Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

– То есть… Это был парень? – вклинился в разговор Энтони.

– Ну, если Алистером можно назвать девушку, то девушка. Мне как-то таких встречать не доводилось.

– Не дерзи, Уилзи-младший. Тебе больше идёт имидж милого, доброго и пушистого, донельзя романтичного юноши.

– Ты плохо меня знаешь.

– Разумеется. Помимо всего вышеперечисленного ты ещё и весьма застенчив. Только моментами, вроде того, что мы наблюдаем теперь, тебя прорывает на дерзость, – иронично заметил Энтони.

– Я просто не люблю семейную легенду. Она кажется мне глупой и совершенно неромантичной, что бы там не говорил Терренс. Он же ей готов поклоняться. Удивляюсь, как он себя ещё не объявил перерождённым Робертом. Особенно, если учесть, что после предка он – единственный, кто решил связать жизнь с мужчиной.

Мартин дёрнул плечом.

– А кроме этого, есть какие-то основания, чтобы так думать? – поинтересовался Трой.

– Если этот Алистер был голубоглазым блондином, я посмеюсь в голос, – заявил Энтони.

– Не знаю, как насчёт глаз, но точно – светловолосым, – ответил Мартин. – Впрочем, мы отвлеклись. Я ещё не рассказал о сути легенды. Супруга Роберта, конечно, такого предательства со стороны мужа не ожидала, искренне верила, что сумела стать единственной любовью его жизни. Когда узнала правду, устроила ему скандал и в сердцах пожелала, чтобы все его потомки по мужской линии любовь свою получали через страдания, попутно причиняя боль и тем, кто станет их избранниками. Я не помню точную формулировку, но что-то вроде этого. Пожелание вышло однобокое – финал всё равно счастливый. Мужчины Уилзи приносят своим вторым половинам несчастья, но, пройдя через испытания, получают заслуженную награду и остаются однолюбами до конца дней своих.

– История твоего брата вполне вписывается.

– При желании, под это определение можно подогнать вообще всё, что на ум придёт, – отпарировал Мартин. – Покажи мне отношения, в которых не бывает трудностей? Что-то я никогда таких историй не слышал. Потому продолжаю оставаться ехидным скептиком и не верю в реальность легенды.

– Ты поверишь в неё только тогда, когда сам окажешься на месте влюблённого, не так ли?

– Нет. Я собираюсь своим примером опровергнуть эту чушь.

– Как это?

– Мне отлично живётся без отношений, и я уверен, что в дальнейшем мои приоритеты мало изменятся. Нет любви – нет страданий. Нет испытаний – нет очередного доказательства легенде. Только и всего.

– Посмотрим, что ты скажешь лет через десять.

Мартин одарил Энтони насмешливым взглядом.

– Ничего не изменится. Я буду говорить ровно то же, что и сейчас.

– Хочешь пари?

– Я не рисковый, но почему бы и нет?

– Значит, согласен?

– Да.

– Если через десять лет ты по-прежнему будешь находиться в одиночестве или в отношениях, опровергающих традицию вашей семьи, при этом продолжишь смеяться над легендой, я признаю своё поражение. Если же ты всё-таки сдашься и найдёшь себе пару, история отношений с которой добавит к правдивости легенды ещё один пример, то не станешь отнекиваться и признаешь проигравшим себя. О том, какой приз будет стоять на кону, подумаем позже. Сейчас просто заключим соглашение.

Мартин кивнул, принимая поставленные условия без внесения дополнительных коррективов. Протянул Энтони ладонь для рукопожатия. Посмотрел в сторону приятеля и попросил:

– Трой, разбей.

*

«Дорогой Рендалл!

Признаться, я даже не знаю, с чего можно начать своё послание. Со мной подобное случается нечасто, но в настоящий момент, выводя одну букву за другой, я чувствую себя совершенно юной и неопытной, словно только-только выпорхнула из родительского дома, а потому слабо представляю, что делать со своей жизнью. Так, словно растеряла все навыки общения с другими людьми и даже для тебя не могу найти подходящих слов.

Прости мне мою косноязычность.

Наверное, нечто подобное я сейчас и переживаю, поскольку в моей жизни начался новый период, спровоцированный многочисленными переменами. Одно зацепилось за другое, пошло по цепочке и привело к тому результату, который мы имеем теперь.

Время летит невероятно быстро. Казалось, что всё это было только вчера, но… Я отрываю очередной лист от календаря, смотрю на год, число и понимаю: прошло ровно три года и ещё триста шестьдесят четыре дня с тех пор, как ты ушёл из дома, провожаемый криками Артура, не желающего мириться с твоим выбором, пророчащего скорейшее возвращение и вой под дверью нашего общего жилища.

Ещё никогда я не радовалась его ошибкам так сильно и так страстно, как в этом случае.

Знаешь, тем летом мне довелось пересечься с Альбертом Уилзи, и мы с ним проговорили несколько часов, обсуждая будущее наших детей.

Он сказал, что мечты должны сбываться. И ещё то, что настоящие бриллианты нуждаются в достойной оправе, а ты – именно такой бриллиант. Я рада, что твоя мечта исполняется, и ты уверенно продвигаешься вперёд, обучаясь в том самом университете и на том самом факультете, о котором мечтал.

Ты достоин этого.

Я неоднократно говорила, что ты не должен сомневаться в своих способностях. О том, что ты обязательно добьёшься успеха и сумеешь сделать все былые грёзы реальностью. Сейчас я лишь сильнее верю в закономерность подобного развития событий.

Вряд ли ты следишь за новостями, связанными с именами людей, ушедших из твоей жизни, потому позволю себе небольшую ремарку-отступление, в которой поделюсь своими знаниями.

Недавно в мой почтовый ящик положили письмо, где в строке отправителя стояло имя Кейтлин. Только фамилия у неё теперь другая, оттого я сначала подумала, что это какая-то ошибка.

Она ограничилась небольшим посланием, парой открыток с великолепными видами и фотографией. Семейной. Её супруг был, да и остаётся её лечащим врачом. Вот такое стечение обстоятельств. Глядя на снимок, я не сомневаюсь в том, что стремление Говарда оградить дочь от слухов и сплетен, отправив её за пределы Великобритании, стало самым правильным его поступком. Вдали от болезненных воспоминаний и людей, их пробуждающих, Кейт расцвела.

Мало кто в это мог бы поверить, но в Швейцарии Кейт действительно обрела то, чего не могла найти здесь. Там она по-настоящему счастлива и любима.

Твой отец…

События его жизни никто в секрете не держит, потому вполне возможно ты и без моего содействия обо всём давно знаешь.

Он продолжает заниматься своей компанией. Он не потерял имущество, несмотря на то, что свадьба расстроилась. Передача компании обратно в его руки стала чем-то вроде компенсации морального ущерба и платой за молчание о случившемся во время свадебной церемонии. Артур ничего не потерял, что, впрочем, на его решениях нисколько не отразилось. Он продолжает трястись над компанией, над деньгами и над титулом. Это всё, что его интересует.

А я… Однажды я последовала твоему примеру. Даже вдохновилась им, хоть и мотивация у меня была иная. В один из дней я просто собрала свои вещи и ушла, потому что поняла: в этом доме без выхода, в этой клетке, которую создал твой отец, я задыхаюсь. Впервые за долгое время меня посетила довольно пугающая мысль, гласившая, что я потеряла саму себя, окончательно растворившись в супруге, сделавшись частью его, а не полноценной личностью. Переняла его привычки, мировоззрение, вплоть до мельчайших черт, далеко не все из которых можно назвать положительными.

Мы развелись два года назад, и, надо признать, я ни о чём не жалею. Несмотря на то, что по-прежнему питаю к нему нежные чувства. Но и жить в этой гнетущей атмосфере мне стало невыносимо.

Иногда мы с ним списываемся по электронной почте, иногда созваниваемся и разговариваем, но речи о повторном заключении брака никогда не заходит. Нам стало проще на расстоянии, и, наверное, теперь так будет всегда.

Уже два года я не живу в Лондоне. Сразу же после завершения бракоразводного процесса я уехала к своим дальним родственникам в Лидс, где обитаю и ныне.