Пленник (СИ)

- Ясно, - коротко бросил Виллани, и Мукуро невольно напрягся. Его голос… одно короткое слово, но от него уже бросало в холод. - Не пожалей потом.

- И не подумаю.

У них есть выход. Есть решение.

Хибари рядом с ним, на его стороне, а это уже казалось куда более невероятным, чем весь этот день.

Пора выбивать себе свободу. Тем более, когда она так реальна.

========== Глава 75. Одиночество ==========

Бельфегор, сколько себя помнил, всегда был окружен ряженными в дорогие наряды клоунами с насквозь фальшивыми улыбками и алчно сверкающими глазами. Даже во время гражданской войны, когда погибли его родители, и они с братом остались на попечение еще совсем молодому тогда Виллани, который на тот момент был рядовым бойцом в стремительно скудеющей королевской армии, рядом все вились раскрашенные тетки и важные мужчины, надеющиеся втереться в круг фаворитов наследников престола. Никто не помогал просто так, из сочувствия к детям, на которых объявил охоту родной дядя, всем нужна была будущая поддержка и реки золота. То-то Бельфегор повеселился, когда этих «благодетелей» всех по очереди устранил.

— Ты знаешь, как я убил брата? — спросил Бел, удобно расположившись на пышных подушках. Вайпер, расчесывающая волосы у зеркала, с удивлением на него взглянула.

— А зачем мне эта информация? Я его даже не знала.

— А ведь была обручена с ним, — рассмеялся он, и девушка закатила глаза, отворачиваясь.

— Конечно, но вы тогда уже играли обе роли.

— И тебе нисколько неинтересно?

— Ни капли.

— Я получил весь стартовый капитал, когда убил его.

Вайпер резко остановилась и с интересом посмотрела на него, пересаживаясь на постель. Бельфегор едва не расхохотался: когда речь шла о золотишке, эта дамочка реагировала одинаково с завидной постоянностью.

Он подался к ней вперед, игриво улыбаясь, и, взяв ее ладонь в свою руку, все же тихонько хихикнул:

— Ты такая забавная, никогда не перестаешь меня веселить.

— Полагаю, что потому и жива до сих пор.

— Умничка, ты отлично меня понимаешь. — Он слегка отодвинулся, и его лицо приняло серьезное выражение. — Когда Ренцо убил моего милого дядю и открыл нам дорогу к трону, встал вопрос о том, кто именно станет королем. — Бел нахмурился, с трудом вспоминая этот момент, который почему-то отпечатался в его памяти очень смутно, хотя остальные события прошлого он помнил на удивление отчетливо. — Мы с братом договорились, что королем станет Ренцо, хотя он и всеми силами отпирался…

— Этот солдафон?! — ужаснулась Вайпер, выдергивая свою руку из его пальцев. — Как такая ужасная мысль могла прийти вам в голову?

— Ты ужасно несправедлива к нему, дорогая. Не хочется признавать, но благодаря его преданности мы с братом выжили. — Его голос заметно смягчился, и было странно видеть его таким… почти благоговейным. На мгновение она даже почувствовала укол ревности, хотя особых чувств к королю не испытывала. — Он долго скрывал нас, постоянно сражался, чтобы нас защитить, воровал, не давая нам умереть с голоду, а сам едва не падал от усталости и недоедания. Я всегда с ним делился едой, в отличие от моего брата, и пусть Ренцо никогда ее не принимал, определенные выводы он все-таки сделал — не мог не сделать. Я с ним играл, разговаривал и делился мыслями, пока брат тратил время на собственные утешения и планы мести. К слову говоря, планы были неплохими, — засмеялся он. — Мы придумали, как нам добиться справедливости и вернуть наш трон, и знала бы ты, сколько всего нам пришлось делать!.. Веселые были времена. Хотя на тот момент мне было совсем не весело. Так вот, Ренцо отказался от чести представлять наше королевство, и тогда мой любимый братик решил самолично править, перед этим, естественно, прикончив меня.

Вайпер с подозрением взглянула на него. Она немного сомневалась в искренности его слов: неудивительно было бы, окажись, что на самом деле все было с точностью наоборот. Но другую сторону, чтобы развеять свои сомнения, она выслушать уже никогда не сможет.

— Я не виню его — после того, что нам пришлось пережить, любой бы свихнулся. Я, например, основательно приболел на голову, — без всякого стеснения признался он, хотя мог бы и не уточнять. То, что он полный псих, Вайпер поняла еще в тот момент, когда впервые увидела: он скормил собакам живого человека и радовался так, рукоплеская, будто увидел цирковое представление. — Но мы ведь близнецы, и я чувствовал, что он готовит. Я поговорил с Ренцо, а потом отравил брата.

— Стойте… Виллани вам помогал?

— Нет, конечно. Он пытался нас помирить, надеялся, что мы станем править одновременно, но так ведь не бывает. Я отравил его, но дозы оказалось мало, и он просто уснул. Пришлось задушить его подушкой, — буднично произнес Бел, позевывая, и потянулся, собираясь вставать. Вайпер, нахмурив брови, смотрела на него, гадая, когда поток безумия перестанет извергаться из его рта. — Вот так вот умер несостоявшийся король. Забавно, да? Он выжил в войне, когда нас пытались убить сотни людей, а умер уже после нее, в роскошной постели, от рук родного брата.

— Умереть, как смешно, — с каменным лицом ответила Вайпер, но Бел, погрузившись в воспоминания, ее даже не услышал.

— Ренцо был таким бледным… Боялся, что против меня выступят лорды и свергнут, как убийцу наследника престола — мы ведь оба им являлись. Мы похоронили его в саду — там, где сейчас проходят уютные пикники. Лорды отдыхают, выпивают и веселятся на костях моего брата.

— Прошу, хватит. Меня сейчас стошнит.

— И знаешь, что самое интересное? — понесло его окончательно. — Я не помню точно, Расиэля ли я убил или Бельфегора. Мне было неловко перед братом, поэтому я и решил играть в два лица: одно для того, чтобы оставить о нем хорошую память, второе — чтобы веселиться от всей души, отдыхая от рутинной работы в первой личине. Значит, убил я все-таки Расиэля. Но он был старшим, а я помню, что меня звали старшим. Или не меня? — Он задумчиво насупился, замолкнув на мгновение, и мотнул головой. — А, плевать. Главное — я жив, а он нет.

— Практично.

— Вполне.

Вайпер повернулась к нему спиной, перекидывая волосы через плечо, чтобы он помог ей застегнуть платье. Это было занятием камеристки, но Бел любил сам затягивать корсет — и эту блажь Вайпер ему благосклонно разрешала.

— А что там с деньгами? — осведомилась она, когда он закончил со шнуровкой. Бел усмехнулся и тронул ее за подбородок.

— Маленькая жадина. Я соврал, чтобы ты проявила больше внимания к моей скучной истории. Хотя, фактически, смерть брата принесла мне очень много денег — казна стала моей официально.

Вайпер разочарованно вздохнула, чем невероятно развеселила его, и направилась к двери.

— Я позову камердинера. Гости вас уже, наверное, заждались.

Она едва коснулась ручки двери, как в нее осторожно постучались. Бел недовольно вскинул брови: он не любил, когда к нему кто-то приходил без спроса по утрам — в остальное время он терпеливо ожидал каждого желающего подать прошение или жалобу. Утро же принадлежало ему целиком и полностью.

— Войдите. И очень желательно наличие действительно важных новостей.

Дверь открылась, и на пороге появился солдат — тот, кто заменял Виллани во время его отсутствия.

— Я прошу прощения за то, что помешал вашему отдыху…

— Одними извинениями ты вряд ли отделаешься, если ничего интересного не расскажешь. Что случилось?

Солдат покосился на Вайпер, с выжиданием глядевшую на него, и выпрямился.

— Пришли вести с морской границы.

Бел переглянулся с невестой.

— Даа? И каковы новости?

— Возвращаются торговые суда. В одном из портов был обнаружен лорд Вонгола Занзас и Суперби Скуало, но… к сожалению, им удалось уйти.

Бел даже не мог найти слов, чтобы выразить свое изумление и негодование. Он не мог понять, каким образом целый гарнизон солдат умудрился упустить их с торговыми кораблями, когда отчитывались уже о том, что их всех досматривали после того знаменательного побега из Колизея. А теперь не мог понять вдвойне, как тренированные солдаты могли не задержать двух людей — двух! При том, что после недели в море их состояние явно было не ахти какое.