Истребители. Трилогия

Подойдя к полковнику, машинально отдал честь, ожидая приказаний.

– Осмотри второй трофей, можно им воспользоваться?

Танк я опознал, это был уже однажды виденный мной БТ‑7, Сева описал его технические данные, какие знал. Удивив, что он может ездить не только на гусеницах, но и на колесах. Странная машина.

– БТ‑семь эм. Почти новый, – хлопнув по броне, сообщил мне один из бойцов.

Принюхавшись, я с подозрением подошел к корме танка.

– Дизельный? – пробормотал я себе под нос с сомнением. Сева, ничего не говорил, что БТ есть дизельные. Может сам не знал?

Ознакомление закончилось быстро, танк был исправлен и вооружен. Только зачем нам два танка? Но тут я недооценил полковника. Второй нам и не был нужен. Успев оценить скоростные качества Т‑26‑го, командир решил поменять технику, чтобы увеличить скорость. Захваченный на посту грузовик, как ни странно был цел, а вот мотоциклы побиты.

– А этот куда девать, товарищ полковник? – спросил я, показывая на Т‑26.

Вечерний и Мезенцев уже перебирались в новую машину, работавшую на холостом ходу. Так что мой вопрос застал их на полпути.

– Если уничтожить, то по дыму противник определит, где мы находимся. День ясный издалека видно, – согласился со мной Рябов

– Все остающуюся технику заминировать, включив в одну сеть. Через пять минут продолжим движение, – скомандовал полковник.

Пока Перщалев устраивался в кабине грузовика, я залез в «бэтэ» и плюхнулся на водительское место. Теперь Вечерний был и за командира и за наводчика, а Мезенцев стал заряжающим. Пока мы устраивались внутри, я успел выгнать танк на дорогу. Немного мешали, вернее, вводили в заблуждение система управления как на гусеничном ходу там и на колесном, но ничего разобрался.

Пока я возился с танком, бойцы закончили с минированием, тут играл первую скрипку полковник, он оказался в этом деле дока, последовал сигнал к выдвижению. Первое время я ехал медленно. Километров сорок в час. Но когда усвоился, уже прибавил до шестидесяти. Классная машинка оказалась, маневренная и устойчивая не смотря на высокий корпус. Грузовик следовал за нами с той же скоростью. До темноты мы преодолели примерно около сотни километров, и продолжили движение даже ночью, всего пару раз остановившись, чтобы проверить раненых и до ветру.

***

Времени чтобы ввести Архипова в курс дела понадобилось почти четыре часа, уже наступил вечер, когда дядька закончив, откинулся на бревенчатую стену, к которой была прислонена скамейка.

Меня заставили писать, указав все, что со мной произошло рапортом, чем я и занимался. Уже восьмой листок откладывал с грифом совершенно секретно. Так как ни батя, ни дядька, ни тем более Степка в местных войсках не служили и юридически не были гражданами СССР, то рассказывали они устно. Я тоже пару раз отметился, когда ловил на не точностях.

– Ты закончил? – поинтересовался у меня Архипов, когда в землянке наступила, можно сказать, усталая тишина.

– Еще нет, – отмахнулся я: – Кстати, у меня последний лист, бумага заканчивается.

– Сейчас принесут. Давайте прервемся и поужинаем, а то, честно говоря, я только позавтракать перед вылетом успел, – предложил порученец.

Мы были не против, так что когда накрыли ужин, мы не выходили из землянки, всего по пару раз в домик раздумий, то приступили к этому таинству поедания пищи.

– Значит груз, вы спрятали? – задумчиво поинтересовался подполковник, отодвинув пустую тарелку из‑под второго и, беря кружку с чаем.

– Да. Место надежное, схрон тщательно замаскирован, – кинул дядька, отпив чая.

– Там рядом удобная площадка для посадки, я пробежался, кочек нет, шасси не поломаем, – влез я.

– То есть можно отправить самолет за грузом? – задумался Архипов.

– Можно, только… – я на секунду задумался и объяснил свои мысли: – Мне тут вот что в голову пришло, пока рапорт писал. Думаю, полковник Суворов пойдет именно к схрону.

– Почему? – заинтересованно спросил Архипов.

Встав я пододвинул ближе карту, она лежала рядом, когда я писал рапорт. И я изредка заглядывал туда формируя свою мысль.

– Вот смотрите. Вот тут электростанция, тут площадка. По моему мнению в сторону передовой полковник не пойдет, потому как немцы их будут ждать именно с этой стороны. Они сейчас опытные так что посты выставят со всех сторон, но ожидать будут именно со стороны фронта. Мы так уже делали, когда ушли на катере в противоположную сторону к границе, а когда отметились на мосту, то повернули уже в сторону фронта. Это дало нам возможность без проблем двигаться к передовой, оставив противника искать нас у границы.

– Интересная мысль, ты думаешь, они направились сюда? – указал место на карте, подполковник. Дядька с отцом, с интересом меня слышали, и одобрительно кивали. Видимо были со мной согласны.

– Я тут подумал, они в данный момент могут быть в этих трех местах, – взяв карандаш, я начертил три соприкасающихся круга, продолжив: – Первый маршрут по реке, но это надо какое везение иметь, чтобы там оказалось какое‑нибудь транспортное средство? Так что этот вариант отхода я отклонил как мало вариантный.

Я зачеркнул один из кругов.

– Значит, ты думаешь, они где‑то здесь? – ткнул в два оставшихся круга порученец.

– Да, – уверенно кивнул я: – Они на технике. И должны уже быть далеко от места боя. Там везде посты, и думаю, в радиосообщениях в этих районах должны проскальзывать какие‑то упоминания.

– Я дам приказ на прослушку эфира, может действительно что‑то уловят.

– Не требуется, – остановил я его: – После посадки я отдал приказ в оперативный отдел штаба корпуса, слухачи уже работают и расшифровывают все сообщения из района нашего бегства.

Через полчаса по приказу Архипова принесли сводку переговоров в нужных районах.

– Только что прошло сообщение. В квадрате шестнадцать‑ноль восемь обнаружена и захвачена группа русских диверсантов, – изучив сообщение, глухо сказал Архипов.

Мы посмотрели на один из обведенных кругов, названный район находился там.

– Завтра утром, я отправляю самолет за грузом, медлить нельзя, – достаточно жестким голосом сообщил Архипов.

– Я тоже лечу, – и тут же пояснил возмущенно открывшему рот порученцу: – Если они будут искать площадку, кружа вокруг, то привлекут внимание. Я знаю, где можно сесть и сделать это сходу. Время выиграем, чтобы выкопать груз.

– Мне нужно получить разрешения, – согласно кивнув, ответил Архипов.

Получение разрешения затянулось до самой ночи, и даже когда совсем стемнело, Архипов продолжал разговаривать и что‑то объяснять по телефону.

Когда он к нам вернулся, то был донельзя удивленный.

– Товарищ Берия не мог решить эту проблему, в не его компетенции, пришлось выходить на Верховного. Вам, товарищ Суворов, разрешен вылет на территорию противника, с предупреждением, что это в последний раз, когда вы пересечете линию фронта. Вы направляетесь в Центр Боевой Подготовки заместителем командира по летному пилотажу. Дальше, уже вам товарищи офицеры, – он повернулся к отцу и дядьке, внимательно слушавшим его: – Немедленный вылет в Москву, самолет уже готовиться. Вас ожидают в Кремле.

– А я? – несколько растерянно поинтересовался Степка.

– Как сказал, товарищ Суворов, вы неплохой пилотажник. Вы так же отправляетесь в Центр, на должность младшего инструктора. Только перед получением звания младший лейтенант, минимально возможного для инструктора, и значка пилота, нужно будет сдать зачеты и нормативы. Про летные, я уже и не говорю.

– Хорошо, – кивнул Степка, но потом встрепенулся: – А как же война, бои? Меня не отправят на фронт?

– Носителя подобной информации? – иронично приподнял бровь Архипов. Степка насупился, лелеемые им планы показать себя на передовой рассыпались карточным домиком. Меня перепрыгнуть мечтал.

– В тылу тоже фронт, нужно готовить хороших летчиков, чтобы они не погибали зазря.

– А товарищ подполковник говорил, что все инструкторы два месяца в год проводят на фронте, подтверждают свои умения в боевой обстановке, чтобы не терять квалификацию, – снова влез Степка.