Успокой моё сердце (СИ)

- Ей повезло… - невольно срывается с губ.

Глава охраны удивленно изгибает бровь.

- Кому «ей»?

- Твоей жене, - с легкой заминкой произношу я.

Телохранитель хмурится, его руки чуть сильнее сдавливают руль.

- Мне с ней повезло.

- Конечно, - кивая, соглашаюсь, хотя представить Сероглазую в роли завидной невесты никак не получается. Она странная, мягко говоря. После первой и единственной с ней встречи продолжать общение у меня желания не наблюдалось.

- Она по-прежнему на Карибах?

- А где ещё ей быть? – Джасперу не слишком нравится тема, на которую ведется разговор. Сложно не заметить это по его выпрямившейся позе и слегка прищуренным глазам. – Там безопаснее всего.

Невольно вспоминается отрывок из прошлого, объясняющий, почему миссис Хейл оказалась не в сырой земле, как те, из-за кого Джером смог покинуть особняк, а на солнечных островах.

- Эдвард говорил, ты спас его однажды, - нерешительно начинаю, на всякий случай проигрывая в голове ту фразу, где Каллен сказал, что без помощи Джаспера «ни с ним, ни с его ногой проблем бы не было».

- «Спас» слишком громко звучит, - неодобрительно сообщает мужчина.

- Помог, - меняю одно слово на другое, стараясь не зацикливать внимание на начале фразы. Мой вопрос дальше. – Из-за этого он позволил… Элис?

Глава охраны безмолвно подтверждает мою догадку насчет имени.

- Из-за этого позволил Элис уехать?

- Не только, - телохранитель выруливает вправо на очередном повороте, обгоняя медленный красный пикап, - это лишь одна из причин. Меньшая.

Меньшая? Действительно?..

Мой последующий вопрос прерывается негромким писком из приборной панели. Оранжевые капельки на ней часто мигают.

- Только этого не хватало, - Джаспер резко выдыхает, нахмурено наблюдая за ними.

- В чем дело? – немного опасения просачивается в голос.

- Бензин кончился, - мужчина отвечает мне, одновременно разворачиваясь в обратную сторону. Невдалеке поблескивает вывеска заправки, которую мы совсем недавно проехали.

Вымощенная прямоугольным плитами, удобными для подъезда, заправочная станция встречает нас четырьмя пустыми колонками. Единственный признак жизни – бегущая строка у окошка оператора, извещающая о ценах на топливо.

- Посиди, - Хейл так быстро покидает салон, что его слова доходят до моего слуха позже, чем звук хлопнувшей дверцы.

С уходом телохранителя обмякаю на кресле. Вселенная им вера пропадает.

Я тщетно пытаюсь прекратить изводить себя. Я боюсь за Эдварда, мне до жути страшно за Джерома, и, ко всему прочему, я не знаю, как помочь себе самой.

Утешает то, что с моим похитителем остался Флинн. Он сможет быстро и грамотно помочь ему, если потребуется.

А вот Джерри…

Я не видела моего ангела всего восемь часов, а такое ощущение, что большую часть жизни. Панически боюсь застать его в разбитом состоянии. Боюсь, что несдержанное обещание он воспримет остро и болезненно. Отвергнет меня…

Однажды этот страх уже преследовал. Истязал.

Если и сегодня мой мальчик оттолкнет меня, спрячется под одеяло, лишь бы не видеть, я разрыдаюсь прямо там, в детской.

Все, чего я хочу – спокойствия и умиротворения.

Хочу обнять его, вдохнуть родной запах, зарыться лицом в белокурые волосы и просто посидеть, полежать, побыть рядом…

Вместе с Джеромом залечиваются любые раны, и отпускает любой страх.

Все, хватит. Совсем скоро я увижу его.

Вздохнув, лениво наблюдаю за тем, как Джаспер пересекает отделяющие машину от кассы метры, подмечая, что его костюм такой же, как в нашу первую встречу. Единственный раз, когда я видела его в другой одежде, пришелся на ночь после первого недопонимания между мной и Калленом.

За осмотром того, как глава охраны вынимает бумажник, отсчитывая нужную сумму, я с опозданием замечаю автомобиль, подъехавший к колонке напротив нашей.

Медленно перевожу взгляд на него, заинтересованная тем, кто ещё в такое раннее время нуждается в бензине. Мои глаза едва не выскакивают из орбит.

Синяя «Ауди». Знакомый номер с четверками и семерками, повторяющимися одинаковое количество раз.

Я знаю эту машину и того, кто обычно ей управляет.

Дыхание убыстряется, когда водительская дверь, как в фильме ужасов, крайне медленно открывается, выпуская наружу мужчину.

Сжимаюсь в крохотный комочек, стараясь соскользнуть вниз, на пол, чтобы он не заметил меня.

Однако тело не слушается. Оно онемело.

Боже.

Боже, боже, боже!..

Втягиваю воздух со свистом, когда пальцы с отвратительным звуком соскальзывают с обивки сиденья, впиваясь ногтями в кожу на ладонях.

Водитель «Ауди» следует к тому же окошку, где сейчас находится Джаспер. На мгновение мне кажется, что он действительно не знает о моем присутствии внутри «Мерседеса», но, опровергая мои догадки, Джеймс все же оборачивается, злорадно улыбаясь.

До крови кусаю губу, обхватывая себя руками. Звуки, именуемые не иначе, как рыдания, заполоняют салон.

Я зажмуриваюсь, надеясь хотя бы так отгородиться от происходящего.

Но вместо избавления все становится лишь хуже.

В темноте яркими всполохами мелькают моменты из нашей с Кашалотом «семейной жизни».

Отчетливо вижу сиреневую спальню и поблескивающую плеть, заботливо уложенную на прикроватную тумбу, кубики льда, тающие на темно-желтом полотенце, длинную бежевую подушку, предназначенную для моих бедер, аккуратно сложенные наручники в маленькой коробочке…

Тело отзывается на воспоминания дрожью и частым сердцебиением.

Кровь начинает шуметь в ушах, отчего любые другие звуки начисто пропадают.

Пожалуйста, Господи, пожалуйста!..

Толком не знаю, чего прошу. Помощи или поддержки, спасения или помилования – имеет ли это значение?

Мою грудь разрывают на части стоны и прерывистые вдохи.

Тихие соленые слезы прокладывают свой путь по щекам нарастающим с каждым мгновением потоком.

Не могу шевельнуться.

Не могу позвать на помощь.

Не могу прекратить вспоминать бесконечные моменты прошлого.

Сколько дней, ночей, недель я отсылала их как можно дальше. Боялась даже на миг позволить какой-нибудь из них завладеть сознанием. Это было недопустимо, пока в помощи нуждались Эдвард или Джером. С того страшного дня, когда мой похититель развернул машину в паре километров от квартиры Кашалота, я запретила себе думать о нем.

Но теперь не сдерживаемые до ужаса уставшим сознанием мысли прорываются через наспех сооруженные баррикады, обосновываясь в самой глубине моей головы. В самых чувствительных её местах. Ни моего похитителя, ни малыша здесь нет. Искать спасения и утешения не у кого.

Никто не поможет…

От звука раскрывающейся двери громко вскрикиваю, накрывая голову руками.

Неужели заметил?.. Неужели пришел?..

- Я надеюсь, ты любишь шокол… Белла? – Джаспер, планировавший начать с совершенно другого вопроса, недоуменно переключается на следующий.

Убеждаясь, что это именно он, а не мой благоверный, опускаю руки.

- Что случилось? – в серых глазах Хейла искрами пылает готовность к действиям. Профессионализм завладевает им за секунду.

- Дж… Дже… - с трудом набираю в легкие достаточно воздуха, чтобы произнести фразу целиком, – Джеймс здесь.

- Кашалот? – глава охраны поспешно скидывает на сиденье небольшой коричневый пакет, - где?

- Его машина… - дрожащими пальцами указываю на припаркованную рядом «Ауди».

- Ясно, - он с готовностью кивает, гипнотизируя автомобиль взглядом, - не смей выходить.

Дверь снова хлопает.

Дождь усиливается, как только Джаспер настигает Джеймса по возвращению к колонке. Окликает его.

Мой благоверный продолжает улыбаться, останавливаясь рядом с телохранителем.

Разговор начинает Хейл…

Мне кажется, за время, пока он длится, я дважды умираю. Сгораю заживо, как еретики на инквизиторских кострах. Внутренности скручивает вместе, а непосильный, неподъемный ком рыданий повисает между грудью и горлом, не в состоянии сдвинуться ни в одну, ни в другую сторону.