Полет к солнцу (СИ)

Едва выздоровели пострадавшие, как вся компания собралась вечером, чтобы отправиться устраивать «танец огней». Эту забаву очень давно детям показывала Кендра; Альбусу не составило труда догадаться, как это делается, и обучить остальных. Теперь частенько долгими вечерами, забившись в темный класс, они пускали в воздух голубые вспышки и заставляли их танцевать, образуя фигуры. Особенно красиво выходило зимой, когда огоньки садились на стекло и бросали блики на сугробы.

Они шли, подыскивая подходящий кабинет, когда услышали жуткие звуки: не то очень громкий скрип, не то вопли предсмертного отчаяния какой-то несчастной кошки. Альбус рванул на звук, остальные побежали за ним.

В кабинете, куда он вбежал, кошки и ее мучителей не оказалось, зато обнаружился Финеас Блэк, усердно пиликавший на скрипке. При виде ввалившихся в класс Альбуса с друзьями он опустил инструмент и отступил, пристыжено оглядываясь.

— А я думал, кошку убивают, — выпалил Альбус.

Финеас поджал губы. Ему, видимо, не хотелось разговаривать с человеком, которого он сам обозвал подлецом и не дождался вызова на дуэль.

— А что ж вы заглушающие не поставили, если так скверно играете?

Финеас побагровел и покривил рот.

— Посмотрел бы я, как вы бы стали играть, если занимаетесь только четыре месяца. А заглушающие проходят на пятом курсе.

— Да ладно, мы же все уже умеем. Хотите, и вас научим?

Поколебавшись, Финеас робко кивнул. Альбус показал ему, как накладывать Силенцио, велел Клеменси его потренировать, а сам, воспользовавшись случаем, взял скрипку, оставленную на парте, и поводил смычком по струнам. Виктория и Гораций зажали уши.

— О нет! — простонала Викки.— Перестань, ты нас всех убьешь! Хотя, — она прищурилась, — сморишься ты со скрипкой неплохо. Еще бы трубку…

— Поверь мне, не все разделяют твое увлечение маггловскими рассказами, — кашлянул Гораций. — А ты, Альбус, лучше в самом деле положи скрипку на место. У тебя руки не для музыки и слуха нет.

Альбус, в самом деле оставив скрипку, оглянулся на Финеаса и Клеменси. Кажется, про обучение Силенцио они забыли, увлеченно обсуждая что-то совсем другое.

— Мой папа тоже любит играть на скрипке, — рассказывала девочка. — Он и брата пытался учить. Ты вот, допустим, зря так сжимаешь смычок и гриф. Руки сводит, плечи, ты уже не можешь сосредоточиться на игре.

— А ваш отец играет чардаш? Я мечтаю выучиться…

— Он больше любит разные песенки.

С того дня Финеас стал, как и прежде, то и дело появляться возле их компании и вступать в разговор.

========== Глава 22. Крыса, перчатки и кошелек ==========

Гораций вообще учился с легкостью, но особенно хорошо ему давалось зельеварение. У Альбуса иногда не хватало терпения, чтобы особым образом порезать корешки или помешивать варево, ни на что больше не отвлекаясь. Гораций работал неторопливо и тщательно, а рецепт всегда знал назубок. За успехи в зельеварении Виктория порой дразнила его «стряпухой», но он лишь снисходительно советовал ей не завидовать, а подтянуться по предмету самой.

У его кузины и ее подруги дела обстояли куда хуже. Луиза не понимала принципов, по которым составляются рецепты, и не отличалась аккуратностью, а Камиллу преследовал страх ошибиться, настолько сильный, что порой она даже не решалась развести под котлом огонь. А уж если она действительно что-то делала неправильно, с ней случалась такая истерика, что даже Луизе надоедало ее утешать. Напоив подругу успокоительным, Монтегю убегала болтать с Кантанкерусом Ноттом и Гектором Кэрроу.

Про успокоительные, Нотта и Кэрроу Альбус узнал гораздо позднее, а пока видел следующее. На первом курсе Луиза и Камилла старались на зельеварении садиться в непосредственной близости к Горацию, и он по доброте душевной подсказывал им, что нужно сделать, или останавливал, когда что-то шло не так. Профессор Розье нескоро, но все же понял ситуацию и стал на каждом уроке рассаживать всех троих: Луизу он отправлял к Джейн Вэнс, Камиллу — к Нэнси Стюарт. Но если Джейн и Луиза, явно борясь с взаимной неприязнью, могли сидеть тихо и заниматься каждая своим делом, то Нэнси не было большего удовольствия, чем щипать Камиллу, толкать ее под локоть, что-то бросать в котел, наливать ей в ботинки воду или «случайно» сталкивать горелку на ее платье. Профессор Розье назначал Нэнси отработки (к общему удивлению, так и не отправив ее под розги), Луиза несколько раз ловила Стюарт в коридоре и била, однако та упорно продолжала пакостить. В конце концов, Камиллу пришлось посадить отдельно.

Увы, ее дела с зельями лучше не стали, и не раз можно было наблюдать, как она заливается слезами над котлом, даже не разведя огонь. Однажды Альбус не выдержал: дождавшись, пока учитель отвлекся на чтение «Вестника зельевара», он подбежал к парте Камиллы и зашептал.

— Так, вытри сопли и давай работать. Нож! — девочка испуганно смотрела на него, пришлось самому взять нож и вложить ей в руку. — Начали резать… Продолжай, я пока огонь разведу, — Камилла по инерции продолжила крошить корешки, Альбус взмахнул палочкой, и горелка под котлом вспыхнула. — И не бойся. Ничего сложного нет. Основной принцип зельеварения: свойства ингредиентов смешиваются, и получатся именно то, что тебе нужно. Все, кипит. Взвешивай и заваливай. Резать мельче надо, чтобы удобнее было взвешивать — только и всего.

Ребята стали фыркать. Дональд процедил сквозь зубы: «Жених и невеста». Финеас и Гораций переглядывались, снисходительно улыбаясь. Геспер смотрела возмущенно, Элла — ехидно, но обратить внимание преподавателя никто не решался: в таком случае оба факультета лишились бы баллов.

— Вот так… Сейчас нарежешь лирный корень, а там только заметь время и помешивай — все готово!

— Я рад за мисс Фарли, мистер Дамблдор, — мягкий голос профессора Розье прозвучал совсем близко: он исхитрился неслышно подойти. — Но подумайте: не может же она постоянно носить вас с собой, чтобы вы решали ее проблемы.

— Зато я ее могу носить, она же легкая, — увидев, что учитель улыбается, Альбус улыбнулся ему в ответ. В классе засмеялись.

— Поздравляю, — Геспер поправила очки. — Поздравляю Камиллу с тем, что она завела ручного медведя.

— Только как бы он ее не задрал, — нежно улыбнулась Элла.

— Довольно, — учитель остановил их жестом. — Мистер Дамблдор, минус десять баллов с Гриффиндора. И так как вы не принимались за собственное зелье и уже не успеете сварить его до конца занятия, то за сегодняшний урок вы получаете «Неудовлетворительно». А теперь, пожалуйста, вернитесь на место: мисс Фарли дальше справиться сама.

— Между прочим, она тебя даже не поблагодарила! — скривился Гораций, вместе с Альбусом возвращаясь с урока.

— Так ведь ей же ничего не поставили.

— Обычно, если ты не обратил внимания, ей ставят «Неудовлетворительно», а иногда и «Тролль».

— Странно, что Розье сам с ней не позанимается, — пожал плечами Альбус. Его то и дело настигала хандра: был декабрь, приближалась годовщина смерти Джеральдины.

Как нарочно, в тот день его не оставляли в покое. Финеас вечером подлетел у библиотеки и чуть ли не за грудки схватил:

— Вы знали?

— О чем именно? — Альбус поправил очки.

— Что мисс Хитченс — моя сестра, знали или нет?

— Так, стоп, — пришлось отвести его маленькие, как у девчонки, руки. — Во-первых, она вам не сестра, а кузина. Ее мать — сестра вашего отца. Во-вторых…

— Значит, вы знали, что у меня есть кузина, а я не знал, — Финеас театрально взмахнул руками.— Прекрасно! Мне было очень приятно узнать это от мисс Крейвуд этак походя…

Недоумение Альбуса возрастало.

— Простите, а что теперь изменилось? Вы и так дружите с нами всеми, ну и с Айлой тоже… Какая вам разница, родня она вам или нет?

— Как? — голубые глаза Финеаса округлились. — По-вашему, родственные связи совсем ничего не значат?

— А что они могут значить? — Альбус пожал плечами. — Что толку, когда кто-то кому-то родня, если в одной семье люди могут ненавидеть друг друга? Вот и мать Айлы за что-то выжгли с этого, как там оно у вас…