Вид на доверие (СИ)

— Пошли, — такая же короткая фраза. Нестерпимо хотелось курить и Эш не стал себя ограничивать, доставая из кармана толстовки пачку сигарет, моментально затягиваясь и выпуская облачко дыма. Разбираться дальше не хотелось опять. Эш впервые в жизни в отношениях пускал все на самотек и ждал непонятно чего. Раньше он при сложностях просто обрывал их.

Виктору реакция не понравилась совсем. Резко и рвано ответил любовник, явно в ответ ждал чего-то иного.

Но позволить себе это “иное” Хил не мог, а Эштон уплывал из рук, и Вик так же не мог позволить себе его выпустить. Он нагнал Эша, осторожно притягивая к себе, чтобы не спугнуть — парень, похоже, сбросил с себя явно видный страх и не должен, по идее, реагировать резко, но доподлинно этого Вик знать не мог — и обнял, удерживая и готовясь мягко пресечь любые попытки отстраниться. Так было спокойнее, так было по правилам.

— Ответ не устроил, верно? — уточнил Виктор.

Эштон замер на месте, застыл и не делал никаких попыток пошевелиться: ни оттолкнуть Виктора, ни ответить на объятие. Так и стоял, опустив руки вдоль тела, а между пальцев медленно тлела сигарета.

— Ты догадливый, — сказал он. — Ты просто снова ушел от темы, отделавшись общими фразами. Я не услышал вообще никакого ответа, кроме того, что и так знал. Нахуя ты со мной возишься, если так можно сказать, если я не вхожу в рамки идеального партнера для тебя?

— Очень правильный вопрос, Эштон, — прокомментировал Виктор, не ожидавший продолжения темы. Тем не менее, наличие вопроса даже порадовало. Вопрос предполагал ответ на него, а отвечать мог вовсе и не Вик. Мужчина почти любовно прижался щекой к щеке Эштона, следом ткнувшись в нее носом — часто так делал в недостатке контакта. — Теперь пораскинь мозгами и предположи: нахуя же?

Слишком много сейчас ушло сил Эштона на то, чтобы снова не психануть и не сорваться на крик, только успокоившись.

— Если бы я знал, я бы не спрашивал, — сквозь зубы процедил он, все также не шевелясь. Он понимал — стоит хоть одной мышце дернуться больше, чем для разговора, и он сорвется вновь.

— Мог бы хоть попытаться… — покачал головой Виктор, выдыхая и выпуская парня из рук. Ладонь легла ему на плечо. Вик не видел иного варианта, кроме последнего оставшегося. Был еще один, конечно, — разжевать все, вбить в глотку и заставить проглотить. А потом разойтись, ибо играть в игры хотелось меньше всего, и долго бы Хил это не выдержал.

— Тогда поговори об этом с Николсоном, — посоветовал он. — Только будь добр не ставить меня в известность.

Эштон прикрыл глаза на пару мгновений. Они затянулись. Истлевшая сигарета обожгла пальцы и только тогда он открыл глаза, откидывая ее, растирая место ожога.

— Все, — сказал он. — С меня хватит. Я не мальчик уже, чтобы бегать от одному к другому, выясняя, что же в голове у моего любовника. Не хочешь — не говори. Ходить по твоим друзьям и спрашивать я не стану. Только и ты не проси от меня искренности и честности. До встречи, война краснокожих для меня окончена.

Не слишком удачное завершение дня, но Эштона начинало натурально крыть. Его бесило поведение Виктора, Николсон, не желающий ничего объяснять, непонятные фразы самого любовника на тему их отношений. Создавалось впечатление, что они оба просто издеваются и смотрят, сколько Эш продержится.

Взяв Арго за поводья и чуть потянув на себя, парень влез в седло и тут же сорвался с места, не давая Вику ничего предпринять.

На сегодня действительно хватит. В конюшню. Потом можно в “Руно”. Напиться, забыться и все, что к этому прилагается.

Виктора хватило лишь на краткое “блять”, когда Эштон исчез за лесным массивом. Несколько вдохов и выдохов были сделаны еще во время речи парня, снять злость удалось еще через несколько секунд. Брала злость от того, что Эш упрямо не понимал, что есть вещи, которые существуют только до тех пор, пока их не озвучат. Перед каждым сексом Хил заламывал или связывал любовника, а тот сопротивлялся. Оба знали, что второй лишь идет по неозвученному сценарию. Любой намек на опасность или нежелание, граничащее с фобией, и Вик выпустил бы Эштона. И тот должен просто об этом знать. Если бы мужчина каждый долбанный раз объяснял и договаривался, что свяжет руки конкретным образом, а ты, мол, сопротивляйся, окей? — то это было бы уже нечто иное, в это невозможно поверить, маскарад пошлый и никчемный. Таким было его доверие — несмотря ни на что и в любой ситуации.

Ник мог пояснить все доходчивее. А еще тогда у мужчины оставался вариант верить, что разговора не было, и Эш сам осознал и допер.

— Почему нужно объяснять такие вещи? — процедил Виктор сквозь зубы, доставая из кармана штанов мобильник и набирая Ника — связь между собой поддерживали все мастера.

— Ник. На конюшню будь добр. Туда Эштон сейчас прискачет. Мы на моей машине были, ключи в вещах в моем шкафчике, — отдай ему. И расскажи, как выехать.

Николсон по ту сторону не упустил шанса отпустить шуточку по поводу отбитой задницы как причины побега. Виктор огрызнулся матом. Кир благоразумно прикусил язык.

— Он вряд ли ждать будет, везти меня придется тебе.

— Не проблема, — ответил Ник. — Я на месте, твоего еще нет.

— Ты быстро, — удивился Хил.

— Я не в лагере был, у меня и тут дела. Хотел выехать с твоим возвращением. С вашим.

— С моим.

— Что случилось-то?

— Иди нахуй.

— Хамло, — с ухмылкой фыркнул Николсон в уже отключившийся мобильник и направился к выходу из конюшни — дожидаться и встречать Эштона.

Эштон прибыл еще минут через десять. Злой, хмурый и совершенно не скрывающий своего настроения. Злился он и на Виктора, и на себя, и на Ника, которого он увидел в дверях конюшни — просто так, заодно.

Замедлил коня он еще на подъезде, следом слез с него и довел уже шагом до Ника, одарив того мрачным взглядом.

Говорить ничего не стал, не то настроение было. Просто протянул ему поводья. Николсон, кивнув в глубь конюшни, провел Арго и отдал конюху. Сам повернулся к Эштону, как обычно улыбаясь, но не широко.

— Ждать его не станешь, родной? — поинтересовался Ник, запрятав руки в карманы.

Эштон не сомневался, что Ник будет знать. Хоть и не ожидал, что так скоро.

— Я тебе не родной, — огрызнулся парень. — Адрес скажи.

Он не думал брать машину Виктора, лучше вызвать такси. Так за машиной вечером не приедет Вик, и будет время остыть. — Как скажешь, — примирительно поднял руки Ник. Для него “родными” было подавляющее большинство тех, чье имя он знал. Не нужно — окей, с него не убудет.

— Можно просто “Конный клуб “Песочные часы”, — предложил Ник, легко просчитав, зачем парню адрес, и назвав, тем не менее, юридический адрес клуба, а затем глянул на часы. — Ехать все равно не меньше часа будут. Чего случилось-то? Хоть глянул бы на событие месяца, — Ник со смешком кивнул на толпу “индейцев”, разминавшихся в поле и готовившихся к выступлению. — Все равно закончим раньше, чем карету за тобой пришлют.

— Спросишь у своего друга, что случилось, он же так любит отвечать на вопросы, — скривился Эштон, набирая быстро номер такси. На событие месяца ему в любом случае придется смотреть — это Эш уже понял. То, что такси будет ехать долго, он не учел.

— Не сказал бы, что любит, но отвечает всегда, — с удивлением отметил Николсон, не совсем понимая, к чему в такой теме сарказм. — А если не отвечает, значит, на то есть причины.

Послышался призывный свист и гиканье, Кир оглянулся на толпу.

— Виктор будет по ту сторону. Луком-то пользоваться научился? А то засадил бы в него пару стрел?

— Боюсь, что я его просто буду бить луком, а не целиться стрелами. Так что нет, играйте в свои игрушки сами.

Парень специально говорил с пренебрежением, чтобы Ник не стал приставать лишний раз.

— Ну и хер с тобой, — пожал плечами Кир, почти сразу рванув обратно к своей лошади. Его встретило громкое улюлюканье со стороны красноперых, среди которых Николсон с зелеными перьями смотрелся неуместно. Тот поднял обе руки, скрестив их над головой.