Гроза 3

- Ты, Яков Григорьевич, опять пытаешься обвинить нас в том, что мы тебя собираемся засудить. - Вмешался полковник Зенкович. - А, ведь, наша комиссия пытается тебя спасти. И не только тебя, но и всех военнослужащих вашего корпуса.

Генерал Крейзер попытался скептически скривиться.

- А вот это ты, господин генерал, зря. - Сказал Виктор, которому начал надоедать этот балаган, повернулся к полковнику Зенковичу и подвeл итог этому разговору. - Семeн Наумыч, расскажи ему всe, что удалось добыть твоей агентуре.

Полковник Зенкович вынул из своего портфеля самую главную папку, которую они договорились поберечь именно на этот, крайний, случай, окинул отрешeнным взглядом командование Корпуса самообороны Израиля и начал читать содержимое документов, спрятанных в этой папке.

- Операция «Восточный дервиш»... - Полковник Зенкович начал читать перевод одного из самых секретных документов их отдела, полученных от английской резидентуры за последний месяц.

Виктор пытался уловить изменения эмоций на лицах сидящих напротив него генералов Еврейского корпуса, пропуская содержимое доклада мимо ушей. Он его знал чуть ли не наизусть. С того самого момента, как шифровальщик отдела притащил данный листок бумаги в его кабинет.

В общем-то всe там было, как и предполагали аналитики его отдела. Сами англичане в драку, естественно, ввязываться не желали, усердно подталкивая всяких идиотов, которым «национальное величие» заменяло остатки пропитых в английских пабах мозгов. Конечно, эти людишки сами собой ничего не представляли, но «на родине» у них были весьма влиятельные родственники, которым финансовое состояние не позволяло покинуть «горячо любимый фатерлянд».

То есть, выражаясь нормальным языком, эти ублюдки готовы были продать свою страну кому угодно, лишь бы им обеспечили тeплую кровать, конечно не в одиночестве, и сытную жратву где-нибудь подальше от страны, за которую они так старательно проливали «крокодиловые слeзы» и самую натуральную желчь.

- Пятый этап операции предусматривает высадку на южном побережье Крыма десанта из двух турецких дивизий, поддержанных тремя крейсерами турецкого флота и остальными вспомогательными кораблями. - Продолжал Семeн Наумыч, игнорируя всякие попытки возмутится со стороны командира Еврейского корпуса самообороны Израиля. - Шестой этап операции означает восстание местного мусульманского населения, которое должны быть предупреждено «Штабом освобождения Крыма».

Пока генерал Крейзер с некоторым удивлением воспринимал перечисляемые ему пункты обвинения, то есть англо-сионистко-турецкого заговора, Виктор же пытался оценить реакцию на все эти новости начальника штаба Еврейского корпуса генерала Хацкилевича.

Михаил Григорьевич то кивал головой, получая подтверждение своих мыслей и предположений, то делал «удивлeнные глаза», когда к нему попадали сообщения, не предусмотренные «Уставом Внутренней службы», то замолкал на долгое время, когда проблема не имела решений, по мнению аналитического отдела НКГБ, и тем более штаба корпуса Самообороны Израиля.

- Седьмой пункт операции, использование местных ресурсов. - Полковник Зенкович добивал своего противника. - «Восстание» местных евреев, после соответствующего сигнала из центра. - Полковник окинул взглядом командира еврейского корпуса и его заместителя и улыбнулся. - Прошу простить, но соответствующую кодировку сигнала нам получить так и не удалось. - Переложил очередной листок и продолжил. - Судя по всему, обстановка там настолько сложная, что в ближайшее время прогнозировать еe никто не сумеет.

- Но это же натуральная провокация! - Возмутился генерал Крейзер. - Не буду я вам верить, пока документы не предоставите.

- Конечно же провокация! - Отозвался генерал Зайцев. - Но, видишь ли, Яков Григорьевич, это не наша, а английская провокация! - Оценил смену гаммы чувств на лице генерала и продолжил. - Но это знаю я, подозревает высшее руководство, в том числе и товарищ Сталин. Но не уверены местные генералы.

На лице генерала Крейзера скользнула тень понимания.

- Как ты думаешь, Яков Григорьевич, какие выводы должен сделать из этих сведений начальник Крымского укрепрайона после их получения? - Продолжал добивать командира Еврейского корпуса генерал Зайцев. - Особенно, если из Москвы подтвердят эти разведданные?

- Чего молчишь, генерал? - Вмешался в спор полковник Зенкович. - Боишься озвучить выводы? Я могу сделать это вместо тебя!

Таким злым своего сослуживца Виктор видел в первый раз. Семeн Наумыч всегда славился умением сохранять спокойствие даже в самых критических ситуациях, постоянно шутил перед серьeзным делом, умел парой слов вернуть уверенность испуганным новичкам. Но сейчас его было не узнать.

- Не желаешь озвучить последствия? - Ярился полковник Зенкович. - Так вот, против тебя развернут все близлежащие части, подтянут всю артиллерию, подготовят самолeты. - Семeн Наумыч сделал паузу и продолжил. - А, как только получат сигнал, а подкинут его нашей разведке в ближайшее время, немедленно примут меры.

- Поднимут всю авиацию и раскатают твой корпус в мелкое месиво. - Закончил эмоциональную речь полковника Зенковича генерал Зайцев. - Ты этого хочешь? - Добивал он генерала Крейзера.

- А в это время англичане с турками высадят группы диверсантов на всех приглянувшихся берегах полуострова Крым. - Довершил их рассказ подполковник Гладышев. - Ибо вся береговая охрана будет повeрнута внутрь полуострова для парирования «сионистской проблемы».

- И нам придeтся несколько лет вылавливать всю эту иностранную агентуру и сочувствующих им местных идиотов. - Полковник Зенкович устало махнул рукой, подтверждая окончание своей попытки убедить соплеменника.

- Я не верю! - Генерал Крейзер устало опустился на своe место. - Зачем убивать столько людей ради сомнительного донесения?

- Ты предлагаешь ждать, пока оно сбудется? - Семeн Наумыч представлял собой само воплощение сарказма, повернулся к генералу Зайцеву. - Мне кажется, что нужно принимать меры немедленно. - Посмотрел по сторонам, оценивая согласие всех присутствующих, в том числе и начальника штаба корпуса генерала Хацкилевича, и продолжил. - Генерал Крейзер не в состоянии командовать корпусом в такой сложной обстановке. Еврейский Корпус самообороны Израиля в данной ситуации теряет свою актуальность. Необходимо его расформировать, или преобразовать в такую форму, когда он будет приносить пользу. - Полковник опять посмотрел на генерала. - А не только сплетни и головную боль.

- Вы считаете, что мы способны только на сплетни? - Возмутился генерал Крейзер.

- Нет, Яков Григорьевич, мы прекрасно знаем возможности твоих солдат. - Одeрнул его генерал Зайцев. - Но пока видим лишь одни проблемы, которые всe больше увеличиваются, по мере того как командование корпусом сливается с сионистками представителями Англии и САСШ.

- Но ведь у нас общее дело! - Подал голос обескураженный командир Еврейского корпуса самообороны Израиля.

- И разные интересы в этом общем деле! - Отозвался полковник Зенкович. - Сионистам Англии и Америки нужен плацдарм для дальнейшей активизации подрывных сил в СССР. А нам нужно спокойное развитие. Им необходимо как можно больше недовольных существующим строем, а нам нужно, чтобы люди жили и радовались. - Полковник посмотрел в затуманенные глаза генерала и прервал свою речь. - Да, что тебе объяснять! Для тебя ведь главное ордена и звания.

- Всe это я мог получить и на другом фронте. - Обиженно протянул генерал Крейзер.

- У тебя есть все шансы. - Отозвался полковник Зенкович. - Если, конечно, хватит желания и смелости.

Командир и начальник штаба Еврейского Корпуса самообороны Израиля переглянулись между собой.

- Что мы должны сделать? - Поинтересовался генерал Хацкилевич.

Виктор посмотрел на подполковника Гладышева, тот извлeк самый секретный, и самый окончательный вариант решения проблемы и начал читать.

- У нас есть два варианта развития событий. Вариант первый. Еврейский Корпус самообороны Израиля, базирующийся на полуострове Крым, расформировывается. - Начал Гладышев. - Военнослужащие данного корпуса, признающие себя гражданами Советского Союза, передаются на пополнение частей Красной Армии. Граждане других государств, союзных СССР, возвращаются на место прежней службы, или другой деятельности. Граждане враждебных, или нейтральных, государств интернируются до окончания войны. Те, кто признаeт себя только гражданами несуществующего государства Израиль, вывозятся за пределы Советского Союза, по возможности в Палестину, для реализации своих претензий.