Диверсантка (СИ)

- Сегодня будет откровение... - с трудом проговорил Карл Мария.

- Распорядиться, чтобы приготовили большой зал?

- Да, пожалуй...

Зал располагался в юго-восточной башне. Там зажгут факела, но их будет немного, чтобы обширное помещение оставалось полутёмным. Поставят кресла с высокими спинками и начертанными рунами. Пригласят избранных. Такая атмосфера устраивала Карла - не так заметны переживания, которые непременно отразятся на его лице. Он подозревал, что зрелище не из приятных. И основания для подобных подозрений были, однажды мало подготовленный к подобному испытанию сотрудник Дарре во время действа упал в обморок. Чтобы такого не случалось впредь, или случалось хотя бы реже, Вилигут старался обставить сеансы «родового прозрения» максимально таинственно и малопонятно для окружающих. Пока получалось.

Да и сам замок Вевельсбург располагал к оккультным ритуалам и мистическим таинствам. Мрачная треугольная громада, сверху напоминающая наконечник копья, высилась на вершине холма, надменно глядела узкими окошками на мир внизу. Мощная, не имеющая кровли северная башня, так толком и не восстановленная после знаменитого пожара, служила остриём. Юго-западная и юго-восточная - с остроконечными крышами, обжитые, - находились в основании. Башни связывали переходы из тёсаных, кое-где покрытых мхом каменных плит. Кладка, порядком причёсанная дождями и ветром, помнила ещё семнадцатый век и епископа Падерборна. Печать прошедших столетий хранили и тяжёлые ворота в боковой стене, к которым вела старинная эстакада - дубовые плахи, кованое железо, серый, местами выкрошившийся камень. И внутренние покои - полутёмные, пропитанные затхлым духом минувших веков с лёгким привкусом плесени...

К вечеру собралась гроза. Было душно, вдали грохотало. Резкие порывы ветра, предвестники скорого дождя, налетали на громаду замка, трепали штандарты со свастикой на юго-восточной башне. Небо было тёмным, набрякшим влагой, непроглядным. Но на западе неожиданно образовался разрыв в тучах, и стало видно, как солнечный диск багряным расплавом сливается за линию горизонта.

Провидцу невольно подумалось, что жизнь порой так походит на плохую театральную постановку. Сумрак огромного зала, факела на стенах, жёсткие неудобные кресла. Да вдобавок сполохи молний за узкими стрельчатыми окошками и раскаты грома. Зато будет чертовски мистически и загадочно. То, что нужно.

Голова к тому времени просто раскалывалась. Тошнота прошла, но стало трудно дышать - верные признаки того, что вот-вот вырвется на волю очередное туманное озарение. Хорошо бы дотянуть до полночи: знаковый, что ни говори, час. Все значительные события происходят в полночь...

Не дотянул какие-то минуты. Собравшиеся были уже готовы, ждали уже, поэтому, когда Вилигута, одетого в длинную чёрную мантию, скрючила судорога, никто не удивился. Не бросился к мистику на помощь - лишь подались вперёд, впились глазами, навострили уши - жадно ловили каждое слово, каждый жест. Лицо Карла Марии побледнело, жидкие, зачёсанные назад волосы прилипли к черепу редкими прядями, на крупном носу выступили капли пота.

Неожиданно голова стала пустой и ясной, дыхание - лёгким и невесомым. Боль отступила. Он вытянул руку с растопыренными пальцами:

- Под северной башней, от наружного её угла... По склону холма тридцать метров вниз, а затем три метра вправо.

И рухнул в кресло.

Тут же все участники оккультного ритуала пришли в движение. Фон Кнобельсдорф запоздало пытался подхватить провидца, но это ему не удавалось - Вилигут уже лежал в кресле, вытянув ноги и некрасиво растопырив локти. Ильза суетилась с кубком подогретого вина с лимоном и специями, напиток, каковой Мэтр полагал успокаивающим и поддерживающим силы после сеансов. Остальные статисты бестолково толкались возле обмякшего тела, создавая пущую неразбериху и сумятицу. Виновник же возникшей суматохи никак не реагировал на окружающее - пребывал в глубоком обмороке.

Той же ночью, несмотря на поздний час и убедившись, что столпу ирминизма ничто не угрожает (обморок Вилигута перешёл в глубокий здоровый сон), супруги фон Кнобельсдорф кинулись сообщать новость: Ильза своему брату Вальтеру Дарре, Манфред непосредственно Генриху Гиммлеру. Именно после его восторженного звонка рейхсфюрер окончательно решит сделать Вевельсбург вотчиной своего «чёрного ордена». Цитаделью и школой подготовки будущих кадров СС, последним пристанищем павших героев, Асгардом на земле.

Он добьется своего уже в сентябре. В феврале будущего года Манфред фон Кнобельсдорф станет первым комендантом замка. Начнётся перепланировка и восстановление комнат и залов, появится необходимая символика в мозаиках и панно. Для успешного проведения работ рядом расположат концлагерь Нидерхаген. Небольшой, отвечающий задачам реставрации и строительных работ. Начнётся новая, чёрно-эсэсовская история старого замка в Вестфалии.

Но это всё в будущем, а пока...

Поутру на склоне холма, несущего на своей макушке замок, топтались семеро рабочих. Рядом возвышалась громада северной башни, сумрачно глядевшая на пролетающие в вышине облака немигающим фантастическим глазом. Выгоревшая после удара молнии в далёком 1815 году, башня не была полностью восстановлена. Некоторые комнаты использовали, но только лишь малую часть, в основном тяжеловесное сооружение пустовало. Там и разместили рабочих.

Мужчины поеживались от прохладного ветерка, перебрасывали с плеча на плечо лопаты. Бригадиром у них значился Дитрих Беккер, рассудительный великан лет сорока. Однако с минуты на минуту ожидалось появление руководителя раскопок Вернера Шульца, аспиранта археологического факультета и специалиста института Аненербе по исследованиям древних памятников и захоронений. Он будет следить за рабочими, не то те такого накопают, вовек потом не разберёшься - где следы древних германцев, а где прошлогодний навоз и потерянная кухаркой в незапамятные времена сковородка.

Дитрих, непривычный к безделью, педантично отмерил тридцать шагов вниз по склону и три шага вправо. Рост позволял ему считать свой шаг за полноценный метр. Воткнул в раскисший после вчерашнего ливня грунт штык лопаты:

- Вот здесь и начнём. Потом по спирали расширяемся, пока... - он запнулся, подыскивая правильные слова, - не найдём искомое. Или не последует распоряжение о прекращении поисков.

- Что ищем-то? - спросил коренастый Ганс, одетый в армейского образца куртку с накладными карманами. Спросил не в первый раз, этим вопросом бригада землекопов уже задавалась.

- Точных указаний пока не поступало, - нехотя ответил Дитрих. Он терпеть не мог неопределённость, отсутствие конкретной задачи его смущало не меньше, чем остальных, но нужно было соответствовать званию бригадира. - Думаю, это знает тот, кому положено...

- Я вам подскажу, что мы ищем, - послышался уверенный голос от стены башни. Среднего роста мужчина в ветровке и высоких резиновых сапогах внимательно смотрел на рабочих. - Будете копать в указанном месте. Как только найдёте что-либо, сразу показываете мне. Я определю, то ли это, что мы ищем, или нет. - И тронул кепку за козырёк: - Вернер Шульц, руководитель раскопок.

Рабочие, переглядываясь и переговариваясь, направились к своему бригадиру. Беккер на пару с аспирантом расставили землекопов по местам, и работа закипела. Влажная глина давалась плохо, тем не менее, к вечеру первого дня на склоне образовался котлован достаточной величины. Однако ничего заслуживающего внимания поисковики не нашли.

На следующий день работы продолжились. Как только штык с неприятным скрежетом врезался во что-либо твёрдое, Шульц тут же оказывался рядом. Специальными метёлками и маленькой, будто детской лопаткой он освобождал находку от земли, осторожно извлекал и рассматривал со всех сторон. Но пока что удалось отыскать несколько ржавых гвоздей и полуистлевшую доску, обронённую когда-то строителями, недолго работавшими в башне. Всё это, понятно, не могло считаться памятниками седой старины.

Аспиранта тоже слегка смущало это обстоятельство - искать послали неведомо что. Ведь Вилигут не указал, какой предмет, или сооружение, или документ он увидел в прозрении. Назвал только координаты. Даже после того, как пришёл в себя, провидец не смог добавить ничего нового. При расспросах таращился и недоумённо пожимал плечами. Похоже, сам не помнил, что ему там привиделось.