Воры, как мы (СИ)

— Само собой. Это если я вдруг работаю на городскую стражу, так чтобы к тебе никаких претензий нельзя было предъявить.

— Умный парень, — похвалил Гастона нищий. — Навряд ли ты со стражей сотрудничаешь, конечно, там таких не любят… Но осторожность прежде всего. В общем, согласен с моим порядком действий?

— Чего уж там. Все понятно. Излагай.

Разиня Филипс зашелся лающим смехом.

— А ты прыткий парень! И еще наивный. Очень наивный. Информация стоит денег. Слыхал о таких? Мелкие серебряные кружочки. Говорят, бывают даже золотые, только я их в жизни не видал. Смекаешь, о чем я?

Гастон снова сплюнул. Но не в знак неуважения, а вроде как от досады.

— Еще бы не смекнуть. Только что же получается: деньги я тебе, положим, дам сейчас, а информация твоя ведь может и не подтвердиться?

— А то как же. Слухи ведь не мои, за что купил, за то продаю. Случается разное, бывает, проносит, бывает — нет. Тебе придется рискнуть, друг Гастон. Знаешь, как в этих новых машинах Механистов — нужно загрузить уголь, разжечь огонь и подождать, пока пар даст давление. Огонь может потухнуть, а манометр — своротить от скакнувшей температуры, но… если хочешь, чтобы клятая железяка зашевелилась, приходится рисковать.

Гастон нахмурился. Разиня Филипс мог прочитать его мысли, будто те были написаны на бумаге — черные сомневающиеся закорючки. Никаких гарантий… но жрать-то охота, причем не только сейчас, а и завтра, и через неделю… А этот наглый нищий и впрямь может помочь, похоже… Нет, нужно решаться.

Тощий парень решительно кивнул и полез за пазуху.

— Вот. Все, что есть.

Разиня разочарованно уставился на десяток мелких кругляшей, поковырял в ладони корявым пальцем, выбирая те, что покрупнее. Вздохнул.

— Многого за такие гроши не жди. И информацию могу дать только по одной-двум улицам поблизости. Выбирай с умом.

Его собеседник задумался, шевеля губами и словно что-то прикидывая.

— Норткрест-роуд.

Нищий пожал плечами.

— Не самый удачный выбор, но как знаешь. Наверное, думаешь насчет магазина в самом начале? Ну так мой совет: забудь. Хозяин там — Кори Пфафф, редкостная сволочь, недавно установил новые решетки на окна и системы сигнализации внутри. Случись что — немедленно прибудут Механисты, а эти парни, скажу тебе, не чета даже стражникам. Зашибут своими палицами в два счета. Нет, здесь даже думать нечего.

— Меблирашки? Там вроде бы нет решеток…

— А знаешь, почему? — Разиня поглядел на собеседника, как на слабоумного. — Потому что у олухов, которые там снимают комнаты, нет за душой ровным счетом ничего. Нищета, точно как я, только еще и недоумки при этом. Это ж надо! Тратить свои кровные на вшивые кровати под сырыми и грязными одеялами, словно так и должно быть. В общем, совет прежний — забудь.

— А особняки? Видел там с полдюжины…

— Давай подумаем, — нищий принялся загибать длинные пальцы. — Сразу у поворота, те, что новостройки: в первом живет Зикмунд Стамп, краснодеревщик. Нужны тебе ящики с древесиной, тяжелые, как чугун? И кому ты их перепродавать будешь?

— Вероятно, никому. Дальше.

— Бернард Крукель, помощник корабела. Деньги у него водятся, что есть, то есть. Только когда он дома, то там день-деньской идут развеселые гулянки, а когда тихо, как сейчас — это значит, он гуляет в порту, и деньги у него при себе. Дома их не хранит, опасается. И правильно, в общем, делает.

— Не улица, а сборище интеллектуалов. Кто еще? Тот здоровенный особняк, мимо которого и проходить лишний раз не хочется — чей он?

— Ха! Стеффен Стид. Знакомое имя?

— Не могу такого сказать.

— Создатель! В каком заплесневелом гробу ты пролежал последние десять лет, дружище? Стеффен Стид — личный палач Его Высочества Барона Бреслинга. Не очень приятный мужчина, а страсть у него — помимо обезглавливания преступников — всего одна. Бойцовые псы. Он их разводит. Мне продолжать?

— Не нужно. — Прежде мрачный как туча Гастон отчего-то повеселел. Это род занятий проклятого Стеффена на него так повлиял? — Кто еще?

— Еще… ну, в одном из заново отстроенных домов, том, что дальше от перекрестка, живет Рональд Норткрест из налогового департамента, приличный человек и не бедный, вот только с год назад ему изрядно не повезло. Угадаешь, как?

— Заново отстроенный дом… Пожар?

— Верно. Я слышал, все деньги, что были, пришлось угрохать на восстановление, и еще столько же он остался должен. Неудачник, бывает… а в том, что ближе — огонь перекинулся, так что тоже пришлось тушить — обитает Томми Уоллес, местный дурачок.

— Сумасшедший?

— Тихопомешанный. Незаконный сын кого-то из вельмож, так что совсем уж помереть с голоду ему не дают, но и золота с бриллиантами в ночных горшках тебе тоже не найти. Теперь понимаешь, отчего ты выбрал неправильную улицу?

— Понимаю. — Гастон медленно поднялся, закряхтев: стены и мостовая уже окончательно остыли. Разиня Филипс шмыгнул носом и тоже встал. Полчаса разговоров — и полдюжины серебряных монет в кармане, вот такая работа ему по душе! — Что ж, придется немного поразмыслить. Спасибо за информацию, братан. Она была очень полезна.

— Всегда готов порадеть хорошему человечку, — разинул щербатый рот нищий. — Надумаешь чего, обращайся. Могу и с нужными людьми свести, если что. За отдельную плату, конечно. Учти!

— Обязательно, — пробормотал Младший, глядя, как растворяется во тьме перекошенная спина Разини. — Обязательно учту.

***