Пока цветет жасмин (СИ)

— Я не считал, что это важно, невестка моя дорогая! Ничего я такого прям не делал. В то время это было совсем неважно, — оправдался старший архангел.

— Я слушаю, говорите. Что между вами было, пока я был в Детройте, а затем в Чикаго? Я последний раз спрашиваю. Братец, не заставляй меня этого делать. Ты же знаешь, как виртуозно я могу пытать… Ну, я не буду пытать старшего брата, но правду я должен знать! Она моя невеста. Скажи честно, между вами что-то было?! Я думаю, у нас есть вечность, чтобы выяснить отношения!

— Люцифер, — Михаил уселся на пол, отвечая на вопросы: — Палами верна тебе. Ничего не было. Просто я её выкрал. Немного вколол ей один укол. А потом она сбежала на кладбище к тебе. Вот в общем-то и всё. Я должен был исполнить волю Отца нашего, должен был тебя остановить, а твоя невеста мне мешалась на пути. Я прекрасно знал, что она будет до последнего тебя защищать и не даст мне завершить начатое. Я же знаю, на что способна любовь. Особенно любовь к самому Дьяволу. Вот я и придумал такое. Затем Палами сбежала к тебе и открыла врата Клетки. Всё. Больше ничего не было… Она больше своей жизни тебя любит и очень страдала, когда тебя не было рядом.

Люцифер внимательно выслушал старшего брата и вздохнул с облегчением. Он признался самому себе, что зря переживал. Хотя, при других событиях, выходка Михаила не осталась бы безнаказанной, ведь ради Палами Люцифер был готов на многое.

— Михаил правду сказал, Палами? — спросил Дьявол, все ещё не веря достоверной информации.

— Правду, — ответила девушка, которая после пыток была синее неба. — Он меня выкрал, наколол снотворным, а потом я пыталась сбежать. Но не сбежала. А потом сбежала. Габриэль мне помог. Он пробрался в дом твоего старшего, креативного братика и перенес меня на кладбище “Сталл”. Он надеялся, что я смогу остановить битву и не дать Михаилу тебя в Клетку заточить! Я тоже так думала. Но всё пошло не так, как должно было быть. И в итоге мы втроем тут сидим! Люцифер, мы правду тебе сказали. Как ты вообще мог подумать, что я тебе изменяю с Михаилом? Как? Я под пытками не стала бы этого делать, потому что люблю тебя, и измена в мои планы не входит. Совсем.

— Да, теперь я понял, что ошибался. Я тоже тебя люблю, Палами, — Светоносный довольно улыбнулся и сложил руки на груди. — Только вот то, что ты сделал, Михаил… Ты выкрал мою невесту! Если бы мы сейчас были на свободе, я бы тебе не знаю что сделал! Но так как мы с тобой, братишка, в одной темнице сидим — живи. Должен же меня кто-то развлекать.

— Спасибо, буду жить, — фыркнул Михаил.

Люцифер в долгу не остался и показал брату раздвоенный язык.

— Спасибо за разрешение, братишка! Я не хотел этого делать. Я покорный сын Его, и я должен был выполнить то, что мне было велено Им. Я не должен был не допустить Апокалипсис, понимаешь, должен был тебя остановить. Я - архистратиг, на плечах которого лежит великая задача - защищать Небеса, защищать человечество, в конце-концов! — невозмутимо дополнил он.

— А, то есть это намек на мятежного Люцифера, который не собирался и не хотел преклонять колени перед кучкой маленьких, лысых обезьян?! Перед кучкой жалких, порочных таракашек! Люди — мерзкие, порочные недоноски! Фу, маленькая кучка человеческого дерьма! А Михаил у нас хороший сын Отца, и говорит какой он правильный. И делает тонкий намек на мятежного сына Зари, которого считают все плохим сыном Его? Верно? И всё потому, что Люцифер говорит всем только правду?.. Он живет своим умом, у него есть своё мнение, правдивое и точное!

Михаил выслушал Светоносного, собираясь с ответом. Теперь два архангела ввязались в словесную перепалку, напрочь забыв, что в Клетке находится ещё и Палами.

— Ты что, истеричка, ревнуешь меня к нашему Отцу? — ехидно поинтересовался он. — Обидели нашего Люцифера. Ты как был инфантильным ребёнком-истеричкой — таким и остался. Это просто ревность к Нему!

— Придержи язык, братишка! Я не истеричка.

— Люси ты! — продолжал Михаил, с улыбкой смотря на Люцифера.

— Я не Люси! Я…

Но договорить Дьяволу не дали. Все это время Палами прекрасно слышала весь диалог Люцифера и Михаила. Девушка долго молчала и старалась не встревать в спор между ними, долго терпела. Но когда ситуация дошла до критической точки — вскочила, стараясь помешать обоим братьям.

— Хватит вам. Не драконьте друг друга!.. Прекратите! Вы же братья, самые родные! Ваши передряги вот до чего довели! Анна была права, когда говорила вам обоим остановиться! Но ты, Люцифер, был одержим желанием уничтожить ненавистных тебе людишек, а ты, Михаил, хотел остановить Люцифера! Вы оба были под властью собственных амбиций, которые нас всех и погубили! Мы и так сидим в заточении, и нам хватает этого с головой. Я по горло сыта всей этой историей! Вы же родные братья, великие архангелы, правители Небес и Ада, а сцепились как детки в песочнице, которые игрушки не поделили. У которых отобрали машинки. Замолчите! — Палами выдохнула и понадеялась, что смогла вразумить братьев.

Братья архангелы выслушали речь демонши и переглянулись.

— Она права, — сделал заключение Михаил, встав с пола.

— Права! — подхватил Люцифер, согласившись. — Хватит уже нам…

========== Неожиданность ==========

Больше суток Габриэль и Кастиэль сидели в небесной темнице. Гавриил пытался найти выход из тюрьмы, прекрасно понимая, что времени у него осталось совсем немного. Но он не был бы Фокусником, если бы не смог выйти даже из такой сложной ситуации. Архангел предвидел, что гражданской войне не миновать, тем более после того, что сделал Рафаил. Но он также понимал, что это война против собственного брата, в которой будет один только победитель. А вот кто это будет, решит сама Судьба. Также он знал, что в этой войне много ангелов погибнет, а после войны на Небесах будет царить разруха и нищета. Долго он взвешивал все «за» и «против», долго продумывал варианты действий в этой весьма сложной ситуации и под конец решил — войне не миновать.

Габриэль тяжело вздохнул понимая, что он повторяет действия старшего брата — Люцифера, когда тот начал гражданскую войну против Михаила. Он помнил, чем для Светоносного война закончилась, и куда затем он попал. Он также помнил и последствия великой войны, которую вел Люцифер. Анархия, разруха, миллионы уничтоженных ангелов, бегство с Небес самого Габриэля, который просто не мог видеть войну братьев друг против друга. Меньше всего ему хотелось, чтобы сценарий повторился, ведь ангелы достойны лучшей жизни, как, собственно, и люди. Из всех архангелов Гейб был самым человечным и понимал людей, как никто другой. Возможно именно это и заставило его принять сложное и ответственное решение.

— Так, мне это надоело! Сколько можно тут сидеть?! Фокусник, а ничего не может придумать? Нет, так дело не пойдет, — заговорил Габриэль и встал с каменной лавочки.

Архангел в очередной раз окинул взглядом темницу. Он доел шоколадную конфету и подошел к решетке.

— Что же ты делать собираешься? — Тихий голос Кастиэля заставил Гейба вздрогнуть.

— Мы уже сутки тут сидим, и дальше так дело не пойдет. Я не собираюсь тут вечность сидеть, делать мне больше нечего. Нужно только вспомнить, есть ли отсюда вообще выход. По-моему, нет. Но ничего. Сейчас увидишь, Кас, что я сделаю. Я уже очень много поел сладкого пока думал, как же мне поступать… У меня было время подумать, в этом Рафаэль был прав!

— Ты о гражданской войне говоришь или о темнице? — поинтересовался Кастиэль и взглянул на Гейба.

— О войне, Кас, о войне… Так, пора с этим заканчивать.

Он опустил голову и стал думать, и спустя некоторое время заметил в углу камеры огромную гору камней. Габриэль покачал головой и хитро прищурился. Сладкоежка подошел к решетке и сквозь редкие, но толстые прутья осмотрел комнату. Он заметил на подоконнике каменной огромной арки золотую чашу. Небольшая золотая чаша блестела на солнце, которое приникало сквозь огромные, каменные, за решетчатые окна огромный темницы.