Джеймс Хеллборн. Трилогия

  Мы идем на север, за Кубанго,

  Возрождать порядок и закон! -

  на все голоса распевали стрелки. Хеллборн не возражал, хотя и отмечал, что его солдатам явно кто-то наступил на ухо. Возможно, пресловутые слоны.

  - Очень хорошо, товарищ Хеллборн, - заглянувший в гости комиссар Кун остался доволен боевым духом зенитчиков и другими проявлениями патриотизма.

  Подполковник Аттила Кун, совсем молодой парень, был чуть старше Джеймса. Он носил очки в золотой оправе, французскую бородку и был родом из Грифонской Венгрии, то есть в некотором роде являлся земляком "барона фон Хеллборна". Но никаких родственных чувств к своим немецким угнетателям юный мадьяр не испытывал, напротив. Первый их разговор едва не закончился стычкой.

  - Да я в двадцать первом на баррикадах патроны подносил, - с пол-оборота завелся комиссар, с подозрением смотревший на бывшего аристократика.

  - А я в двадцать первом пешком под стол ходил, - вежливо улыбнулся в ответ Хеллборн.

  Впрочем, товарищ Аттила остыл также быстро, как и загорелся.

  - Мы делаем здесь важное дело, Джеймс, - воодушевленно говорил он уже через несколько минут. - Святое дело! Будущее всего мира зависит от нас!

  "Как скажешь".

  Еще на одну тысячу километров ближе к Касабланке.

  * * * * *

  На одном из полустанков в окрестностях Браззавиля к ним прицепили еще два броневагона.

  - Кто это? - с изумлением спросил Джеймс, рассматривая погружающихся в вагоны бойцов.

  - Мы - корабль, а это - наша морская пехота, - ухмыльнулся Белгутай. - То есть паровозная.

  Товарищ Аттила в свою очередь лично провел старших офицеров "паровозной пехоты" по всему составу, познакомил с экипажем и местными достопримечательностями (вроде промасленных казенников). На каком-то этапе экскурсия прибыла в центральный орудийный вагон.

  - Познакомьтесь, товарищи, - подполковник Кун развел руки в сторону, как будто собирался обнять всех присутствующих. - Мастер-капитан Белгутай, лейтенант Хеллборн. Майор Намибия.

  - Намибия? - машинально переспросил Джеймс.

  - Это псевдоним, - ответила она. - Nom de guerre.

  Товарищ Намибия неплохо говорила по-английски и французски одновременно. "Все ясно, - заключил Джеймс, - это местная африканская Мэгги. Принцесса решила поиграться в революцию. Симпатичная негритянка... только слишком легко одета".

  Не то слово. Вся униформа бравого майора состояла из одной травяной юбочки. На поясе повисли револьвер в брезентовой кобуре и огромный зловещий кинжал. Знаки отличия были вытатуированы прямо на теле - на плечах, ключице и -- разглядел Хеллборн, когда товарищ Намибия уже удалялась -- на правой лопатке. За ней следовали два лейтенанта, аналогичного пола и в аналогичной униформе.

  - Нет, Джеймс, это не наш пуританский Грифон, - заметил через некоторое время товарищ Аттила, заглянувший к ним в вагон уже в одиночку.

  - Но это дожно быть неудобно... и небезопасно...- пробормотал растерянный Хеллборн.

  - Их племя сражается так испокон веков, - пожал плечами подполковник Кун. - Легкая пехота, африканские амазонки. Они признали революцию и получили свою автономную республику. Мы не станем силой надевать на них бронежилеты. Разве что силой убеждения.

  "Аминь".

  * * * * *

  Первый бой состоялся через шесть дней после отправления из Кейптауна, где-то в районе южной габонской границы. Джеймс неспешно доедал изрядно поднадоевший бифштекс из бегемота в столовой, когда завизжала на редкость противная сирена боевой тревоги. Поскольку селектор/внутреннее радио на бронепоезде отстуствовали, дополнительных рязъяснений не последовало. Пришлось сломя голову мчаться в свой вагон, подниматься на крышу и... Он еще не успел нацепить шлемофон - все и так было ясно.

  - ВОЗДУХ! - заорали сразу два стрелка по левому борту и тут же открыли огонь - в такой ситуации дополнительные приказы не требовались.

  Не менее дюжины вражеских конвертопланов заходили со стороны моря. "Поторопились, ублюдки. Через какой-нибудь час солнце могло слепить нам в глаза, а сейчас оно висит прямо над головой!" - невпопад подумал Хеллборн и поднял бинокль. Чужой мир, чужая планета. У нас таких машин не было. Треугольные платформы, в каждом углу остроугольного треугольника - вертикальный ракетный двигатель, который и держит машину в воздухе. Я никогда не любил геометрию, почему-то вспомнил Хеллборн, наблюдая устремленную прямо в него пунктирную линию трассеров, с которой немедленно скрестились трассеры зенитных автоматов бронепоезда - его батареи и четырех других. Вооруженный биноклем глаз обманул, пушечная очередь с головного конвертоплана прошла чуть правее, на палубу рухнул, обливаясь кровью, один из стрелков, а остроконечный клин вражеских штурмовиков тем временем проревел над головой и принялся разворачиваться где-то над джунглями. Джеймс бросился изучать самочувствие пострадавшего зенитчика, тогда как у него за спиной уже орал в сорваный шлемофон невесть откуда выскочивший Белгутай:

  - Лазарет! Это Эпсилон! Пришлите санитаров! У нас раненые!

  Состав, до того равномерно преодолевавший особенности рельефа со скоростью километров тридцать в час неожиданно (попадание?) содрогнулся, Хеллборн споткнулся об труп (труп? да, верно, труп) и упал животом прямо на казенник "Скайклинера". Хорошо смазанный вертлюг провернулся, и Джеймс внезапно увидел хищные треугольники вражеских машин прямо в сетке зенитного прицела. Потянулся к гашетке. Прижал. Гильзы запрыгали прямо перед носом. Конвертопланы опять пронеслись над головой. Хеллборн устроился поудобнее, снова придавил гашетку, "Скайлайнер" изрыгнул еще одну порцию полурасплавленного свинца.

  "Нет, это не я в него попал", - с легким разочарованием отметил Джеймс, когда один из самолетов задымился и принялся кувыркаться в воздухе. "И в этого тоже не я". Еще одна подбитая машина устремилась к земле - нет, не штопором, а осенним листом. "Быть может, стоит выстрелить в этого? Прекрасная мишень".

  Но в белоснежный купол парашюта никто из других зенитчиков не стрелял, поэтому и Хеллборн отказался от этой мысли. Возможно, здесь так не принято.

  Уцелевшие конвертопланы испарились над океаном. Над бронепоездом медленно оседал их прощальный привет - целое облако листовок. Джеймс подобрал одну из них. Надо же, какой возвышенный слог! Что они хотели этим сказать?

  _____________________

  "-- Скажи, отважный барабанщик,

  Свалившись в грязь с кровавой раной,

  Ответь, о чем ты думал раньше,

  Когда стучал по барабану?

  Скажи-ка, мальчик, ведь недаром,

  Отлиты в бронзе монументов,

  Шагали строем коммунары

  На пулеметы интервентов?

  -- "Мы были первыми и взоры.."

  Но нет, не будем повторяться;

  Мы в оны дни вдыхали споры

  Свободы, Равенства и Братства!

  Отбросив смутные сомненья,

  Твердили правило святое:

  "Никто - не даст - нам - избавленья!

  Мы сами - боги и герои..."

  Что были нам врагов угрозы?

  Отправлен вызов гуннам, туркам!

  Нас в бой вела богиня Роза,

  Императрица Люксембурга!

  Когда Судья поднимет палец,

  Наш тяжкий грех пристрастно взвесьте,

  Мы многократно ошибались --

  А кто б не стал на нашем месте?

  Узрев пожар священной Трои,

  Мы твердо верили, Всевышний -

  Мы наш, мы новый мир построим,

  Он будет лучше, чем погибший!

  Из пепла прошлого восстанут,

  Как победителям награда -

  Дворцов возвышенные храмы

  И бастионов колоннады.

  Когда Судьба в горячем тигле

  Смешает кровь сестры и брата,

  Мы наш, мы новый мир воздвигнем -

  Он будет лучше, многократно!

  Со всех сторон сойдутся люди,

  И на Земле - не в райских кущах! -