Аналогичный мир - 2 (СИ)

— Благодарю вас, — Никлас собирал и складывал в конверт разложенные по столу фотографии.

Женя протянула ему ту, что держала в руках.

— Значит, он арестован?

— Кто? — Никлас взял фотографию. — Да. А что?

— Нет, так просто, — покачала головой Женя. — Спасибо.

— Вам спасибо, — вежливо улыбнулся Никлас.

Эркин подошёл и встал рядом с Женей.

— Всё в порядке? — спросил по-английски.

— Да, — Женя взяла его под руку. — До свиданья.

— До свиданья. Желаю счастливого пути, — Никлас улыбнулся уже совсем по-свойски. — И счастливо устроиться на новом месте.

Эркин почувствовал, что и ему надо высказаться.

— Было приятно познакомиться, — и с еле заметным усилием вместо привычного «сэр», — мистер Северин. Надеюсь, мы помогли вам.

Рука Жени одобрительно сжала его локоть, и Эркин перевёл дыхание. Ещё пара положенных официально-вежливых фраз, и Эркин с Женей вышли из канцелярии, спустились с крыльца.

— Ну что? Обошлось? — встретили их Грег и Роман.

— Да, спасибо, — улыбнулась Женя. — Я так перепугалась, а ничего особенного, — она всё ещё держала Эркина под руку. — Там одного с моей бывшей работы арестовали, вот меня и спрашивали о нём.

Эркин кивнул.

— Меня тоже.

— Ну, и слава богу, что обошлось, — необычно весело сказал Роман.

Грег кивнул.

— Если сволочь была, то и заложить не грех. Извини, Женя.

— Ничего, — улыбнулась Женя.

Подошёл Ив с Призом. Но сказать ничего не успел. С крыльца быстро сбежал Никлас, приветливо всем кивнул и, встретившись глазами с Ивом, сказал ему по-английски:

— Проводите меня до развилки, хорошо? — и по-русски всем остальным: — Желаю удачи, до свидания.

— До свидания.

— И вам удачи.

Вежливо попрощались и взглядами проводили его и Ива до ворот.

— Чего он так далеко машину оставил? — задумчиво сказал Грег.

— Его проблемы, — пожал плечами Эркин.

— Не скажи, — возразил Грег. — У таких всё не просто, а со смыслом.

Роман согласно кивнул.

— А смысел у них всегда один. Думаешь, не захотел «воронком» народ будоражить?

Грег пожал плечами.

— И это возможно.

Эркин не стал ни спорить, ни соглашаться. «Воронок» — это, конечно, серьёзно, но разговор к нему никак не вёл, так что… Всю свою жизнь он отгораживался от всего непонятного фразой: «Дела белых — не мои дела», — и это помогало, а иногда и спасало. И сейчас не было причин, чтобы он стал думать по-другому, во всяком случае, их не видел. И потому ограничился неопределённым хмыканьем. Женя быстро взглянула на него.

— Ладно, хорошо, что обошлось, побегу достираю.

— Да, — кивнул Эркин. — А Алиса где?

— Ада присмотрела, — Женя улыбнулась, привстав на цыпочки, быстро поцеловала его в щёку и убежала.

А Эркин остался с Романом и Грегом. Стояли, курили, обмениваясь редкими малозначащими фразами, и смотрели на ворота. Ждали Ива.

Наконец открылась боковая калитка, и вбежал Приз, а следом вошёл Ив. Увидел их и улыбнулся, подошёл к ним, доставая сигареты.

Его, как и Эркина, ни о чём не спрашивали. Тут такое дело: что посчитает человек нужным, то и скажет. Ив ограничился кратким:

— Всё в порядке.

— Ну и ладушки, — сказал по-русски Роман.

— Ла-ду-шш-ки? — переспросил Ив.

Втроём они как-то объяснили ему смысл сказанного. Наконец, Ив кивнул.

— Понял.

За уроком русского не заметили, как стало темнеть.

— Мороз, до ужина сколько?

Эркин посмотрел на часы.

— Час ещё. С минутами, — и улыбнулся. — День какой длинный был.

— Да, — кивнул Грег. — Всего хватило.

Ещё постояли, поболтали о всяких пустяках на двух языках сразу, заодно приучая Ива к русским словам, и неспешно пошли к столовой. Уже на подходе их нагнал вернувшийся из города Фёдор.

— Ну как тут, мужики?

— Шикарный цирк пропустил, — усмехнулся Грег.

— Да уж, — кивнул Эркин. — От смеха печёнка болит.

Фёдор быстро оглядел их.

— Понятно, — протянул он. — Цирк, да, такое дело. Никогда не угадаешь, кто смеяться будет.

Ив шёл и смеялся со всеми.

Алиса и Женя уже ждали Эркина. Он кивнул спутникам и отошёл к ним.

— На коротких вожжах парня водят, — хмыкнул ему вслед Фёдор.

— Так не брыкается же, — ответил Грег.

— И то верно, — согласился Фёдор.

Эркин не обернулся, хотя и слышал. Они ж не со зла. А Алиса уже уцепилась за его руку, и Женя улыбается. И ему уже на всё плевать, пусть думают и говорят, что хотят.

После ужина он, тоже как всегда, проводил Женю и Алису до женского барака и пошёл к себе. Длинный день наконец кончался.

Фёдор лежал и читал газету, Роман учил Ива русским названиям дней недели, Грега не было, но его постель уже разобрана. Эркин взял полотенце и пошёл в умывальную. Стирать не стал: почему-то устал, хотя вроде ничего особого не было. Неужели он так испугался этого… Никласа. Раньше так от страха не уставал. Сердясь на себя, он долго умывался и обтирался холодной водой, пока не загорелась кожа.

— Что смываешь, Мороз? — спросил кто-то.

— Прошлое, — ответил Эркин, не оборачиваясь и не задумываясь, и, только уже идя по коридору и растираясь на ходу полотенцем, понял, насколько правильно ответил.

И улыбнулся.

Грег уже лежал, накрывшись, как всегда, с головой, Роман, сопя, копался в своей тумбочке, Фёдор читал половину газету. Вторую половину читал Ив. Приз лежал под его кроватью, уложив большую голову рядом с толстыми лапами, и даже ухом не шевельнул в сторону раздевавшегося и укладывавшегося Эркина. А Ив оторвался от газеты, молча улыбнулся и снова уткнулся в текст.

Эркин лежал как раз между Фёдором и Ивом и видел, как оба читают. Ив двигал глазами быстрее. Ладно, приедем, обоснуемся, и Женя научит и его читать.

— Федька, гаси свет, — сделал обычное вечернее заявление Роман.

— Ты ж ещё не спишь, — возразил, не отрываясь от газеты, Фёдор.

— Встану сейчас, — пообещал, укладываясь, Роман.

Разговор шёл по-русски. Ив то ли догадался, то ли понимать начал, но положил газету на тумбочку и стал раздеваться. Эркин повернулся набок, натягивая на плечи одеяло, закрыл глаза. Так. Ив уже лёг. Фёдор встал и, выходя, выключил свет. Всё, ночь, спим… Возвращения Фёдора он уже не слышал.

От шофёра, уезжая в лагерь, он отказался. И теперь ему в дороге не спать, но это и к лучшему. Можно спокойно обо всём подумать. Итак…

В госпиталь уже не успевает, значит прямо к генералу. Михаилу Аркадьевичу Родионову. Странно, конечно, было называть Майкла генералом, да и Майклом тоже, но привык же. Любое имя — только набор звуков и букв, не больше. Стал же сам сначала Суровым, Ником, Никласом, потом Севером, оказалось удачным созвучие с русским звучанием английского Nord, Колей Северным, а теперь Николаем Николаевичем Севериным, и ничего. Сам привык, а другие… а другие другого и не знают, и знать не должны. Значит, сейчас к Майклу, отчитаться, поговорить и заночевать у него же. А Майкл оказался прав. В который раз. Именно так всё и вышло. И остальное тоже в принципе совпало с предположениями. Но по порядку. Сначала самое простое. Эдвард Сторм…

…Он сидит в углу и молча наблюдает. Стандартная ситуация. Сторм активно разыгрывает карту сотрудничества со следствием. Следователь въедлив, ехиден и слегка неофициален.

— Итак, вы утверждаете, что именно вы сообщили в комендатуру и вызвали войска.

— Нет-нет, — Сторм доброжелательно улыбается. — Мне не надо лишнего. Я, с вашего разрешения, способствовал этому вызову. Мисс Малик… типичная женщина, по наитию и вдохновению она сделает всё как надо, а любую инструкцию либо забудет, либо перепутает последовательность действий. Проверено на практике, — он позволяет себе лёгкую усмешку. — Я просто помог ей.

— Ваша стрельба тоже была помощью? Как и всё последующее?

— Вы имеете в виду… «трамвай»? Так его не было! И стрельба… Я же даже не задел её, — начинает горячиться Сторм. — Вы же знаете меня, знакомы с моим личным послужным списком. Неужели я мог промахнуться с нескольких шагов?! А потом я вывел её из конференц-зала…