут же поймал себя на мысли, что двухнедельное общение с сотрудниками торгового дома не прошло бесследно: европейские привычки в обращении начинают потихоньку меняться.

   - А что с паевым фондом? - задал он следующий вопрос.

   Толстячок развел руками:

   - Мои специалисты подобрали несколько вариантов, но отчет еще не готов - просто не хватило времени.

   - Просмотрю сам, - кивнул головой Исайя. - Очень признателен вам за проделанную работу. Думаю, можно начинать готовить документацию по сделкам - вашим рекомендациям я привык доверять.

   - Скажи мне, mon jeune amie, - доверительно наклонился к собеседнику банкир. - Твой chef... многие считают его просто везунчиком, но есть и те, кто называет Рембрандтом от финансов. Кто из них прав?

   У молодого человека вновь промелькнули перед глазами все схемы и инструкции, полученные им перед отъездом. Всю дорогу в поезде он рисовал, писал и строил сложные расчеты, пытаясь найти слабое звено. Звено не находилось. Зато были простота и изящество комбинации. Поэтому он своим обычным, бесстрастным тоном коротко ответил:

   - Он - гений!..

   ***

   ^{Париж. Европейская штаб-квартира торгового дома "Черников и сын". 16 января. 1898 год.}

   Мокрый снег, выпавший этой ночью, остудил самый беспечный город планеты. Эйфелева башня превратилась в стройную, белую ель, а неуловимые частички ветреной любви, всегда витающие в пьянящем воздухе Парижа, прозрачными хрусталиками осыпались на мостовые.

   Вечно праздная богема Монмартра зябко куталась в клетчатые пледы шотландских искусников, забросив мольберты, партитуры и модные золотые перья, а ночные жрицы любви еще не проснулись, досматривая утренние сны...

   Исайя Либман, привычно не обращая внимания на мелкие неудобства, стряхнул налипший снег с промокших ботинок, и поднялся через служебный вход в свой рабочий кабинет.

   - Месье Либман, - в приемной его встретил секретарь. - Получена депеша от superieur.

   - Что там написано? - бросил он ходу, спешно снимая пальто.

   - Только два слова, месье - завтра начинаем...

   Три месяца промелькнули как один день. Больше всего хлопот принесли бюрократические процедуры и, если бы не многочисленные связи опытного банкира, то к назначенному сроку можно было и не успеть.

   Самой дорогой покупкой оказался банк: почти семидесятипроцентный пакет акций обошелся в шесть миллионов франков - чуть больше двух миллионов рублей золотом. Страховая компания и трастовый фонд стоили намного дешевле.

   Большой удачей было то, что удалось переманить своего старого университетского товарища: вместе с ним, за короткое время, пришли еще несколько специалистов. Мишель Ганье , так звали друга, уже три года работал в парижском отделении банкирского дома Ротшильдов. Пришлось клятвенно за него поручиться - у месье Черникова, почему-то, его кандидатура особого энтузиазма не вызвала...

   - Пригласите Ганье, - сказал Исайя. - И заварите кофе.

   После промозглого утра захотелось взбодриться горячим напитком.

   - Бонжур, шеф, - поприветствовал его Мишель, войдя в кабинет.

   - Перестань, - слегка поморщился Исайя; старая дружба не предполагала формальных отношений. - У нас все готово?

   - Небольшие проблемы с трастом, но в целом - мы готовы.

   Несмотря на, что первый фонд коллективных инвестиций был открыт еще в Бельгии в 1822 году, особого распространения затея еще не получила. Хотя обороты уже набирала. Паевый фонд, выкупленный торговым домом, включал в себя всего триста членов с общим капиталом в двести двадцать тысяч франком.

   И, если дела страховой компании и "Банка дю Монд" пошли в гору, сразу же, как стало известно об участии в сделке концерна Черникова, то фонд прозябал по-прежнему. Скоро должно было все измениться...

   - Сколько мы набрали средств?

   - Почти сто двадцать миллионов франков...

   Предстояла грандиозная биржевая игра. Если совместная атака Рокфеллера и Нобеля сорвется, то потерять можно было очень многое. Куш, в случае успеха, тоже был очень привлекательным. Инсайдерская информация никогда не давала стопроцентной гарантии выигрыша.

   Под вексельные закладные всех активов торгового дома брались ссуды в банкирских домах Европы. Часть средств была переведена в "Чейз Манхэттен Банк", для скупки акций "Стандард Ойл" на американском рынке. Оставшиеся предназначались для местных площадок: уже потихоньку приобретались бумаги различных компаний братьев Нобелей. Ждали только команды из Петербурга - сегодня она поступила.

   Страховая компания и паевый фонд так же принимали непосредственное участие, но их мизерные активы никакой роли не играли. На них делалась ставка в будущем...

   - Ну что ж, Мишель, - вздохнул Исайя. - Завтра будет решающий день.

   - Не переживай, Либа, - назвал его студенческим прозвищем друг. - Не зря мы эти три месяца вкалывали как проклятые. Проиграть, просто не имеем права...

   Утром следующего дня на европейских биржах царил ажиотаж: все началось с массированной скупки неизвестными игроками акций нескольких крупных компаний. Сначала пошли вверх котировки компаний, принадлежавших Нобелям. Затем, практически одновременно, начали расти в цене активы банкирского дома Ротшильдов: румынские нефтяные промыслы и крупный нефтеперерабатывающий завод на Адриатике. В далекой Америке, несколькими часами позже, резко вырос спрос на бумаги "Стандард Ойл".