Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Ему ведь официально разрешили.

Рекс взял вещь в руки и сразу же пролистал страницы к блоку «С», в котором ему обещали выход в роли камео.

Из рассечённой губы на слегка разлинованные листы упало несколько капель крови, и Рекс непроизвольно поёжился. Они стали достойной иллюстрацией к записи, сделанной незадолго до его появления.

«Я ненавижу своего будущего соседа, – гласила она. – Заочно ненавижу. Просто за то, что он уже сейчас без спроса вторгается в мою жизнь. Надеюсь, долго это не продлится, и он поскорее свалит в другую комнату. А как объяснить исчезновение соседа в разговорах с Адель, возложившей на него столько надежд, придумаю по ходу действия».

– Что это вообще? – задумчиво протянул Рекс. – Какие надежды?

Но ответом его никто не удостоил.

*

– Сначала она ночами не спит и грызёт ногти, опасаясь, что её не пригласят работать в этой школе, чем изводит всех родственников. А потом внезапно идёт на попятный и говорит, что боится обратного результата. Теперь ей кажется, что она не справится со старшеклассниками, не сумеет поставить их на место при необходимости, а они её раскатают по асфальту в первый же день работы.

– И ты решил выступить в качестве группы поддержки? На уроки тоже будешь ходить вместе с сестрой? Держать её за руку, попутно прикладывая головой о парту каждого ученика, посмевшего косо посмотреть на Рейчел? – поинтересовался Мартин, набросив на плечи пиджак и сунув руки в карманы.

– Нет. Разумеется, нет. – Энтони отрицательно покачал головой, понимая, насколько нелепо выглядит в реальности реализация этого предположения. – Я не собираюсь делать это ежедневным ритуалом, но сегодня просто обязан поддержать кузину морально. А вообще-то я рад выпавшей возможности снова побывать здесь и вспомнить юность.

– Тони.

– Да?

– Мы все вышли за эти ворота всего лишь шесть лет назад. В твоей интерпретации всё звучит так, словно выпуск был два десятилетия назад, как минимум.

– Между тем, стоит признать, что время летит, – усмехнулся Энтони. – Вон уже и Рейчел стала взрослой, хотя я всегда считал её маленькой…

– Тони?

– Что?

– Она моя ровесница.

– Думаю, Терренс тоже считает тебя маленьким.

– В чём я сильно сомневаюсь. Он всегда говорил, что я не по годам серьёзен и, если смотреть объективно, старшинство стоило отдать бы мне. Дело лишь в дате рождения, но она не стала препятствием и не помешала выучиться вместе с вами.

– Зануда Уилзи-младший, – произнёс Энтони.

Мартин одарил его хмурым взглядом, но комментировать сказанное не стал, поскольку аргументов, опровергающих данное утверждение, в арсенале не имел, а те, что приходили на ум, служили исключительно доказательством точки зрения Энтони Кларка.

Только теперь, когда они с Энтони заговорили о школьных годах, он внезапно осознал, что с тех пор прошло не каких-то, а целых шесть лет.

Иногда Мартину казалось, что всё это было в их жизни буквально вчера.

Красные пряди в волосах Терренса, Стелла пятая, скандалы в библиотеке, расписывание краской шкафчика с личными вещами Троя. Сорванная свадьба Рендалла, их с Терренсом побег на несколько дней, переезд обоих в совместную квартиру. Перелёт Троя в Париж, его обучение в Сорбонне и наконец-то перевод отношений с Мишель из состояния нежной дружбы в реальный роман, которого вся компания ждала с нетерпением и едва удерживалась, чтобы не сделать ставки.

Когда же? Когда?!

Спор, заключённый с Энтони, и желание опровергнуть правдивость семейной легенды, гласившей о чувствах, обозначенных обязательными страданиями, как для того, кто полюбил, так и для того, кто стал объектом любви.

Бойтесь мужчин Уилзи. Любить их больно и опасно.

Звучало возвышенно и чрезмерно напоминало фразу из какого-нибудь дамского романа, над чем Мартин не уставал иронизировать.

Он всерьёз намеревался опровергнуть эту теорию, доказав, что далеко не все мужчины из семьи Уилзи приносят своим вторым половинам несчастья. И не все в обязательном порядке становятся семейными людьми.

Сейчас у него были все шансы одержать победу в этом пари.

С тех пор прошло шесть лет, наполненных самыми разнообразными событиями. Вернулись в Лондон два дипломированных юриста в лице Терренса и Рендалла, вернулся Энтони, ставший магистром экономических наук.

Вернулся и сам Мартин, разделавшись с ненавистной педагогикой.

Стоит ли сомневаться, что и здесь он продемонстрировал блестящие знания, несмотря на откровенное презрение к навязанной родителями стезе? Разумеется, нет. Он оставался верен своим принципам и учился, прикладывая максимум усилий, чтобы на выходе получить лучший результат, а потом встать во главе школы.

Мартин не знал, когда именно пройдёт церемония его назначения, но надеялся, что этого не случится в ближайшие –дцать лет. Альберт продолжит править в своём королевстве, продолжая казнить и миловать, а Мартин просто будет служить у него на подхвате.

Однако стоило посмотреть правде в глаза. С годами никто из них не молодел, так что стоило всерьёз задуматься о будущем и не убегать от него, а принимать, как данность.

Энтони не замечал этого в своей жизни, но зато отслеживал перемены, наблюдая за событиями в судьбе кузины. Начало учебного года стало для Рейчел Кларк переломным. Она пришла в «Чёрную орхидею» преподавать.

Раньше она могла лишь мечтать о попадании в эти стены, а теперь, спустя годы, её заветное желание исполнилось.

Мартин отслеживал перемены, наблюдая не за сестрой и братом, а за родителями, отмечая морщинки у их глаз и седину в некогда чёрных волосах.

– Я именно такой, – согласился Мартин. – Всегда был и, наверное, останусь в дальнейшем.

– И тогда действительно выиграешь в нашем споре.

– Может, я того и добиваюсь?

– Кстати говоря…

– Нет. В моей личной жизни всё по-прежнему. Я никого не прячу от общественности и не планирую этого делать, если чувство будет серьёзным.

– А та блондинка?

– Это было мимолётное увлечение, – заверил Мартин.

И Энтони не усомнился в правдивости чужих слов.

Недопонимание в общении с Мартином осталось пережитком школьных лет. После того, как ворота академии открылись, позволяя всем выпорхнуть за пределы учебного заведения и отправиться во взрослую жизнь, мировоззрение если не изменилось кардинально, то определённым корректировкам подверглось.

И Энтони, и Мартин почувствовали это на себе, потому что внезапно общаться стало легче. Темы для разговоров нашлись сами собой и перманентное раздражение, прежде царившее в их отношениях, растворилось в неизвестности.

Теперь не только Терренс мог назвать Энтони другом, но и Мартин тоже поймал себя на мысли, что Кларк ему не враг. И вообще-то довольно неплохой человек, на которого можно положиться во многих ситуациях, не опасаясь предательства или насмешек. Возможно, Мартин внимательно разглядел его только после отъезда Троя, коего прежде считал единственным другом, но так или иначе, они теперь общались чаще, а не от случая к случаю, как в школьные годы.

Потому в совместной прогулке по саду академии не было ничего удивительного. Энтони выступал в качестве моральной поддержки для кузины, впервые посетившей новое – первое – место работы, а Мартин здесь появлялся едва ли не каждый день. Знакомился с семейным делом изнутри, что называется, готовился в будущем надеть корону и сесть на трон, именуемый креслом директора.

Энтони переживал за сестру, и это было заметно. Мартина подобная реакция, в некотором смысле, даже растрогала. У него не было младших братьев и сестёр, потому представить нечто подобное со своим участием не получалось.

Иногда Мартин об этом сожалел.

– Послушай, – вновь начал Энтони.

– Да?

– Я не уверен, что эта просьба не покажется наглостью, но… Нельзя ли мне получить постоянный пропуск на территорию академии? Вроде того, что был в школьные годы.