И никто, кроме нас. Спасти адмирала Макарова.

   Приняв это решение, Великий Князь Александр Михайлович встал. Пусть Мишкину и не бывать императором, но хоть чем-то он должен быть полезен, а он, понимаешь, вместо дела какие-то "синема" смотрит.

   В купе Великого Князя Михаила было тихо. Никаким "синема" сейчас тут и не пахло, Их Императорское Высочество читали... обернувшись на звуке приоткрывшейся двери, Михаил приветливо махнул рукой, - Заходи, Сандро! Посмотри что я нашел...

   Александр Михайлович подошел и заглянул Михаилу через плечо, - Кто это Мишкин?

   - Деникин Антон Иванович, в будущем генерал-лейтенант, монархист, что редкость и патриот. Сейчас простой капитан, добровольцем поехал на войну. Находится неподалеку, в Маньжурии. Вот каперанг Иванов говорил о тех кто себя в будущем чем-то запятнал... а я подумал, может поискать тех людей которые наоборот были бы полезны и нам, Романовым и России вообще. Вот еще, будущий противник генерала Деникина по Гражданской войне, рядовой двадцать восьмого казачьего полка, Буденный Семен Михайлович, полк сейчас тоже здесь в Маньжурии. Как-никак, командовал целой конной армией, значит, есть какой-то талант. Или вот еще, Карбышев Дмитрий Михайлович, ныне поручик, а в будущем генерал-лейтенант инженерных войск, правда Красной Армии. Человек железной преданности, попал в плен к немцам во время второй войны и отказался им помогать. За это его обливали водой на морозе, пока не превратили в ледяной столб. Если этот человек будет верен, то не предаст даже под страхом самой ужасной смерти, а ведь это сейчас такая редкость. Пока все, но я стараюсь...

   - Вот, да Мишкин, ай да молодец! - молча подумал Александр Михайлович, - А мне то и в голову не пришло, что сегодняшние поручики и капитаны завтра станут генералами, и что приметить этих людей надо бы пораньше. А Мишкин взял и догадался, надо будет мне посмотреть по моей, по морской части, какие будущие гении ждут нас на эскадре в Артуре и от кого чего ждать! А теперь давай посмотрим, чего там так взволновало Ольгу?

   - Мишкин, а что это у тебя давеча так шумело, - стараясь не выдать Ольгу, издалека начал разговор Александр Михайлович, - Пальба, взрывы, грохот какой-то...

   - Так я тебе помешал? - смутился Михаил, - извини. Знаешь, Сандро, я вдруг захотел посмотреть на ту войну, не прочитать про нее, а посмотреть... И вот теперь я могу сказать, что наверное кое что понял, рекомендую "Горячий снег". Сандро, представь, что целый корпус погибает в упорнейшей обороне. Само сражение как тысячекратно увеличенная Шипка. И никто даже не помышляет об отступлении, все сражаются насмерть и нижние чины и офицеры. Нет, Сандро, ОНИ правы, если мы, не сломав своей России, сумеем вызвать из нашего народа эту силищу и обуздать ее, как обуздал ее Сталин. То... я не знаю, наверное, Россия станет самой могущественной державой мира, а может даже и единственной Державой. У меня просто нет слов, и кружится голова. Я думаю, что, наверное, после этой войны, наша армия должна будет измениться и очень сильно. Давай я еще немного подумаю, потом скажу тебе, или лучше сначала сам посмотрю на островах Эллиота, что там за такая "морская пехота"... А сейчас, позволь, я продолжу свои занятия?

   - Да, Мишкин, конечно, - Александр Михайлович уже открывал дверь купе, когда вдруг решившийся Мишкин его окликнулю

   - Сандро, я тут по примеру наших друзей из будущего решил быть с тобой предельно откровенным. Пожалуйста, только не надо пытаться посадить меня на место Ники, не мое это место не мое. Я вам только все испорчу, все еще хуже будет. И поговори, пожалуйста, с Маман, а то мне кажется, что это ее идея - видеть меня в короне. Я вам всем помогу чем могу, но только не на троне. Прости если что?

   - Не за что, Мишкин, - пожал плечами Александр Михайлович, - ты был честен со мной, а главное с собой. И может быть, из-за этого теперь твоя жизнь сложится несколько удачнее, чем в прошлый раз. И с твой Маман я поговорю и твою идею о будущих генералах обдумаю. Так что пока ищи их дальше. А я, с твоего позволения, все-таки пойду. Дела-с!

   25 марта 1904 года, утро

   Поезд литера А в Санкт-Петербург, где-то между Омском и Екатеринбургом.

   капитан первого ранга Иванов Михаил Васильевич.

   Стучат по стыкам колеса, уплывают назад телеграфные столбы, за вагонными окнами вступает в свои права весна. Напротив меня сидит Андрей Августович Эбергард и меланхолически помешивает в стакане остывающий чай. То, чем мы сейчас занимаемся, в известной мере, можно было бы назвать политинформацией. Капитан первого ранга Эбергард хочет понять, почему необходимы столь глубокие преобразования всего государственного механизма, почему нельзя ограничиться только точечными решениями в отношении наиболее одиозных персонажей и продолжать красиво жить дальше. Человек хочет понять! Не кричит, не топает ногами, а приходит и говорит, - Михаил Васильевич, будьте любезны объяснить мне вот это и вот это? - Так это же святое дело, сесть и поговорить о важном и наболевшем. Тем более что скоро нам вести такие же разговоры на куда более высоком уровне. Вот сидим и разговариваем, попивая чаек с лимоном, кстати, неплохая замена водочке, если разговор касается важных вещей.

   - Андрей Августович, вот вы, к примеру, человек готовый без стона положить живот свой за Веру, Царя и Отечество. Ой, только не надо скромничать, я и сам такой. Тот кто сознательно идет на флот, должен понимать когда поступает в Корпус, что когда на его плечи возложат первые мичманские погоны, его шанс умереть в своей постели значительно уменьшится. Море оно само по себе наш противник и безо всякой войны, и оно не разбирает кто перед ним матрос-первогодок, или седой адмирал, всех уложит под свинцовое одеяло своих волн. Это на суше служивый может вжаться в землю, укрыться в воронке, выползти из под огня на брюхе, а у нас, моряков, такой роскоши нет. И в бою нет никакой надежды на шлюпки, ибо их первых осколки превратят в решето, проверено. И вот, должны же быть при таком положении дел у вас какие-то привилегии над обычным обывателем, который жизнью не рискует, а просто перекладывает в присутствии бумажки с места на место? Конечно должны быть и не просто какие-то, а о-го-го какие привилегии. Рассмотрим вопрос несколько упрощенно, мужики вас кормят, купцы, через уплаченные подати, обеспечивают вам жалование, промышленники вооружат вас боевыми кораблями. Но в тот момент, когда очередной микадо, султан, кайзер, или еще какая сволочь, возжелает наших лесов, полей и рек, или наших девиц в полон, вы, со своими собратьями, обязаны выступить на битву с супостатом, в которой должны победить или погибнуть. Точка! В этом и есть исконно российский смысл существования дворянства как служилого сословия, и именно этот смысл имел в виду Петр Великий, когда создавал свою табель о рангах. Вы согласны?

   Эбергард меланхолически кивнул, - Пока все правильно, Михаил Васильевич, но я не вижу каким образом это соотносится с теми, экстраординарными, не побоюсь сказать, мерами, которые вы наметили для России?

   - Андрей Августович, все то, что я рассказал, кажется вам банальным потому что вы, с позволения сказать, правильный дворянин. Вы служите и тем искупаете все то, что вложено в вас от рождения и до сего момента. Но должны ли быть такие же привилегии у тех представителей дворянского сословия, которые не служили и не собирались служить на благо России? Неужели вы хотите делить свою честь, славу и гордость с нахлебниками, которые только и способны, что проедать добытое предками. Отвечу вам прямо - нет, нет и нет! Указ маразматика Петра Третьего "О вольности дворянской" должен быть отменен, а сословие очищено от паразитов. Вы же хотите сохранить в Российской Империи абсолютную монархию, или говоря по русски Самодержавие? Хотите! Значит надо усилить и те сословия, на которые оно опирается. Может вы будете удивлены, но вторым после дворянства сословием, поддерживающим в России Самодержавие, является крестьянство. Кроме того, крестьянство еще и самое многочисленное из российских сословий и представляет подавляющую часть населения страны. Кстати, Андрей Августович, вы что-нибудь слышали о так называемой "мальтузианской ловушке"?