Перекресток времен. Дилогия (СИ)

* * *

Так, в трудах и заботах незаметно пролетели три спокойных месяца сезона дождей.

В редкие солнечные дни еще первого дождливого месяца удалось засеять все террасы и новые распаханные поля. Теперь служба тыла уверенно ожидала новый, еще более обильный урожай. На охрану взошедших колосьев каждое утро собирались мальчишки со всего Новоросска. Работая пращами, криком и свистом они отгоняли птиц от полей. Приемные сыновья Николая Антоненко не были исключением. Борька с Валькой в свободное от учебы время пропадали на полях, сменяя других мальчишек. Повзрослевший Макар, после занятий, постоянно ходил за Антоненко, стараясь помочь во всем.

"Видно парень нуждается в отцовской заботе. Возраст такой. Да, тяжело пацану пришлось без родителей. Да еще и дед умер. — подумал Николай. Ему было приятно вновь ощутить себя заботливым отцом. — Макс уже вырос, настоящим мужиком стал. Своя жизнь у него. Этот возраст сына я упустил. Без меня в Испании рос. Теперь с Макаром наверстаю. Да и меньшие пацаны подрастают!".

Максим с Оксаной после свадьбы е стали возражать и поселились в доме отца. Частые визиты Андрея к другу сыграли свою роль, он все-таки попал под чары красавицы Тимту. Теперь, после установления более-менее солнечных дней, возобновились занятия по боевой подготовке, после которых молодой лейтенант уже не шел в казарму, а спешил в усадьбу Антоненко, на встречу со своей любовью.

Теперь Григоров был не просто командиром противотанковой батареи, а начальником всей артиллерии Новороссии! Под его командой находились не только свои два расчета сорокопяток и два расчета восьмидесяти двух миллиметровых минометов, но добавились новые подчиненные — расчеты аркбаллист, катапульт и ротных минометов.

С целью обучения вновь набранных бойцов пришлось расформировать старые расчеты. Новые комплектовали таким образом, чтобы в нем обязательно был один попаданец хорошо знающий это оружие и умеющий применять свои знания на практике. Он назначался командиром расчета и получал звание сержанта. Все остальные — были из местных.

На основе имеющихся у начальника штаба Бондарева уставов разрабатывались и создавались новые, с учетом местных условий. Вместо "командир" теперь говорили "офицер". Слова "ваше благородие" и "господин" выводились из обращения, теперь везде звучало "товарищ". Хотя бывшие белогвардейцы поначалу и поворчали, но со временем привыкли. Для всех установили приветствие в строю и вне строя. Ликвидировали систему политических комиссаров. Ввели новые воинские звания и знаки различия. Теперь звание соответствовало должности и очередное присваивалось только тогда, когда человек шел на повышение по должности. Командир расчета или десятка — сержант; артиллерийского взвода или пяти десятков пехотинцев (полурота или полуэскадрон в кавалерии) — лейтенант; батареи, роты, эскадрона — капитан; артиллерийским дивизионом или пехотным батальоном должен был командовать майор, а полком — полковник. Должность начальника штаба предусматривалась от батальона и выше. Начальник штаба имел звание на одну ступень ниже командира. Кроме того, при каждой роте, батарее и эскадроне вводилась должность и звание старшины, который отвечал за обеспечение и напрямую подчинялся командиру подразделения. Всем, кто был на других должностях, присваивались звания согласно разработанному табелю о рангах. Вместо звездочек на мягких погонах, которые нашивались на одежду и помогали удерживать ремни на плечах, теперь стали полоски-лычки различной ширины и расцветки. Подобные знаки различия нашивались и на воротники в виде петлиц, чтобы можно было различить кто перед тобой, когда одет доспех. Пошить единую форму одежды для армии не было возможности. Не хватало материала, да и производственные мощности пока не позволяли.

Одним из первых своих указов по организации армии, правитель Новороссии Николай Антоненко произвел в офицеры бывших сержантов и урядников из попаданцев пожелавших служить в новой армии, а также особо проявивших себя местных воинов, назначив их командирами различных подразделений. Для всех новоиспеченных офицеров организовали специальные курсы.

В качестве полигона избрали рабочий карьер, где добывали руду. И поэтому выдвижение туда личного состава для учебных стрельб происходило в виде тренировочных марш-бросков, с полной боевой выкладкой. При стрельбе из легких минометов использовали учебные мины — чугунные болванки с вышибным патроном, соответствующие по весу боевым.

С полигона возвращались уставшими. Хотя народ понемногу уже втянулся в учебный процесс, но постоянно таскать на себе тяжести не очень-то приятно. Правда, когда все с себя снимешь, такая легкость в теле! Кажется, что еще немного и влетишь как воздушный шарик, только от земли оттолкнись!

Не успел Григоров со своими людьми пройти проходную башню Новоросска, как к нему подбежал посыльный из штаба. Отдавая честь, он приложил ладонь к козырьку своей кепки-подшлемнику, которую пошили наподобие буденовки, где вместо звезды был пришит небольшой ромб из синей материи в центре которого находился вышитый желтыми нитками круг с равносторонним крестом.

— Товарищ капитан! Вас с офицерами срочно в штаб!

— Что стряслось-то? — устало спросил Андрей. За сезон дождей новороссы немного успокоились, привыкнув к мирной жизни.

— Гонец из Уанка-канча прибыл. — пояснил парнишка-уаминка, один из помощников дежурного по штабу. — Товарищ полковник приказал всех офицеров на совет собрать. Больше ничего не знаю.

Отдав приказ сержантам вести подчиненных в казармы, Григоров вместе с Григорием Левченко, Емельяновым и бывшим сержантом-минометчиком Ивановым, назначенными командирами взводов и получивших звания лейтенантов, умылись возле ближайшего источника и поспешили к зданию штаба, где уже начинал собираться народ. "Интересно, что там у Попова стряслось? Гуаро взбунтовались или опять очередной голодный захотел уанками насытиться?" — подумал Андрей.

Осмотрев присутствующих, Антоненко поднялся из-за стола.

— И так, товарищи, наша спокойная жизнь закончилась. Снова наступают суровые будни в борьбе за выживание. Но пока речь идет не о нас, а о наших союзниках. — начал Николай. — Сегодня от лейтенанта Попова поступило тревожное донесение. Он сообщает, что нашим союзникам — гуаро грозит нападение со стороны соседей. Вождь Кхуко просит помощи. Уанки уже выделили им продовольствие и готовы послать воинов, но вождь просит помочь именно нашим оружием. Огнестрелом и минометами. Уж очень ему понравилось их действие.

— Это он еще объемных бомбочек Игоря Леонидовича не испробовал. — вставил Нечипоренко. — Тогда бы точно от радости рассыпался!

Антоненко укоризненно посмотрел на подчиненного и тот сразу же затих.

— Оставаться в стороне мы не имеем права. — продолжил Николай. — Во-первых, у нас не так уж много союзников. Во-вторых, помощь гуаро обезопасит границы уанка, ну и в-третьих, на землях гуаро — необходимая нам нефть.

— Разрешите, господин полковник. — поднял руку, еще не привыкший к новому обращению бывший белогвардейский прапорщик Ольховский, ставший капитаном инженерной службы. После кивка Антоненко, он встал. — Есть еще вариант. В случае удачной операции, если нам удастся захватить территорию противника, то сможем найти новые залежи нефти и руды.