Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2(СИ)

— Военные достанут с запусками фоторазведчиков. Огромные ресурсы на них расходуются, — пожаловался Королёв. — Я планирую за счёт этих пусков отрабатывать корабль, всё-таки унификация там почти 95 процентов.

— Это правильно, — одобрил Никита Сергеевич. — С деньгами уже полегче, финансирование будет. Я посмотрел, куда много средств ушло — программы запусков АМС к Луне, Марсу и Венере.

Он достал и передал Королёву ещё одну таблицу: (http://militera.lib.ru/explo/chertok_be/17.html)

— Графу «Полученные результаты» посмотрите. Отказ за отказом!

— Правильно! Всё потому, что нужна стендовая отработка, — ответил Сергей Павлович. — И не только стендовая. Пусковая — тоже. Потому что на стенде очень трудно воспроизвести космические условия — холод, вакуум, невесомость. Я эту таблицу видел. Она мне уже по ночам снится! Много отказов было из-за несовершенства системы управления. Но сейчас, если будет БЦВМ, многие причины отказов уйдут.

— И добавятся новые, по вине программистов, например, — вставил Келдыш. — Не стоит рассчитывать на БЦВМ, как на панацею от всех отказов.

— Это понятно! Вторая половина аварий — по вине систем носителя — третьей и четвёртой ступеней, — пояснил Сергей Павлович. — То клапан не откроется, то двигатель не запустится, то ТНА взорвётся...

— Так проверяйте! Каждый клапан, каждый прибор, каждую заклёпку, — Первый секретарь был настроен предельно серьёзно. — Веденеев вам мемуары Чертока не просто так прислал. У него там каждый отказ расписан — на какой секунде, из-за какого прибора, и что сделали, чтобы эту беду побороть! Вот и учитесь, как по учебнику.

— Тут, Никита Сергеич, уже наметился занятный парадокс, — возразил Келдыш. — Технологии во многих областях, особенно как раз в электронике и системах управления, активно прогрессируют и развиваются, не только благодаря информации, присланной «оттуда». Эта информация стала лишь камнем, столкнувшим лавину. Поэтому, если сравнить присланные мемуары Бориса Евсеевича с тем, что он сейчас записывает, там различий уже получается больше, чем сходства.

— Да, «семёрку» и Р-9 мы в том числе и по мемуарам Бориса отрабатывали, — подтвердил слова Мстислава Всеволодовича Королёв. — Но с кораблём так уже не получается — корабль другой! Не сказать, что совсем другой — большинство внутренних систем разрабатывают те же люди, что делали «Восток», и получается у них, в целом, то же самое. Но вот что касается связи, системы управления, всех систем, где задействована электроника — там изменений множество, потому что сама элементная база изменилась.

— То есть, мы слишком много изменений за короткое время наворотили? — забеспокоился Хрущёв.

— Отчасти, да, — кивнул Келдыш. — Судя по всему, линии времени в некоторых областях знаний постепенно расходятся, и в электронике это особенно заметно. Я допускаю даже, что через какое-то время нам придётся вынужденно идти на повторение возможно, не самых удачных шагов и решений, причём не только в технике, но и во внешней политике, только для того, чтобы удержать расхождение линий времени в приемлемых пределах.

— Нам, наверное, стоило ограничиться только своеобразной «работой над ошибками», — задумчиво произнёс Никита Сергеевич. — А мы увлеклись...

— Не думаю, что сам Александр Веденеев, собирая информацию для посылки, хотел бы, чтобы мы ограничились только «работой над ошибками», — заметил Королёв. — Иначе он не отправил бы столько информации по новейшим открытиям и достижениям науки.

— Веденеев, отправляя посылку, поставил нам задачу: не просто сохранить Советский Союз, а сделать его самой передовой и развитой страной в мире, — твёрдо сказал академик Келдыш. — Без этого захватить лидерство и построить коммунистическое общество не получится.

— Ради этого мы и работаем, — проворчал Первый секретарь. — Возвращаясь к нашим ракетам, что думаете делать с этим обстрелом Луны? 11 ракет только по Луне — без результата — это же бардак! Я уже про Марс и Венеру не говорю, там всё значительно труднее, это понятно...

— У нас уже отработаны разгонные блоки «Е» и «И», — ответил Сергей Павлович. — Вместе с разрабатываемым блоком «Л» и двумя ступенями Р-9 получается довольно-таки универсальный «конструктор», из которого можно набирать носители под разную нагрузку.

— Жаль, что мы в «той» истории не могли так сделать, — заметил Хрущёв.

— «Там» отработка Р-9 попала на самое горячее время — старт Гагарина, начало программы пилотируемых полётов, пуски к Луне, отработка «Молнии»... Вот и затянулось, — пояснил Королёв. — Потому я, изучив по документам все варианты, и предложил делать Р-9 раньше, сразу, в 57-м. Потому что знал, на чём споткнёмся, и просчитал, что сможем отработать её до 1961 года. Да ещё и РД-33 подоспеет.

Вот за этот подарок я бы Веденеева расцеловал при всех. Он же не просто схему прислал, он даже чертежи отдельных узлов приложил! Пусть без размеров, но, рассчитав ТНА и сопло на требуемую тягу, остальные размеры по пропорциям можно вычислить. (все сборочные чертежи и схемы здесь http://www.lpre.de/sntk/NK-33/index.htm#flow_schematic) .

— А как товарищ Глушко, не сильно недоволен был, когда ему разработку РД-33 навязали? — поинтересовался Никита Сергеевич.

— Вначале в штыки принял — ведь не его разработка! — засмеялся Королёв. — Я сделал хитро — сначала показал ему только пневмогидравлическую схему — хотел, чтобы он сам до остального дошёл. Ему интересно стало — ведь двигателей закрытой схемы мы ещё не делали. Сначала Валентин упирался, всё-таки загружен он очень сильно. Потом приезжаю к нему, смотрю — прорисовывает закрытую схему. Начали обсуждать — он ругается, что много работы, не успеть. Но скоро он понял, что разработка РД-33 позволит немного отодвинуть разработку двигателя на водороде, поэтому появится время подумать. Начал жаловаться, что не успевает. Тут я и предложил ему подключить в помощь ОКБ-276 Кузнецова, хотя бы, — говорю, — для разработки ТНА. А уже Кузнецову я начал подсовывать присланные чертежи, его же людьми сделанные. Он посмотрел, и говорит: «Надо же, и я бы так же сделал». Показали эти чертежи Глушко. Он сначала раскритиковал, потом посидел пару дней, подумал — нет, говорит, лучше, чем здесь — сделать трудно. Принимаем этот вариант. А тут и постановление вышло. Вот так Валентина и уговорили.

— Так что с лунными АМС будем делать? — напомнил Хрущёв.

— Будем блок «Л» отрабатывать сначала на стендах, а потом — пусками на орбиту на боевых Р-9, — решил Сергей Павлович. — Дешевле получится. Заодно и «девятку» и РД-33 на ней отработаем.

Сами АМС будем тоже отрабатывать сначала на околоземной орбите, опять же закидывая их на боевых Р-9, и только потом посылать к Луне. Все АМС будем делать на общей унифицированной платформе 2МВ, но с резервированием, то есть, с теми доработками, которые только на 3МВ появились. (http://epizodsspace.narod.ru/bibl/energia-50/02.html) Собственно, Максимов уже над ней работает. Марсианские и венерианские станции, как вы и предложили, будем тоже сначала отрабатывать на орбите, потом пошлём станцию к Луне, и если всё пройдёт нормально — тогда уже будем пускать к Марсу и Венере.

— Хорошо, делайте, что считаете нужным, — согласился Хрущёв. — Отрабатывайте на околоземной орбите, крутите на стендах, но такого количества отказов быть не должно. Иначе закрою всю программу АМС к чертовой матери. Я серьёзно. Кстати, предлагаю пуски к Венере перенести на более поздний срок и сосредоточиться на Марсе. Раз уж мы туда собрались. На Венеру мы так или иначе высаживаться в этом столетии не будем.

— Поняли, Никита Сергеич, — мрачно вздохнул Королёв. — Но без АМС не будет Марса.

— Это я тоже понимаю, — проворчал Первый секретарь. — Но стрелять аж 12 ракет по одной только Луне — не позволю. Всё, свободны. И — удачи!